Источник http://www.forbesrussia.ru/column/38318-chto-budet-posle-tandema
  Этот год обещает стать годом без главной темы. Как 1981-й, когда тихо, без внешних эффектов, догнивал СССР. Сомнения в том, кто в тандеме главный, развеялись окончательно. Как инструмент привлечения элит и общественного мнения, не говоря уже о преобразовании экономики и государства, медведевская модернизация не тянет даже на горбачевское ускорение. Она больше похожа на брежневское «совершенствование хозяйственного механизма» - попытку оживить экономику при соблюдении главного граничного условия: политическая система должна остаться незыблемой. В отсутствие значимых действий со стороны Медведева сценарий третьего срока Владимира Путина выглядит безальтернативным.И все же год не будет пустым. Да, чиновники будут вести себя так, словно никогда не сомневались в возвращении Путина в Кремль, - поддакивая каждому слову, не отвлекаясь на какие-то там сигналы. Но Путину, когда он вернется в Кремль, потребуется свой премьер. То один, то другой претендент на освобождающееся в 2012 году премьерское кресло будут делать заявки на лидерство в экономической политике - ведь не все думают, что Путин и Медведев просто поменяются креслами.Конечно, программные статьи и речи претендентов на второй пост в государстве не предусматривают немедленных действий. «Нет политической воли», - сказал перед Новым годом один из участников премьерского кастинга, объясняя мне, почему в обозримом будущем не стоит ждать серьезных реформ. В конце концов в 2009 году система выдержала довольно суровое испытание без серьезных потрясений. Так зачем что-то менять?Демонтаж особо выпирающих частей государственного капитализма, инициированный в прошлом году президентом с согласия премьера, говорит о том, что власть в принципе понимает тупиковость модели, сложившейся во второй половине «нулевых». Путинская реставрация восстановила многие элементы советского госкапитализма - монополию в политике, доминирование госсектора в экономике, бюрократизацию и политизацию экономических решений. Но благодаря либеральным реформам 1990-х в нынешнюю систему встроен важный защитный механизм: деньги имеют значение, власти хорошо понимают важность макроэкономической стабильности.Запас прочности у нынешней системы не безграничен. В ней по-прежнему очень много неэффективности. «Формула Путина» предполагает слишком серьезное перераспределение ресурсов от успешных к социально или политически близким. Чего стоит вливание 75 миллиардов рублей в АвтоВАЗ. Сверхцентрализация процесса принятия решений привела к устойчивому ухудшению их качества - просто потому, что никто из подчиненных не смеет возражать Путину. В прошлом году много говорилось об опасности одобренного премьером повышения с 2011 года ставки взносов в социальные фонды. Но аргументы противников этого решения - а я не знаю ни одного профессионального экономиста, который считал бы его правильным - просто проигнорированы. Если повышенные ставки вступят в силу, восстановление экономики после кризиса серьезно замедлится.Один из важных уроков брежневского застоя и горбачевско-ельцинской революции состоит в том, что перемены начинаются позже, чем их ждешь, но раньше, чем ты к ним готов. Вместе с тем широкий консенсус в профессиональных элитах позволяет влиять даже на власть, не скованную внешними ограничениями. Это хорошо иллюстрирует история из осени 1991 года, которую рассказал мне один из ее участников.К середине октября от эйфории после августовской победы над путчистами не осталось и следа. Ситуация в экономике стремительно ухудшалась, правительство в России фактически не функционировало, президент Ельцин удалился в Сочи. Молодой российский депутат Михаил Дмитриев, в будущем один из авторов пенсионной реформы начала 2000-х, в интервью «Независимой газете» усомнился в способности президента провести радикальную экономическую реформу, в необходимости которой у профессионалов даже консервативного толка сомнений уже не оставалось. Дмитриев предположил, что Ельцину как популисту куда проще свернуть на национал-патриотическую дорожку, протоптанную грузинским президентом Гамсахурдия.В группе экономистов, которая под строжайшим секретом писала в те дни программу реформ на правительственной даче под Москвой, интервью Дмитриева вызвало настоящую эйфорию. Руководитель группы Егор Гайдар радовался как школьник: Ельцин действительно колебался, и жесткая критика должна была подтолкнуть его к принятию правильного решения - слишком мрачно выглядела альтернатива, описанная депутатом.