Вот отчет о смерти: я родился, и время затикало,
отмеряя правильный и справедливый срок.
Я играл в гостиной, мать обрезала кутикулу -
истекало что-то, словно вечер под крышу тек.
Не сдавалась сессия — что-то текло по лекциям,
не давалась девушка — что-то текло из рук,
и погибший друг, но тогда — с глазами библейскими,
говорил «Мы несем свое время. Ты слышишь стук?»
Истекало что-то.
А я дочь человечью приветствовал,
вынося из роддома легкий и хрупкий ком.
Я вложил в нее то же время — такая наследственность,
значит время где-то в пространстве предродовом.
Но пока мы были скомканными и слабыми,
я увидел, как откровение, — колыбель,
так Жильбер Гарсен, торговавший исправно лампами,
к стариковью лет обретает вдруг свет в себе.
Истекает что-то, течет, серебрится влагою,
набегают волны, валуны превращая в пыль,
колыбель на волнах качается — громкая, дальняя.
Я вхожу в эту реку.
Я начинаю плыть.

Аль Квотион