Владимир Михайлов.
Особая необходимость


OCR: Wesha


1

- Это у нас рассказывали, бывало, по вечерам, - начал Сенцов.
- Да, по вечерам... - со вздохом отозвался Раин.

Вечера были далеко.
Вечера остались там же, где и тень деревьев, прозрачные, бегущие по
круглым камешкам ручьи, белые облака и веселые огни городов.
На расстоянии в семьдесят с лишним миллионов километров осталось и
многое другое. Все то, что называлось необъятным словом - Земля.
Родная планета должна была, верно, показаться отсюда совсем
ничтожной: она давно уже превратилась в звездочку, неотличимую от
других. Но наперекор расстоянию, или благодаря ему, - для космонавтов
Земля становилась гораздо больше, ближе, - родная до невозможности.

индивидуалки эконом

индивидуалки киева

индивидуалки минет в машине

vip индивидуалки москвы

индивидуалки находка

индивидуалки купчино

индивидуалки люберцы

индивидуалки info

индивидуальность

самые дешовые индивидуалки

- Так вот, - продолжал Сенцов, сдерживая улыбку и внимательно
оглядывая всех прищуренными глазами. - Баранцева вы все, конечно,
помните, - ну, заведующего сектором астронавигации Института. В плане
подготовки намечалось вывести в полет на околоземную орбиту и всех
преподавателей - чтобы получше разбирались в психике курсантов. (На
лицах космонавтов мелькнули улыбки.) И вот приходит очередь
Баранцева...
Сенцов остановился на полуслове.
Звук мягкий и печальный зародился где-то под потолком. Постепенно
он усиливался, приобретал остроту, холодной иглой колол уши. Мигнули
голубые плафоны. Затем звук, словно устав, пошел на убыль и затих на
низкой, чуть хрипловатой, ворчливо-жалобной ноте.
- Быть по местам! - скомандовал Сенцов, хотя все и так сидели на
своих местах. - Через десять минут - поправка...
...От сильного толчка на мгновение закружилась голова, качнуло в
креслах. На экране заднего обзора мелькнули и погасли длинные,
безмолвные языки огня.
Сенцов, нагнувшись к укрепленному в центре пульта - прямо перед его
креслом - микрофону, нажал клавишу, раздельно продиктовал:
- Двадцать - сорок две... Автоматически выполнен коррекционный
поворот. Уточненный курс...
Лаймон Калве, оператор, со своего поста управления молектронным
вычислителем уже протягивал командиру ленту. Сенцов, чуть наклонив
голову, неторопливо назвал показания интеграторов - цифры трехмерных
координат корабля в пространстве.
- Экипаж здоров, механизмы и приборы без нарушений, происшествий
нет. Все.
Он выключил микрофон. Повернул свое кресло (среднее из пяти,
помещавшихся в выгибе подковообразного пульта) так, чтобы лучше видеть
товарищей.
Космонавты сидели молча - неподвижные, сумрачные. Казалось,
привычная сирена вдруг отняла у них веселость и заставила забыть то, о
чем начал было рассказывать Сенцов, и задуматься о чем-то своем -
тайном, о чем не говорят вслух. Надо было улыбнуться, и Сенцов
улыбнулся. Но глаза его смотрели серьезно и испытующе.
Высокий, широкоплечий Калве, новичок в космосе и человек явно
"некосмических габаритов", как шутили товарищи, сидел, погрузившись в
размышления, машинально поглаживая рукой редеющие волосы. Он казался
глыбой, позаимствовавшей спокойствие и невозмутимость у своих
счетно-решающих устройств, и вряд ли кто-нибудь, кроме командира,
догадывался о той затянувшейся болезни - боязни пространства, которая
все еще мучила Калве, Ничего, Лаймон не подведет.
Рядом с ним откинулся в кресле Раин. Глаза его были полузакрыты, и
всем своим отрешенным видом он словно бы давал понять: меня занимает
вовсе не предстоящее, а лишь некоторые особенности отражения от
поверхности Марса, подмеченные при наблюдении именно отсюда, с
относительно небольшого расстояния, из пространства, где нет
атмосферных помех. И, собственно, какие могут быть основания
сомневаться в моем спокойствии?

вип индивидуалки екатеринбурга

индивидуалки info

Маленький, худой - известный астроном и одновременно штурман или,
как теперь говорили, астронавигатор экспедиции, Раин на первый взгляд
казался слабым и каким-то чуждым этой тесной рубке, где техника,
техника, техника окружала его со всех сторон. Но Сенцов не первый рейс
уже провел с Раиным (правда, то были лунные рейсы, но это дела не
меняло) и знал, что на ученого можно положиться во всем - кроме разве
поднятия тяжестей. Ну, на то здесь и невесомость...
Сенцов перевел взгляд на Азарова. Порыв и движение... Из него
выйдет толк. Всего во втором рейсе - а ведет себя, как старый
звездоплаватель. Правда, выдержки ему не хватает. И чувства юмора...
иногда.
Азаров почувствовал внимательный взгляд, поднял глаза. Улыбнуться
оказалось черт знает как трудно. Он беспокойно заерзал в кресле.
- Вот... И это называется - человек вышел в космос, - пробурчал он,
не выдержав молчания. - А если рассудить - в космос вышли автоматы.
Летят они, а мы их обслуживаем...
У Азарова была своя тема, к которой он без конца возвращался.
Сенцов пожал плечами, только иронически дрогнули уголки его губ.
Калве неторопливо - чтобы не ошибиться в русской грамматике - тоже в
который уже раз ответил:
- Движением корабля управляют быстрорешающие устройства. Они с этим
справляются лучше нас... Люди выполняют свои задачи, машины - свои.
Так мне кажется...
- А мне не кажется! - отрезал Азаров. Отстегнувшись, он встал и,
шурша присосками башмаков - с ними можно было при известном навыке
передвигаться по полу, - заходил по рубке, цепляясь плечом за стены.
- И вообще, бросьте вы носиться с вашими машинами. Вы-то, наверное,
охотно бы жили в мире таких вот микромодульных интеллектов... Но мы
пилоты и должны работать, вести корабль. А тут организовали какой-то
санаторный режим. Но ведь, анализируя...
Калве насупился, собираясь обидеться. Последнее время все стали
очень уж обидчивы - сказывались двести с лишним дней полета. Раин
искоса взглянул на Сенцова и с готовностью вступил в разговор.
- Итак, анализируя? - спросил он саркастически. - А скажите...
Сенцов не вслушивался в очередной спор о том, кто старше:
космическое яйцо или космическая курица - спор слишком шумный, чтобы
быть искренним. Главное было ясно: ребята в порядке. Вернув кресло в
нормальное положение, он стал смотреть на зеленоватый круглый экранчик
локатора, по которому волнисто струилась светлая линия.
Спорим. Ну, пусть спорим. Нервы напряжены. Не хватает ощущения
скорости, которое всегда поднимает дух; корабль, кажется, просто висит
в пространстве. Покой этот обманчив, и напряжение от него только
возрастает: вокруг космос, еще неизвестный, неисследованный. Кто
знает, что еще таит он в своем черном мешке. Вот и спорим. И спорить
будем о чем угодно, только не о главном.
Или сейчас посмеемся - так же старательно. Что ни говори, а сидение
в рубке или в тесных постах наблюдения за восемь месяцев всем
осточертело. Нестерпимо хочется иногда выйти, увидеть что-нибудь не
столь надоевшее, как стены рубки или спальной каюты.
Сейчас полет входит в решающую фазу: предстоит обогнуть Марс на
расстоянии тридцати тысяч километров. Поэтому так внимательно и
вглядывался Сенцов в лица товарищей.
Их ракета - не первый корабль, ушедший с Земли к Марсу. Несколько
раз посылали туда автоматические ракеты. Путь их удавалось проследить
до тех пор, пока они не входили в теневой конус Марса. Затем передачи
информации прерывались. Даже самые мощные радиотелескопы не могли
уловить никаких сигналов. И ни одна ракета не вернулась на Землю...
Вот о чем больше не спорили: что произошло с теми ракетами? Ну что,
в конце концов, вообще могло произойти? Метеорный поток большой
плотности? Но на ракетах была защита... Встреча с какими-то
астероидами, своим притяжением сбивавшими ракеты с курса? Но астрономы
таких случаев не наблюдали... Недостаток топлива? По расчетам, его
должно было хватить...
Поэтому давно уже было решено: облетим - увидим. Затем и летели
люди, чтобы увидеть. Увидеть и вернуться. Для этого метеорную защиту
корабля усилили, группы аккумуляторов - тоже. Ракете был придан
космический разведчик. Имелись запасные элементы для вычислителей и
солнечных батарей. В нужный момент космонавты могли взять управление в
свои руки и привести корабль обратно к Земле. Все это делало его
практически неуязвимым при любой случайности - неуязвимым, насколько
это вообще возможно в космосе.