Ты спрашиваешь, как я живу с ними.
А я не живу. Я держусь.
На лапах. На шерсти. На тяжёлом дыхании тех, кто никогда не предаст.
У меня здесь не дом. У меня — стая.
Не белые простыни и не стерильный пол. А шерсть на одеяле, миски под ногами, запах пса в каждой комнате.
Ты это называешь «грязью»?
Я — жизнью. Моей жизнью.
Каждая из них — это спасение.
Их спасла я. Но, правду сказать, они спасли меня.
Когда меня вывернуло наизнанку — они остались.
Когда всё ушло — работа, семья, вера — они ткнулись носом и сказали: мы здесь.
Когда у меня не гнулись ноги — один подставил спину.
Когда я не хотела жить — другой положил голову мне на грудь.
И дышал. За нас двоих.
Ты думаешь, это просто собаки?
Это мои якоря. Моя броня. Моя стая.
Я с улицы. Я знаю, как это — быть ненужной, сломанной, преданной.
А они пришли. Каждый по-своему.
Один с улицы. Один из приюта. Один из боли. Один — из неба.
Я хромаю.
И они хромают.
Я устаю.
И они ложатся рядом.
Я плачу — и мне не говорят: «Успокойся».
Мне просто лижут лицо.
Так что, если ты решил войти в мой дом — знай: тут пахнет псом и правдой.
Если тебе хочется чистоты, лоска, молчания — не сюда.
Здесь лай, шерсть, любовь, одиночество и свет.
Здесь боль, которая не убила
И спасение, которое дышит
Мои собаки живут здесь.
Это их место. Их дом. Их я.
Ты не готов? Тогда иди.
А мы останемся.
Сердце, лапы, спасение и ночь.
И пусть никто больше не спрашивает, как я живу с ними
Я — выжила.
Благодаря им