В одной маленькой сказочной стране жил-был добрый гномик с большими грустными глазами по имени Гирь. Нам, людям это имя может показаться странным, но для сказочного персонажа оно подходит как нельзя лучше. К тому же, в стране, где существуют гномы и имена и нравы совсем другие, не как у нас. Хотя...
Жил Гирь вместе со своими друзьями - такими же маленькими и смешными гномами как и он сам. Их домик приютился у подножия самой высокой в тех краях горы Сензибус, что означало "Большая гора". Окна домика выходили на великолепную цветочную поляну, полную необыкновенно красивых благоухающих цветов.
Гирь очень любил цветы, но особенно нежные чувства питал он к маленькой, скромной ромашке, растущей у самого края поляны. Как и все в нашей истории, его знакомство с ромашкой произошло совершенно случайно, почти сказочно...
Однажды ранним утром, пока его друзья-гномы еще спали, Гирь бродил между цветами, освеженными капелькамии росы, и вдыхал чудесный аромат. Он проходил мимо роскошных королевских бархатных роз, ярких одурманенных маков, гордых и неприступных орхидей, игривых одуванчиков... - и все они бесконечно радовали глаз, но не душу гномика-поэта. Чего-то не хватало этим цветам, он чувствовал это всей своей маленькой душой, но, увы, не мог выразить.
И вот, наконец, когда Гирь устал смотреть на красующиеся и любующиеся собой цветы, и решил полежать, отдохнуть на солнышке, с края полянки вдруг раздалось тихое пение:

"Солнышко, мой милый лучик,
Ты коснись меня легонько,
Ты погрей меня тихонько
Милый добрый солнца лучик..."

- Кто же это так дивно поет? - воскликнул гном. - Так чудно воспевает солнышко? Цветик, покажись! Кто ты? Где ты?
- Я здесь, иди сюда! - раздался мелодичный, словно сотканный из множества серебряных колокольчиков голосок. - Здравствуй, я маленькая ромашка, а ты кто такой?
- Здравствуй, милая ромашка. Я маленький гномик, меня зовут Гирь. Вы очень красиво поете. Я тоже немножко пою, но Вы!.. Сами ангелы, наверное, не имеют такого чистого голоса как ваш, и на облаках сам Бог заслушивается вашим пением!
- Ну, что Вы, Гирь! Просто я радуюсь весне, ласковому солнышку, теплу, и... Вашему появлению. - кокетливо ответил цветок и немного зарделся. Хотя, это могло произойти и от внезапно выглянувшего из-за кучевого облака солнышка...
- Спасибо, милая ромашка. Я рад, что наша встреча порадовала Вас. Если позволите, теперь я буду приходить к Вам в гости каждый день.
- Я буду очень рада снова увидеть Вас, маленький гномик. До скорого свидания!
- До скорого свидания, милая ромашка!
С этого дня Гирь больше не бродил без дела между цветами, а каждую свободную минутку посвящал своей нежной подруге.
- Ты любишь меня, Гирь? - как-то спросила у гномика ромашка, хотя, между нами говоря, она прекрасно знала ответ на этот вопрос.
- Конечно, моя росинка, мой солнечный дружок, я очень люблю тебя!
- И ты никогда-никогда не уйдешь?
- Я никогда не оставлю тебя, моя ромашка!
Дни бежали один за одним, прошло время и в сказочную страну приехал добрый волшебник, чародей Коминатрус. В новом месте ему для фокусов и превращений понадобились помощники, и он предложил Гирю с друзьями принять участие в его шоу.
Идея выступать вместе с известным чародеем обрадовала Гиря и его друзей, они с радостью согласились и, воспользовавшись первой свободной минуткой, гномик побежал поделиться своей радостью с любимой.
- Ромашка! Ромашка, милая моя, ромашка!
- Что, мой хороший? Что случилось? Ты такой довольный, такой счастливый...
- Я буду придумывать фокусы, создавать чудеса, творить иллюзии! Маг Коминатрус берет меня и моих друзей к себе в шоу. Мы будем участвовать в его шоу!
- Фокусы? Ты будешь придумывать фокусы? Значит... мы больше никогда с тобой не увидимся?
- Почему, милая ромашка? Я ведь люблю тебя по-прежнему.
- Я тоже тебя люблю и буду любить всегда, и именно поэтому мы больше не должны видеться. Я не хочу мешать тебе, не хочу стоять на пути к славе. Ты станешь великим иллюзионистом, я знаю это. Ты - талантлив. А кто я? Всего-лишь скромная, неприметная ромашка с края поля... Я недостойна тебя.
- Что ты говоришь, моя любимая? Это неправда!
- Пожалуйста, Гирь, не спорь. Я прошу тебя, не приходи больше - мне будет слишком тяжело видеть тебя... Прощай, мой дорогой, и помни, что я буду любить тебя до самой смерти, да и после нее тоже. Я буду любить тебя вечно...
С тяжелым сердцем возвращался Гирь к своему домику у основания "Большой горы". "Где я теперь найду любовь? Где? Где ты, моя ромашка, где ты, ну где же ты?!"

*******
Коминатрус выполнил обещание и научил гномов волшебному искусству - всему, что умел и знал сам. Теперь они могли самостоятельно придумывать чудеса и иллюзии, не боясь опростоволоситься перед публикой и вместо белого кролика вытащить из атласного цилиндра свалявшийся кроличий мех.
Коминатрус и гномики путешествовали, выступали перед восхищенной их сказочным мастерством толпой, показывали все более совершенные, искусные фокусы, похожие на настоящие чудеса. Маленькие маги имели большой успех: им шумно аплодировали, повсюду радостно встречали, самые блистательные розы, орхидеи и лилии так и липли к ним своими тонкими, стройными стебельками... Гномики любовались ими, но не испытывали нежности: уж они то знали, как ветренна любовь красавиц-цветов; а Гирь вообще ни на кого не смотрел - он все еще страдал по маленькой ромашке, оставленной где-то далеко-далеко в прошлой жизни...
Когда гномики окончательно освоились в мире иллюзорного волшебства, и стали "своими" в кругу таких легендарных магистров- фокусников как великий и могучий Раиб Балкирукус и хитрый и изворотливый Зернопирамус, Гирь решил, что настало время творить чудеса в одиночку. Он пришел к своему учителю, Коминатрусу и сказал:
- Великий и мудрый отец мой, ты всему научил меня, помогал мне создавать самые невероятные фокусы, верил в мой дар и никогда не ставил ниже себя. Позволь же мне теперь оставить тебя и моих дорогих друзей, гномов, и пойти своей дорогой. Я хочу творить чудеса сам!
- Ты слишком добр и наивен. - ответил старый маг. - Злые волшебники обманут тебя, отберут магические шкатулки с чудесами и присвоят твои прекрасные чудеса. Оставайся лучше с нами, со мной, твоим учителем, и верными друзьями с которыми ты столько лет делишь славу, пищу и кров. Не лезь в мир троллей и великанов, они растопчут тебя!
- Прости, учитель, но это мое решение. Я ухожу, во что бы это ни стало... Прости. Я буду творить свои собственные чудеса и ты еще обо мне услышишь, и будешь гордиться...
- Иллюзии, сын мой, все это - иллюзии...
Остальные гномы очень обиделись на Гиря за то, что ушел от них, избрал путь мага-одиночки. Но малыш попросил у них прощения, и они снова стали лучшими друзьями.
Долго ли коротко, а Гирь пошел со своим сундучком, полным самых прекрасных чудес, к другим, более опытным магам, чтобы заявить о себе как об их новом соратнике. Магистры с улыбком и радушием встречали его и все, как один, твердили о его искрометном таланте, но в конце беседы как бы невзначай, просили:
- Мы все - друзья, Гирь. Хорошие друзья. А значит, ты должен открыть нам свои чудесные секреты, научить своим фокусам. Иначе, нельзя, никак нельзя...
Гирь колебался - ему так страстно хотелось поверить их широким улыбкам и льстивым речам, но в голове все время звучали последние слова учителя, мудрого Коминатруса: "Злые волшебники обманут тебя, отберут магические шкатулки с чудесами и присвоят твои прекрасные чудеса..."
- Простите, многоуважаемые маги, но я не могу этого сделать. - печально отвечал он фокусникам и уходил прочь.
И вдруг, словно солнце выглянуло из-за туч - на гномика свалилась небывалая удача: в сказочные края прибыли заезжие чародеи, кудесники - ифимы. Немного поразмыслив, Гирь отправился к ним со своими чудесами - "а вдруг, повезет?!", - и, о чудо, его фокусы им понравились и, самое невероятное, они не попросили его открыть им их секрет!
- Дорогой, Гирь, мы поможем тебе организовать свое большое шоу фокусов, но с одним маленьким условием...
- Что за условие?
- Сущий пустяк...
- Я готов. Я знаю, что вы не обидите меня, друзья, ведь мы одна команда, мы - волшебники, творцы чудес и иллюзий.
- Это уж точно... У нас есть дудочка, а плясать под нее некому. Последний плясун ушел и дудочка гибнет - она не может без музыки также как ты без своего волшебства. Ну, так что, Гирь, согласен плясать под нашу дудку? Всем на радость, себе в выгоду?
- Конечно, друзья. Я согласен. Для друзей я готов на все, к тому же, я и сам люблю музыку. Ваша дудочка доставит мне много радости.
- Значит, договорились. Теперь ты - наш добрый друг, но помни, чтобы ни случилось, мы должны быть преданы друг другу, как и подобает настоящим товарищам. Что бы ни случилось...
Гирь получил свое волшебное шоу, а ифимы - плясуна для дудочки. Сначала все шло как нельзя лучше: людям нравились чудесные фокусы гнома, да и его причудливая пляска доставляла публике немало радости. Но со временем, Гирь стал замечать, что когда звучала дудочка, люди как будто замирали, их лица приобретали глуповатое выражение, а в это время кудесники обходили толпу с огромной фетровой шляпой, обитой внутри красным бархатом, и собирали пожертвования. И завороженные его пляской и звуками дудочки зрители отдавали все деньги - до последнего медяка.
- Почему люди отдают нам все свои деньги? - спросил как-то Гирь у своих новых друзей, владельцев волшебной дудочки.
- Они любят твое искусство.
Обрадованный и успокоенный этими лживыми словами, гномик с удвоенной энергией пускался в пляс, а ифимы, еле сдерживая смех, протягивали околдованным людям свою шляпу...
Гирь так бы и никогда не узнал, что его фокусы и чудеса - всего лишь предлог, повод заставить его танцевать, а дудочка - волшебный колокол, заставляющих богачей и бедняков поневоле оставлять все свои деньги, часто заработанные в поте лица, в колпаке хитрых мошенников, если бы не случай.
Однажды Гирь должен был выступать на площади, где, казалось, собрались одни колеки, увечные и убогие; несчастные нищие, вечно просящие подаяния. До шоу оставалось еще довольно много времени, да и ифимы со своей дудкой еще не подошли, так что гномик решил побродить по площади, просто так, из любопытства. И вот, к нему подошла крохотная, сухонькая старушка, одетая в лохмотья, и со слезами, стекавшими по ее милому морщинистому лицу, попросила хлеба.
- Бабушка, - ответил ей растроганный Гирь, - у меня нет хлеба, но есть немного денег и мои чудеса. Я с радостью поделюсь и тем и другим с Вами. - с этими словами он протянул нищенке два гроша - все деньги, которые у него с собой были и предложил - Хотите, я покажу Вам свой лучший фокус?
Через пару часов на площади собралась огромная толпа. Старушка-нищенка заняла место в первом ряду, притулилась прямо около сундучка с чудесами, совсем близко от гнома-чародея. Как никогда удачно Гирь веселил народ, все были в восторге от его чудесного искусства: дети визжали от радости, а старики беззубо улыбались впервые за много дней... Но фокусы закончились, сундучок с чудесами вновь оказался под замком; пришло время пляски. Гирь дунул в дудочку и зашелся в танце: он забрасывал руки, корчил гримасы, подпрыгивал, словом, был почти абсолютно, стопроцентно счастлив...
И вдруг - словно гром среди ясного неба. В водовороте собственной экспресии, гномик заметил как бабушка, нищенка, которая еще так недавно просила у него кусочек хлеба, вытащила узловатыми пальцами из кармана два медяка и бросила их в шляпу ифимов. "Почему? Ей же они были так нужны, зачем?" - немой вопрос застыл на лице Гиря, он неуклюже повернулся и рухнул оземь. Словно по мановению волшебной палочки с его глаз спала пелена и маленький маг, наконец, понял, участником какой чудовищной лжи он стал.
"Мои чудеса - иллюзия, а ифимы - обманщики, которые обирают людей при помощи адской музыки дудки и моих танцев! - воскликнул он. - Они обирают вас, дорогие мои зрители! Забирают последнее: ваши несчастные гроши, а с ними и надежду!"
- Я не буду больше плясать под вашу дудку! - во всеуслышанье заявил гном злодеям-ифимам. - Вы обманули меня, заставили участвовать в ваших отвратительных спектаклях. Но, главное, вы обокрали сотни невинных, и этого я вам никогда не прощу!
- Гирь! Опомнись, мы же друзья... А друзья должны всегда быть вместе, поддерживать друг друга, чтобы ни случилось...
- Вы - самые злые волшебники, с которыми мне когда-либо приходилось встречаться. Я ненавижу вас!
- Ты хороший плясун, Гирь, и ты нам нужен. Мы не отпустим тебя.
- Пляшите сами под свою дудку!
- Увы, нам не дано владеть толпой. Волшебная дудочка звучит только если в нее играет чистый душой и сердце; только тогда она завораживает толпу...
- Мне жаль вас... Прощайте...
- Ты не уйдешь...
- Уйду!
- Нет. Не уйдешь...

*******

Темно-бардовая роза открыла свои прелесные томные глазки и вяло улыбнулась утреннему солнышку: "Как чудесно играет солнечными зайчиками роса на моих безупречных лепестках! Она словно слезинка ангела! А мои корешки... Ах! Что это?! О, Господи, что это?!"
У толстого, покрытого колючками стебля цветка лежало бездыханное тельце маленького гномика. Его сердце разбилось о гранит жадности, а вера и надежда были поруганы и истоптаны грубыми башмаками ифимов...
- Они убили его! - маленькая ромашка почувствовала смерть возлюбленного за много дней до того, как его останки нашли около розы. Сейчас же она смотрела на навеки закрывшиеся, такие дорогие для нее глаза, и плакала. - Зачем ты ушел от меня, дорогой Гирь? Зачем нарушил обещание никогда не покидать меня? Где ты теперь? Где нашла приют твоя светлая, добрая душа? В каких краях?
- Когда-нибудь мы все окажемся там... - грустно понурив голову, ответил ей Коминатрус. - Жизнь - это иллюзия...
- Я знаю, где он. - с уверенностью ответила ромашка, смахивая слезы. - На небе. И я больше не буду плакать - Гирь никогда не любил слез, я буду улыбаться и смотреть в небо. Бесконечно, во веки веков. Все мои дети, внуки, правнуки и пра-праправнуки будет смотреть в небо. Туда, где Гирь...

*******

Пройдут минуты, дни, годы, столетия, но маленькая ромашка так и будет смотреть в небо, где в необозримой лазурной глубине ей будут улыбаться добрые, немного грустные глаза гномика. Каждую осень она будет засыпать и видеть сны о Гире, каждое лето будет просыпаться в своих потомках с его именем на устах. Этот немой диалог будет длиться вечно, пока на земле существует верность, преданность, надежда, вера и любовь, которая побеждает смерть...

Ты ушел, но остались твои цветы,
Ты ушел, но остались твои мечты,
Ты ушел, но остались твои стихи,
Значит рядом ты, значит рядом ты, значит рядом ты...