Далеко ли ускачет заяц в лесу! Только до середины леса. Ибо дальше он, по сути, скачет уже из леса. О,не хвастайся, что ты углубился и углубляешься дальше. Не будь столь самоуверенным. Ты углубляешься вглубь этого мира, и вдруг ты выходишь на той его стороне. А ты и не знал, что был в центре. Знал бы — может,и не стремился бы дальше. Странно, что центр (центр Вселенной имира, и любой другой) — странно, что центр необитаем. Докопавшись до центра, мы проходим дальше, того не зная. А ведь самое главное —остаться на половине, на половине пути, на полуслове. Самое существенное именно в этом пути по радиусу — к центру. Когда по другому радиусу ты удаляешься от центра, тебя несет уже центробежная сила, и ты начинаешь выходить наружу. Жизнь равна диаметру, то есть равна двум радиусам. Творческая жизнь равна одному только радиусу. Это центростремительный радиус. Когда перед тобою стоит бутылка, помни, что радость лишь в половине. До половины ты входишь в нее, а затем начинаешь уже выходить. Что-то есть только в середине бутылки, в середине жизни, в середине дружбы. Так в дружбе, так в любви, так в ощущенье свободы. Мы не знаем, где она, середина. Потому она столь и безлюдна. Мы живем по краям. Когда мы находимся в середине любви, нам все еще мало, и мы устремляемся дальше, и, сами не зная о том, из нее выходим. Точно так же и в ощущенье свободы, когда мы свободны и счастливы, и хотим еще большего, и думаем, что центр еще впереди — но оказывается, что он уже позади, и мы начинаем уже выходить наружу. Кто скажет зайцу, чтобы скакал он до половины леса? Кто пьющему скажет, что опьяненье от половины бутылки приятней, чем опьяненье от целой бутылки? И что полуслову порою дано в себя больше вместить, нежели слову? И.Зиедонис.