Я просыпаюсь почти днем опять, и желтое, но уже холодное солнце, подсвечивает шторы. Я кушаю салат и 2-3 раковых шейки, убираю, читаю Золя и отделяю отмершие ткани от ног. Мне пишет Тош с добрым утром и от чего-то утро становится сказочно прекрасным. Утро-утро-утро, да нормальные люди уже обедают, а я стою с ворохом вещей и думаю, что мне сегодня одеть.

Есть такие трусы, которые не чувствуешь, вроде одела - а идешь, будто трешься о вельвет юбки голым задом. Что мы знаем про вельвет? Velvet Underground, пусть играют фоном - хотя и мрачноваты сегодняшнему дню. Я приношу большую и маленькую шоколадку, но их никто не ест и я начинаю хомячить сама. Приходит Тош и еще три непонятных икса сидят в нашем кругу из сдвинутых парт. Мы отвечаем на вопросы, иногда кот кладет голову мне на плечо и все шикарно настолько, что я иногда не различаю слова. 

Мы идем с Тошем домой, и у него теплые руки и мне хочется слиться с ним, такое странное желание, совсем как давным-давно. Когда хотелось быть не просто рядом с человеком, а внутри него, чтобы как можно больше соприкасаться с ним. Мы идем через слякоть и грязь, иногда по асфальту, он отделяется к маршрутке, а я иду домой, где рядом с подъездом на лавочке мальчик тянет кота за его рыжий хвост.

P.S. Не ела после 18 00, обертывания, пресс.