ФРОНТ

(Из стихов о гражданской войне)

Это фронт, а значит, не до шуток.
Это значит - правит пуля-дура.
Фронт - сухой и жесткий промежуток,
и бессильна тут литература.
Это фронт - и тут деталей мало.
Ворон и земля, и ворон снова.
Сердце и осколочек металла.
Плоть и пуля - ничего иного.
Это пушки увязают в пашне.
Это ужас в незнакомом взгляде.
Это насмерть встали в рукопашной,
чтоб ножу не уступить ни пяди.
Это фронт - ревущий голос танка.
Это фронт - разведка и атака.
И не пить, не есть среди кошмара.
И не спать. И быть готовым к бою.
Это - с несклоненной головою
или - на носилках санитара.

(Хосе Марено Вилья)

Хосе Марено Вилья (16.02.1887 - 25.04.1955) - испанский поэт, поэт круга Гарсиа Лорки. Кроме того, он был профессиональным художником. Его картины выставлялись вместе с полотнами молодого Сальвадора Дали, и неизвестно, кто из них первым придумал чуть ли не эмблему сюрреализма: загадочные лестницы и костыли, что подпирают в безлюдной пустыне чьи-то условные головы, одиноко стоящие на раскаленном песке. Родился Марено Вилья на юге Испании, в Малаге, а юность провел в Германии, где изучал химию в старинном университете Фрайбурга. В 1917 году его пригласили в Студенческую Резиденцию (что-то типа общежития, т.н. экспериментальный центр свободного обучения, возникший еще в десятых годах), расположенную по адресу Пинар, 17, Мадрид, в качестве наставника, нечто среднее между лектором и воспитателем. К тому времени специальностью Вильи оказались уже  архитектура и история искусства. 

Здесь же, в Мадриде, в Резиденции, застигнет Вилью и конец испанского “серебряного века”, известие о фалангистском мятеже и начале гражданской войны. Вчерашние друзья и воспитанники разъедутся кто куда. Не обремененный семьей, почти в одиночестве, Вилья останется в Резиденции дольше других - до ноября 1936 года. Он попытается записаться в ряды обороняющей столицу народной милиции, но ему откажут - по возрасту. Поднимаясь на крышу тушить фугаски, он часами буде смотреть на зарево над осажденным Мадридом, напоминающим теперь босховский ад. Чуть ли не последним покинет он красный дом на зеленом холме, за столько лет ставший для него родным. Свое прощание с Мадридом он опишет в очерке “Я это видел”.

Дальше - обычный путь испанского эмигранта. Сначала Валенсия, потом Соединенные Штаты, куда Вилья отправится агитировать американцев помочь погибающей Республике; затем, по приглашению друзей, - Мехико, где поэт останется до конца жизни.