Пожалуй, мы подошли к самому интересному. И... я не знаю, что с этим делать. Эссенция моей деструктивной личности. Не страх быть отвергнутым, совсем не страх. Желание переживать это тотальное отвержение вновь и вновь. Представление о том, что именно так и должно быть. Что я не заслужил ничего иного. Что мне в этом мире больше нет места.

Неверие в возможность быть прощенным и принятым. Неверие в возможность симпатии и сочувствия ко мне. Убежденность в том, что со своими тараканами я должен справляться самостоятельно. Что никому нет дела до моих проблем. Или ещё более мазохистский вариант - я не должен быть такой сволочью и портить настроение хорошим людям своей шизой. Отшельничество. Закрытость и недоверие к миру в минуты боли. Что дает 100%-ную неисцелимость ран.

Представление о собственной никчемности. До того, что я способен быть лишь чудаковатой игрушкой. Анорексия как стремление стать совершенной чудоковатой игрушкой.

Чувствую мучительную отчужденность от мира. Бесконечное одиночество внутри моих мыслей. Я заперт в себе. Словно между мной и миром неимоверно толстая стена. Я не могу почувствовать никого по ту сторону. А здесь, внутри моего кокона нет ничего кроме моих безумных мыслей. Своим ядом они разъедают мне душу. Я не могу покинуть эту обитель печальных откровений. И не знаю, как разрушить стену, как решиться открыться. То есть, что мне нужно сделать, я знаю, но вот как решиться на это...

Хех, я каждый раз стою перед этой проблемой и всегда признаю, что мое состояние недостаточно серьезно, чтобы попросить о помощи. Вот если бы я стояла на крыше дома и реально думала бы прыгнуть, тогда, наверно, уместным было бы позвонить и сказать, что мне хреново и что было бы совсем нелишним, чтобы кто-то был сейчас рядом. Несмотря на поздний час и прочее. Ну или если бы я реально что-то натворила, грозящее плохими и очень плохими последствиями. Ну а пока всё это фигня и я как-нибудь сама должна справиться. Вопрос лишь в том, стоя на крыше дома, на что я решусь быстрее - позвонить или прыгнуть?

P.S. Габичка, можно мы пойдем в психушку?