Я твой... Одним твоим касаньем
Я сыт. И в северном краю
Живу. Пусть я один, но ты
Есть где-то...
G.


Одноразовый стакан картинно падает в мусорное ведро. Ты некоторое время стоишь рядом, решая, закурить или нет. Потом медленно достаешь длинную тонкую сигарету из пачки. Робкий язычок пламени на мгновение освещает твое лицо: фантасмагорию в темноте – прямой нос, высокие скулы и надменная складка рта. Ты – иллюстрация к пафосному роману про жизнь, из тех, что так любят писать в последнее время. Любая поза, каждое слово – выверены до мелочей. Ты отлично знаешь, как смотришься в кадре, и какой будет фотография. Ты знаешь, как одеваться, как носить одежду и как ее снимать.
Дым плывет по кухне, свиваясь в сизые кольца, и я смотрю на тебя, впитывая твой образ. Я далеко не оптимист, а ты непостоянен, словно весеннее солнце. Приходишь и уходишь, не попадая в те моменты, когда я нуждаюсь в тебе больше всего. Я не жалуюсь. Я рад уже тому, что ты приключаешься в моей жизни. Зачастую у меня просто нет времени, чтобы думать о тебе. Но я все равно думаю.
Стою у мольберта, как идиот... Мечтаю о том, чтобы ты всегда был рядом и никогда не покидал меня. И чтобы ты никогда никого не любил, кроме меня. Но в то же время я знаю, что это невозможно. Потому что ты нигде надолго не остаешься. Ты боишься. Боишься любви. Ответственности за того, кто будет любить тебя. И ты боишься привязаться. Ты не любишь, когда что-то связывает тебя, обязывает к чему-то.
Откуда ты явился в мой мир, полный яркого света и веселых красок? Мир, где каждый цветок поет песню. Это жизнь, в которой я поселился, наполнил своим присутствием. Кухня в пять шагов. Ниша спальни в углу огромной студии и запах красок. Маленький островок, на котором есть место и для одного, и для двоих, если второй захочет остаться.
Но ты не хочешь. Ты всегда стремишься к чему-то своему, ждущему за горизонтом. И я чувствую, что это что-то, чем бы оно ни было, все время убегает от тебя, оставаясь за пределами досягаемости.
Что ты ищешь? Ты никогда не скажешь. Но иногда мне кажется, что это счастье. Простое человеческое счастье, которое так трудно распознать, когда оно приходит. И поэтому многие гоняются за ним всю жизнь, даже не подозревая, что оно уже не раз было рядом.
Может быть, они просто не знают, что счастье – это не что-то бурное, подобное тайфуну, не что-то искрящееся, как солнечное шампанское? Счастье тихо и спокойно, оно нежно, как лебяжий пух, и долговечно, как самый крепкий алмаз, если уметь хранить его, не запирая.
Я хотел бы дать его тебе. Хотел бы подарить тебе тишину и покой. Но я не могу. Когда-то ты сказал мне, что почувствуешь себя пустым и ненужным, если дорога твоего поиска вдруг приведет тебя к конечному пункту назначения.
Может быть, твое счастье – бродячее?
Может быть, так и надо?..
Я глупец... Ты говоришь мне, что я теплый, мягкий, вечно взъерошенный щенок, которого так и хочется потискать и приласкать. А я только смотрю на тебя молча и думаю о том, какой же я ерш, прямо-таки старая, щетинистая щетка! Ворчу и обижаюсь по пустякам, хотя знаю, как недолго ты бываешь со мной. Спотыкаюсь о твои носки, о твои расчески, о твои привычки и слова. Ты говоришь мне, что у меня грустные задумчивые глаза, а я подхожу к зеркалу, смотрюсь в него и вижу, что они похожи на глаза брошенной собаки на дождливом бульваре...
Ты любишь смотреть на меня, когда я работаю.
А я люблю рисовать тебя. Я рисую ветерок твоего дыханья. Я навсегда оставляю озера твоих глаз в улыбающихся лучах солнца. Схватываю мимолетность твоей усмешки. И каскад черных волос. Я рисую твою упрямую гордость. Но никак не могу нарисовать то, что кажется мне по-настоящему главным в тебе: свободу.
Ты никогда не смотришь на свои портреты. Почему? Ты не хочешь знать, каким я тебя вижу? Разве ты не знаешь, как мне дорого было бы признание моего таланта именно тобой? Знаешь. Ты все обо мне знаешь.

Огонек сигареты вспыхивает в последний раз, ты гасишь окурок в пепельнице и оставляешь его там. Подходишь ко мне, и я сразу начинаю дрожать гадкой, мелкой внутренней дрожью оттого, что знаю, что будет дальше.
Тишина кухни снарядом разрывается у меня в голове; мне больно, страшно, тихо, одиноко, но я покорно жду.
Жду твоей руки. И когда прохладная ладонь касается щеки, я окончательно смиряюсь и закрываю глаза. Нам нет нужды озвучивать свои мысли вслух. Все было сказано еще в первый раз. Когда-то давно. Мы уже изучили друг друга.
Ты вернешься?...
Боль, неуверенность, слезы в глазах. Почему я такой слабый?
Да...
Тихое поглаживание по щеке. Твое дыхание касается моих губ, но мы не целуемся. Мы никогда не целуемся на прощанье.
Скоро?
Я ненавижу себя за этот вопрос, который всегда вертится у меня в голове. Я и правда как маленький нетерпеливый щенок, которому хочется погулять, поиграть, побегать, посидеть возле хозяина – и все это сразу.
Ты же знаешь, малыш. Как только соскучусь.
Неужели ты не можешь сказать мне, что ты будешь стараться вернуться как можно быстрее?..
Тебе там интереснее, правда?
Я знаю, что тебе интересно везде. Я знаю, что ты жаждешь увидеть весь мир своими глазами. И что такое я в его жизни?
Мне нигде так не хорошо, как с тобой...
Я вздыхаю, губами – едва касаясь подушечек твоих пальцев, утыкаясь носом в твою ладонь.
А потом я долго стою у окна и смотрю тебе вслед, чувствуя себя просто отвратительно. Разбитым, уставшим, совершенно неспособным к работе. Тряпкой. Но тряпкой, без сомнения, влюбленной.
Это ли любовь, о которой я мечтал когда-то, будучи еще совсем мальчишкой? Любовь к бродячей комете, которая изредка возвращается к тому месту, где была когда-то...
Я не знаю. Я не уверен. Но если я не желаю другого... Я повторил бы все с начала, не изменив ничего, будь у меня шанс... Тогда я, наверное, действительно счастлив.
Счастлив, что тебя у меня нет большую часть моей жизни. Счастлив, что ты у меня есть хотя бы на короткие мгновенья.
А когда тебя у меня нет, есть дымка на картине. Дымка от твоих сигарет. И блик твоей улыбки на холсте.