Когда мы только-только закончили одиннадцатый класс, и сдавали все эти, тогда казалось бесконечно долгие экзамены в душных аудиториях, мы мечтали только об одном - поступить. Даже не так, мы мечтали увидеть количество баллов большее, чем заявлено проходным. Мы тряслись и с нетерпением ждали этих самых результатов.
Папа, узнав какие экзамены я сдаю, начал предлагать мне институты, но я-то знала куда иду. Безоговорочно.
И будучи уверенной, что меня туда возьмут, все равно было страшно. Я помню, как видела себя в списках других институтов, но вот про свой совсем ничего не отложилось. Мы не прыгали и не орали как полоумные, только потому, что нашли свои фамилии в длинном списке зачисленных.
Мы поступили, и воспринималось это все как должное, по-другому и быть не могло.
- А ты помнишь, какая у нас была первая пара? – спросила Л, со странным блеском в глазах.
И пока я вспоминала подробности настоящего студенческогопервогосентября, Л., вдруг потеряв бодрящий блеск в глазах, грустно сказала:
- Это была последняя неделя первого курса. Понимаешь? Последние пары.
Прошел год, и теперь я понимаю, что поступить было мало, черт побери. Нужно теперь еще и сессии закрывать, писать рефераты/эссе. А это совсем не просто. Особенно, если вы очень упертая и легких путей ну совсем не ищите – и почти самостоятельно пишите все это. Еще надо оправдывать ожидания родителей и даже переоправдывать. Учеба это сложно и нудно, как ни крути.