В творческом процессе художника, работающего по методу «аналитической живописи», Филонов выделял два этапа: «восприятие» и «разрешение». «Понятие о внутренней значимости действующей в искусстве и через искусство силы и значимости интеллекта определяется принципом восприятия и разрешения, который ввел в произведение интеллект мастера» (7, 202), – писал художник. Филонов считал, что творческий процесс осуществляется следующим образом. В мире наличествует определенная реальность, предметы и явления, данные в своей видимой поверхности. Художник входит в контакт с реальностью мира, осуществляет «восприятие» и на холсте дает некий результат «восприятия». Но этот результат не может иметь миметический характер, так как видимая поверхность предметов являет собой то, что художник «воспринимает», а не результат «восприятия». Для того чтобы результировать процедуру «восприятия», самое «восприятия» (а не то, что «воспринимается») должно быть воплощено в видимой форме – «разрешено». «Разрешение» имеет немиметическую форму, так как мимесис связан не с «восприятием», а с предметом (с тем, что «воспринимается»). Филонов ставил в упрек миметическому искусству определенную односторонность: «Всякий видит под известным углом зре-ния, с одной стороны и до известной степени, либо спину, либо лицо объекта, всегда часть того, на что смотрит, – дальше этого не берет самый зоркий видящий глаз…» (6, 11). В мимесисе даже видимая поверхность не воспроизводится полностью, и та часть, что не попадает в зону внимания, становится в некотором смысле невидимой, глубинной. Очевидно, что Филонов под «разрешением» понимал результат полноценного «восприятия», – результат, невозможный в одностороннем акте чувственного восприятия. «Разрешение» не может быть тем или иным вариантом изображения видимой поверхности, оно подразумевает такую видимую форму, которая не существует (в виду полноценности «восприятия») в природе. Именно поэтому «разрешение» воплощается в форме, которую художник называет «изобретаемой, доселе невиданной в искусстве формой» (6, 12).