— Ты шепчешь и раскачиваешься. — сказал мой мужчина и поставил рядом со мной чай.
— М?.. Что? — я едва расслышала его слова, так как вся ушла с головой в корректировку документа.
— Я говорю, заметил, что ты слегка раскачиваешься, когда пишешь свои тексты, и еле слышно шепчешь их себе под нос. — он изобразил, как я раскачиваюсь и шепчу.
Я кивнула, улыбнулась, поблагодарила за чай (до чего ж хорошо: раз и принёс заботливо чаёк с мармеладкой), отхлебнула, откусила и снова повернулась к экрану ноутбука — работа, ещё немного осталось, — а мой мужчина поцеловал меня в висок и отправился в душ. А через пару минут до меня дошёл смысл сказанных им слов.
Вот оно — сживание с другим человеком.
Это уже не те первые впечатления — почти год назад! — от знакомства с клёвым мужчиной, когда я всматривалась в черты его лица, улавливала его запах, вслушивалась в его слова, кода я невольно сравнивала его с моим «бывшим», замирая вдруг от галантных прикосновений его рук к моим плечам в метро, в кафе. И не те впечатления, — после сближения, спустя несколько месяцев, — когда я пробовала вкус его губ, мягкость его поглаживаний, объятий; когда ещё приглашённой гостьей вошла в дом мужчины и разом увидела его домашние шлёпанцы, услышала запах кофе (с утра не выветрился), запах Дома Мужчины и услышала скрип старого крепкого паркета под моими шагами [и мне всё это понравилось].
И даже не те впечатления, когда прошло ещё немного времени, и я приходила в этот дом уже любовницей до вечера, зная моего мужчину внутри себя; зная, какую музыку он способен на мне сыграть и как эта музыка будет звучать в стенах этого дома.
Ах, и даже во время короткой и сказочной поездки в Киев — даже тогда ещё не было того сближения, того взаимопроникновения, сживания, какое настаёт [кажется] только теперь, во время жизни вместе.
О таком мне только мама как-то обмолвилась, дескать, вот поживёшь, слюбишься…
Мне хорошо рядом с моим мужчиной! Прошло всего-ничего времени, я всё уютнее чувствую себя в его доме, всё более «по-домашнему». Мы спим в одной постели — я уже с Киева знаю, как он засыпает, как он дышит во сне, каким горячим под утро становится его тело, как он просыпается. Ой, да что там, я уже знаю, каков «утренний стояк» у моего мужчины! (Клёвый стояк! Ммм!..)
Мы едим за одним столом — я знаю, ему нравится отламывать куски хлеба от багета, а сыр он режет удивительно ровными, тонкими ломтями (чем тоньше, тем вкуснее) и всегда перед тем правит нож [как мой папа]. Мы вместе стоим под душем в ванной — я видела, как он смешно жмурится, когда намыливает шампунем голову, как подаётся чуть вперёд, когда чистит зубы (чтоб не капало на… а то щиплет), как трогательно слипаются его мокрые ресницы. Наше бельё крутится вместе в стиральной машине и висит рядышком на батарее. В туалетном шкафчике лежат мои прокладки и тампоны. Хосспыди, да мы ж занимаем один и тот же туалет! Мы теперь постоянно друг у друга на виду. Он видит меня постоянно, видит, как потихоньку проявляются мои повадки и привычки. Точно так же как и мне открывается всё больше его повадок, привычек—тех повседневных особенностей, из которых и состоит каждый человек!
Мне это ужасно нравится! Мне очень нравится замечать что-то очередное «человеческое» про моего мужчину, узнавать его всё глубже. Очень!
— Милый, а тебе? Милый, а?
— М?.. Что? — мой мужчина встрепенулся на подушке и снова упал в сон.
Чуть не разбудила, дура. Ничего, милый. — это уже про себя, сохраняя этот текст, сохраняя так и не доделанную работу. — Спи, любовь моя, моё головокружительное счастье. Мой мужчина.