Автор: Дмитрий Быков
                              Адепты Путина и
добродетели хуже ислама

Российский фундаментализм, по-моему,
опасней исламского – хотя бы потому, что у
России есть ядерное оружие, и еще потому,
что российские фундаменталисты уже воюют
в центре Европы, убивая при этом совсем не
карикатуристов и совсем не за рисунки. Еще
они опасны тем, что у этих
фундаменталистов нет фундамента, а есть
одна только ненависть, по-научному
называемая ресентиментом.


Ресентимент, если кто не знает, – это
термин, введенный Ницше, и означает он
желание создать образ врага, чтобы
выместить вину за неудачи; ресентимент –
мораль рабов, страстно желающих стать
господами, мораль завистников,
озлобленных лузеров, обвиняющих весь мир в
аморальности. Применительно к нынешней
России о ресентименте первым заговорил
Сатаров – не потому, что другие не видят
очевидного, а потому, что он, в отличие от
других, знает это слово.


И вот это самое страшное – отсутствие
фундамента, сколько-нибудь внятной
идеологии, кроме готовности считать своим
того, кто кровожадней и безбашенней. С
фундаменталистом – исламским,
православным, католическим – можно по
крайней мере разговаривать, вступать в
диалог, в идеале его можно даже
переубедить; у фанатика есть вера, которая
может быть оскорблена, – а значит, эта вера
хотя бы сформулирована, у нее есть
сторонники и враги. Фанатику есть за что
умирать; его можно ненавидеть, но нельзя не
признать за ним по крайней мере
искренности. Это сомнительная добродетель
применительно к террору, но он по крайней
мере убивает за идею, а не ради того, чтобы
устроить пыточную камеру для должников
или отжать недвижимость у соседа (он
называет это "геополитикой").

У современного российского
фундаменталиста, желающего дойти до Киева,
а далее до Брюсселя, никакой веры нет,
кроме мщения; он ненавидит Запад только
потому, что там лучше живут и не нуждаются
для самоуважения в непрерывном
наращивании репрессий. В рядах
российского фундаментализма легко
объединяются Рамзан Кадыров и певица
Валерия, Александр Дугин и Юрий Лоза,
Хирург-Залдостанов и Игорь Стрелков; ни
социального, ни профессионального, ни даже
национального родства – кроме абсолютной
нетерпимости к чужому образу жизни и
страстной любви к гаранту, пока этот
гарант что-то гарантирует.


Гарантирует он, собственно, только одно –
атмосферу, в которой преобладает
сероводород. В этой атмосфере Кадыров –
ученый и борец с терроризмом, Дугин –
идеолог патриотизма, Стрелков –
выдающийся военный и великий историк,
Патриарх Кирилл – объединитель русского
мира, а Вика Цыганова – воплощение его
духовных скреп. Вот все, что роднит этих
персонажей: первый луч света, первый
глоток кислорода развеет душный морок,
стоящий над Россией, и всем покажет их
истинную цену.


Путин обеспечивает своим адептам только
среду, в которой все они глядятся кем-то,
будучи в действительности неизвестно кем.
Фундамент российского фундаментализма
сводится к неконкурентоспособности,
озлобленности, совершенной безыдейности,
голимой конъюнктурщине, чудовищному
непрофессионализму и готовности не
остановиться ни перед чем. Этот набор
добродетелей, воля ваша, хуже любого
ислама – особенно если учесть, что у этих
ребят есть кнопка. И если у них не
останется другого способа сохранить свою
власть в культуре,  религии либо политике
– они ее нажмут.

Если, конечно, 140 миллионов их
соплеменников готовы на такое развитие
событий. И если они, по полной своей
аморальности, не успеют насмерть
переругаться при первом серьезном
колебании их невыразительного столпа.