Елена Ительсон

   Раньше,  очень давно, когда я училась в школе, мы каждый зимний день смотрели на
уличный градусник. Смотрели с надеждой.
  Ведь если было за —25С  (минус 25градусов по Цельсию), то по радио объявляли:— Для младших школьников занятия отменяются.
     Родители приходили в ужас. Они всё—таки отправляли нас в школу. «Чтобы не болтались без дела".
   И мы шли в школу. Замотанные в тёплые шарфы. Боялись только одного—   что нас и впрямь начнут учить.
   Подружка брала санки. Наш одноклассник брал коньки. Я несла несколько тетрадок—  на всех. "По всем предметам"— были у всех такие тетрадки.
  Раздумывали, хватит ли нам денег на мороженое, когда пойдём в универсам.
  И куда мы там денем санки и коньки?
  Мы подходили к школе, а во дворе уже стояла школьная Нянечка и каждому младшему школьнику говорила:  Домой! Не гуляйте здесь! Холодно! Нам за вас отвечать! 
  Дома, перед выходом в школу, я спросила маму —  : А чего все боятся? Гриппа? Так всё микробы мёрзнут. И мы замёрзнем, если не будем бегать .
И моя мама-врач промолчала.
Сказала только: «Много не разговаривай на улице. А потом— "не разоряйте" дом.
— А можно, мы чуть-чуть покатаемся?— спросила я у Нянечки.
И она махнула рукой.
Мы катались на санках, бегали, грелись.
А школьники, начиная с 4 класса, завистливо смотрели на нас из окон школы (ведь их учили).
   Во дворе школы стояли железные  ворота. И наш мальчик лизнул эти ворота. И его язык почти навечно прилепился к воротам.
Было страшно.
И я побежала в школу.
Тогда не было никаких мобильных, никаких "телефонов спасения".
Но был Военрук. Который воевал.
И, когда помог мальчишке, долго думал, кричать на нас или  нет.
Только сказал:— Плохо мы вам рассказывали про обморожения.
   Мы действительно замёрзли. И уже расхотели идти в Универсам. И потому несколько человек пошли ко мне—  чтобы отогреться. А потом жечь сахар.
   Мы варили картошку, залив ее (по ошибке) водой из горячего крана. Это было один раз.
Никто не умер.
Каждый хотел показать, что он умеет всё. Знает обо всём.
Я взяла карандаши, и мы сочиняли Сказку.
  Потом пришла моя мама, увидела санки и коньки, с которых стекала вода и обувь— в воде.
Ведь мы не обтерли от снега ничего.
— Так губят дом.— скажет мама мне, когда все уйдут.
— Ну что, не очень замёрзли?— спросит она нас, поедающих суп.
— Ой, по радио сказали, что завтра  —23 градуса.. —горевала я.
Я любила эти дни, внезапные каникулы.. .И внимательно вела Дневник Наблюдений—вдруг, опять будет холодно?

30.10.2011


в 18 лет я писала о почти том же по-другому  http://www.proza.ru/2010/07/04/282