1_Как обычно, не помню, высказывал ли мысль о том, что в случае с надоевшей работой включается тот же механизм, что и в случае с надоевшими девушками: начинаю становиться невыносимым. Начинаю жёстко бухать. Чё я несу. И так бухаю зверски. Вчера был первый день вообще без синевы за фиг знает сколько.
2_Часто посреди рабочего дня пытаюсь вообразить себя уже в Павлограде. После очередной ингаляции с визуализацией проблем нет. Вообще, визуализации настолько убедительны и не-энергоёмки, что обычным "потрясением" стало "внезапное" удивление: как, я ещё здесь, в Днепре? Более того, работаю на ИРТ?
Благословенный Павлоград. Тихие улочки, спрятанные среди больных тополей, развалины долгостроек 30-летней давности в ярких пятнах полиэтилена. Жители Павлограда наивны, милы и жестоки, как тинейджеры. Там ждёт меня суженая: скромная, милая девушка с неиспорченным вкусом, которая не станет расспрашивать о прошлом.
Жаль не Днепра, а молодости, бестолково проведённой, бесследно исчезающей. Страшно приближающейся старости, подкрадывающейся, подползающей, неумолимой. Только смерть может прекратить эту муку. Она ещё не началась, а я паникую. Морщины только начали врезаться в кожу, мешки под глазами держутся только до полудня, похмелье длится всего два дня. Но я уже обессилен, лишён вдохновения, не вижу смысла продолжать и не верю в дело своей жизни.
Не верю в дело или в его полезность?
В проигранной войне сопротивляйся до конца. Назло. Поперёк.
Грёбаный шизоид. Когда научишься не сожалеть о принятых решениях?