Это цитата сообщения igorinna Оригинальное сообщение
"Девочка в маковом венке"
Орест Кипренский и "Девочка в маковом венке"
Автопортрет
«Девочка в маковом венке» - эта картина Ореста Кипренского известна сразу была по достоинству оценена почитателями таланта художника. Но кого изобразил Орест Кипренский, кто эта девочка, и как сложилась ее судьба?
Солнечным весенним днем 1816 года в Рим приехал 34-летний красивый брюнет с кудрявыми волосами и огромными шоколадными глазами. Несмотря на то, что Орест Кипренский был незаконным сыном помещика и крепостной крестьянки, он получил в соответствии с Петровской табелью о рангах потомственное дворянство.
Сей титулованный господин после трехмесячных поисков, наконец, нашел себе уютную студию на улице Сан-Исидоро, 18, вдали от шума и людской суеты. Кипренский был счастлив, потому что никакие внешние обстоятельства не отвлекали его от смысла жизни — написания картин. Он жадно взялся за работу...
Однажды к нему пришла девочка, которая должна была олицетворять молоденькую вакханку для картины «Анакреонова гробница». Малышка переступила порог комнаты, обхватив своими маленькими ручками мамины ладони. В тот миг Орест Адамович вряд ли мог представить, что Анна-Мария Фалькуччи станет его судьбой. Итальянка, дочка натурщицы, поразила художника своей красотой. Наивные детские глаза искреннее говорили о том, что будущее — безоблачно.
В 1819 году Орест Кипренский написал портрет Мариуччи (так художник называл свою музу на римский манер) — «Девочка в маковом венке». Этот десятилетний ангел отличался необыкновенной грациозностью и вполне взрослым умом. Орест Адамович сильно привязался к ней. Вдобавок у девочки было слабое здоровье, росла она в крайней бедности. Именно поэтому Кипренский взялся опекать Мариуччи.
Ее мать всячески препятствовала заботам и участию в судьбе своей дочери странного господина, однако шантажировала художника и выманивала у него деньги.
В 1823 году, по истечении срока пребывания в Италии, Кипренский нашел старого аббата и устроил Фалькуччи в школу при католическом монастыре.
На долгие пять лет художник покинул Рим. Все эти годы Анна-Мария томилась в стенах монастырской школы. Будучи скромной девочкой, она вела уединенный образ жизни и почти не общалась с другими детьми. Когда заканчивались уроки, Мариуччи в своей комнате корпела над учебниками, изредка выходя гулять.
Это странное поведение вскоре породило неприятные, глупые и обидные для детской души намеки. А в том, что Кипренский — любовник девочки, никто в школе не сомневался. Несчастная Мариуччи постоянно плакала, но не осмеливалась обратиться за помощью к наставницам.
Постепенно Анна-Мария из подростка превращалась в божественно красивую девушку Она часто вспоминала своего «чудесного и милого друга» — так она называла Ореста Адамовича. Девушка надеялась встретиться с ним и мечтала о любви. В это время в холодной России Кипренский тоже тосковал. Более того, он хотел жениться на обворожительной Мариуччи, и в середине 1828 года вернулся в Рим.
На следующий день после приезда Орест Адамович отправился в школу при монастыре — девушка от радости залилась слезами и повторяла:- «Ты приехал, чтобы уже никогда не отпускать от себя свою Мариуччи. Пожалуйста, забери меня из этого кромешного ада». Через неделю художник снял маленький двухэтажный дом на окраине Рима, где и поселился вместе с Анной-Марией.
В июне 1836 года Кипренский принял католичество, а в июле тайно обвенчался с Мариуччи. Сложно сказать, обрел ли художник желанный покой в Италии... Некоторые современники полагали, что он часто ссорился с молодой женой и много пил. О пагубной страсти Кипренского ходили легенды. Его друг, художник-гравюр Федор Иордан, будущий ректор Академии художеств, рассказывал, что каждый день Орест напивался в ближайшей кофейне, а затем запасался белым хлебом и кормил бездомных собак. Драки голодных животных за кусок хлеба веселили художника...
Супруги прожили вместе недолго. В октябре 1836 года, через четыре месяца после венчания, Кипренский умер от воспаления легких. Через несколько месяцев Мариуччи родила дочь — Клотильду Кипренскую, чей след, к сожалению, безнадежно затерялся.