когда по пролётам через окна опускается колокольным гудом звенящий дождь
и в неверии застывают на дверной ручке побелевшие пальцы,
а тротуары обрываются тем самым мурчащим из книг про камины,
уже не былью в тебе раздастся нелёгшее на холст в одной из сотен прошлых жизней,
и ты знаешь, что здесь начинается по отголоскам
застрявший между рёбер, под цепями, едва ощутимый, тоскливый,
и бежит как волк к стае из воли, стен волнами
молчаливых желаний,
падкий на всё живое, отморозивший лапы,
не доживший до эпохи арестов
за всё погашенное под колким туманом магистралей
и сине-сиреневых далей, шагающих под коленами,
и приходов того самого, от чего убегали подъездами, вечерами, опущенными глазами,
бумерангом к назначающему направления на субботы и колышущиеся иглы,
звук.
помнишь?
здесь начинается звук.