Царский дворец и Молочную реку постепенно окутала тьма. Во дворце все спали. Все, кроме писаря Чумички. Он лежал в постели, выпростав бороду из-под одеяла, и на всякий случай притворялся, что спит. А сам слушал.

Тишина! Писарь сбросил одеяло и не дыша подкрался к двери. Она отворилась без малейшего шума, и Чумичка на цыпочках стал спускаться по лестнице. Не скрипнула ни одна половица, пока он тихонько проходил через парадные залы.

Вот и выход из дворца. Писарь осторожно приоткрыл тяжёлую дубовую дверь. Трах-тарарах-бум! — прогрохотало за дверью. Это упал стрелец из ночной стражи, который охранял вход во дворец. Он спал на крыльце, прислонившись к дверному косяку.

Чумичка перепугался, но, кажется, зря: никто во дворце так и не проснулся. Писарь благополучно выбрался на крыльцо, он вынул меч из ножен у спящего стрельца и осторожно поставил стражника на место. Затем он прошёл вдоль стены и оказался у двери, ведущей в тёмный подвал. Там хранились веники, щётки, банки с краской и прочие хозяйственные вещи главного прислужника Гаврилы.

Писарь вынул из кармана огниво и кремень, высек огонь и зажёг свечу. Освещая себе путь, он прошёл по коридору и оказался перед небольшой, окованной железом дверью.

На ней, вся в паутине, висела табличка:

 

 

 

Под табличкой был нарисован череп и две скрещённые кости.

 

Дзинь-дзинь-дзинь… — слышалось из-за двери. — Блям-блям-блям… Шлёп…

 

Писарь стал искать под ковриком ключ. Большой заржавевший ключ оказался не под ковриком, а на притолоке. Значит, прятали его особенно тщательно. Чумичка вынул из кармана маслёнку и накапал масла в замочную скважину. После этого ключ повернулся бесшумно, и дверь отворилась.

 

При тусклом пламени свечи он увидел прикованного к стене Кощея Бессмертного. Кощей висел на цепях.

 

Изредка он отталкивался от стены ногами и, качнувшись вперёд, снова шлёпался о каменную кладку. Поэтому и получалось непонятное: дзинь-дзинь-дзинь… Шлёп…

 

— Здравствуйте, ваше величество, — робко сказал писарь.

 

— Привет! — ответил Кощей, нервно постукивая пальцами по стенке. — Убери-ка эту штуку, и так всё видно.

 

Писарь задул пламя, и в темноте глаза Кощея зловеще засветились.

 

— Так я тебя слушаю.

 

Казалось, Кощей очень занят и может уделить Чумичке две минуты, не больше.

 

— Я пришёл предложить вам престол нашего государства! — робко сказал писарь.

 

— Так, так, — застучал пальцами Кощей. — Престол — это хорошо. А что ваш царь? Макар, кажется?

 

— А царь собирается нас бросить. В деревню уехать.

 

— Ну что же. Там ему самое место. Макары должны гонять телят!

 

— Ах, как вы здорово сказали! — воскликнул Чумичка. — Можно, я запишу это в книжечку? Чтобы не забыть.

 

— Я вижу, ты неплохо соображаешь, — сказал Кощей. — А кто ты по должности?

 

— Писарь, ваше величество, я просто писарь Чумичка.

 

— Отныне ты не писарь! — сказал Кощей. — Я назначаю тебя своим другом. Первым другом и советником!

 

— Рад стараться, ваше величество!

 

— А теперь сними с меня это! — Кощей загремел цепями. — Только смажь меня сначала. А то я такой скрип подниму — вся охрана сбежится!

 

Чумичка смазал Кощея и взялся пилить цепи на его руках и ногах. Как только он перепилил последнюю цепь, Кощей со страшным грохотом рухнул вниз.

 

— Вот беда! — воскликнул он. — Стоять разучился!

 

Чумичка попробовал поднять Кощея и почувствовал невероятную тяжесть: Кощей весь был сделан из железа.

 

— Мне надо выпить двенадцать вёдер воды, — сказал Кощей, — тогда ко мне силы вернутся.

 

Писарь принёс пустой хозяйственный мешок, погрузил расхлябанного Кощея и, кряхтя, отправился к ближайшему колодцу.

 

 

 

[показать]