Я съездила навестить родителей, а то больше месяца уже не виделись. Про свою бритую голову я им ни словом ещё не обмолвилась, думала, устроить настоящий сюрприз. Так и получилось: оба мои родителя вместе вышли меня встречать в прихожую, я сняла свою [детскую] шапочку, и они, расхохотавшись хором на два голоса, с жаром обняли меня за голову с двух сторон. Так было приятно это чувствовать и слышать! Папина огромная ладонь с одной стороны моей головы, мамина хрупкая ладошка — с другой; я, затиснутая между ними и прижатая к ним, слышу запах папиной рубашки и маминых духов, слышу их хохот, мамины заливистые всхлипы сквозь смех «как из роддома, помнишь?!» и папины «лысая!.. она ж лысая!.. ой, не могу!.. Алька лысая!..»
А дальше сюрприз настал для меня.
Оказывается, за то время, что меня не было в доме,
папа начал совершать утренние физкультурные пробежки в парке,
мама сменила причёску и меняет сейчас место работы («хорошие бухгалтеры, Алёна, везде нужны!»);
у мамы появилось новое хобби — разведение цветов,
а папа ей в этом помог: в моей опустевшей комнате, из моей «детской» мебели он смастерил во всю стену прочные многоярусные стеллажи для маминых фиалок, крокусов, орхидей, папоротников. В моей [бывшей] комнате теперь настоящая оранжерея;
мама побывала на дарёном уроке гончарного дела и теперь всерьёз присматривает для себя гончарный круг и печь, чтобы самостоятельно делать терракотовые цветочные горшки;
папа, услышав о моих успехах в роликовых коньках, о совместных катаниях с моим мужчиной, довольно переглянулся с мамой и воскликнул «велосипеду быть!» Оказывается, он уже присматривал для себя велосипед и даже с каким-то знакомым совершил тест-драйв, чтобы познакомиться с современными многоскоростными великами.
И ещё уйма всяких крошечных обновлений и сюрпризов у них.

До чего ж радостно видеть маму с папой такими весёлыми и будто помолодевшими! Мне ещё довелось несколько раз за день увидеть, как они «безобразничают»: папа цЫлуется, мама его за это тАскает-за-патлы, а потом они картинно обнимаются возле свистящего чайника.


Я ехала домой.
Я думала о них.
Я думала, это я такая «активная» — на роликах там ношусь, побрилась, документики корректирую за деньги, специальность на кафедре осваиваю взахлёб, с мужчиной живу-хозяйничаю-любодействую. А мои мама-то с папой — вона какие, тоже туда же, ничуть не хуже! Выходит, от моего «вылета из гнезда» всем только польза.
И ещё пока я ехала, я думала, что надо бы что-то ещё такое-эдакое замутить с моим мужчиной. А когда приехала домой, то в прихожей увидела ведёрко краски, тубу с колорантом и букет кистей-валиков.
— Я всё думал, — сказал мой мужчина, вешая в шкаф моё плащик, — что надо бы нам с тобой замутить что-нибудь. Давай ванну перекрасим, а? Чо она всё белая да белая! Давай, она будет цвета морской волны, а?..
Что тут скажешь. Мой любимый цвет!