ты загони мне под кожу сотню-другую острых иголочек.
отрави меня незаметно, так нежно целуя в губы.
и заморозь моторчик болезненный, разбей на осколочки.
и спой, прошу тебя, что-нибудь над моим трупом.
ты убивай меня медленно-медленно, растягивай муки,
не торопясь, ты убивай меня ласково-ласково,
ты прикасайся к коже лезвием, я отзовусь звуками,
режь меня больно, бей, но улыбайся счастливо.
ты возьми меня за руки крепко, так, чтобы косточки
треснули разом, я не стану читать тебе моралии,
чтобы не было криков, а муку костяную в горсточки,
пить мне захочется, ты напои цианистым калием,
я спасибо скажу, а ты сожми-ка в пальцах крепенько
эти острые ножички, дротики, вилки и тросточки,
эти ржавые гвоздики, болтики, булавки и скрепочки,
и все, что может оставить на теле полосочки.
и по доброте ты возьми из аптечки белые бинтики,
и достань пару шприцев с иглами тонкими.
ты свяжи для надежности, чтоб меня не похитили.
и добавь вене морфий движеньями колкими.
ты найди свою плетку - и резко-резко, сразу в кровь,
и прогони на мороз в минус сотню, да без валенок,
ты ударь меня сильно-сильно, хочешь, в глаз или в бровь...
ты достань из комода револьверчик мой старенький,
осторожно смахни с него пыль, барабан заряди и прицелься в меня,
я в ответ улыбнусь и взгляну нежно так, без гордыни...
так покончи со мной, и добей, уничтожь, раз не хочешь обнять,
и в упор застрели мою плоть, только не вспоминай ее имя.