Минут 20 я стоял под ледяным душем, но, так и не протрезвев, я босой пошел по квартире. С меня стекали холодные струйки воды и лужицами оставались на полу или впитывались в ковер. Я открыл окна, порыв прохладного ветра ворвался в комнату, первые капли дождя попадали на еще не согревшуюся кожу. Замерзал. Дождь шел все сильнее и сильнее. Ветер приносил огромные капли ливня, те мягко ложились на мебель, на мое тело. Я наспех одел джинсы майку. Выбежал на улицу. Бежал и бежал. На встречу ветру, дождю, я задыхался. Но мне было мало. На меня странно смотрели редкие прохожие. Я лег на зеленую траву. И рыдал в голос. Рыдал о не сбывшихся надеждах, о не взаимной любви, о не воплотившихся мечтах, о том чего со мной не было, и уже не будет. Я лежал и смотрел на серое небо. Смотрел на серую улицу, на серых прохожих, на серый город, на серый мир. И понимал, я не один такой убитый жизнью, влюбленный в небо, и все же наивный мальчик. Я разговаривал с собой. Искал ответ в себе. Но не нашел. Не нашел не потому что пустой, а потому что безответный. Убитый серым, но таким прекрасным небом. . .
[300x307]