Затворнику посвящается

Даун-Таун.

Суда поспешно не чини:
Не прочен суд земной!
И голубиной не черни
Галчонка белизной.
А впрочем - что ж, коли не лень!
Но всех перелюбя,
Быть может я, в тот чёрный день
Очнусь белей тебя!

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ.
Вот так всегда: хочется напсать что - то хорошее. радостное и в шариках (не в аптечных, а в тех, что из детства: красных синих и т.д., хотя в аптеке таких тоже хватает), а получается что - то злое и враждебное по отношению к этому миру. Но, что родилось то родилось. Ребёнок же не виноват, что родители уроды!?

***
Ночь и тишина. Снежинки гарцуя в траурном вальсе на последнем издыхании выделывали свой предсмертный пируэт исчезая на его ладонях. Бесконечная вереница из людей и машин уже не удивляла как когда-то, превратившись в нечто монотонное и пустое.
Каждый человек уникален и самобытен - ЛОЖЬ!!! -Вот они, эти уникальные куклы, одна за одной чеканя шаг движуться по заранее заданному маршруту. В этой бесконечной веренице одни идут, а другие падают и под возгласы сожаления затаптываются вместе с памятью о себе теми, кто ещё секунду назад называл их своими друзьями и клялся в вечной любви. Тик - так, тик - так. Монотонный шум жизни разорвал сотовый телефон :
- ... у меня умерла Мама, завтра похороны, а гроб нести некому. Нехватает ещё одного человека, понимаешь. Вот я и решила, может ты поможешь? Приезжай, а. Потом будут поминки - водка, икра, картошка. Приезжай...
И снова тишина. Он не ответил. Просто нажал кнопку "NO"... "NO" всем вам, пластмассовым игрушкам. Good bay mather facers!............
***
Яркий свет полоснул своим холодным лезвием по глазам. Среди монотонных ритмов и потных дёргающихся тел появилась Она. Она пришла несколькими аккордами, несколькими словами и чистым, лишённым фальши голосом. Потом был ещё кто-то и ещё играла музыка, но это уже фоном. А он прорсто смотрел на неё как заворожённый и не смел пошевелиться, потому что боялся, что прекрасная незнакомка растает в свете сафитов прервав это непонятное, но приятное ощущение счастья.
Сколько он ждал её? Или не её вовсе?... Ведь совсем недавно он писал в своём дневнике - "Я чист и свободен. Мне хорошо. Мне не нужна любовь. Всю свою энергию я напрвлю в работу и самосовершенствование. О, Боже, как же это легко. Я свободен..." ... и так далее и таму подобное, и что-то ещё про истинный смысл жизни, и вот всё рушится. Целая жизненная теория рассыпается в прах из-за Неё. Бздынь.
Но всё было бы слишком просто, еслиб небыло так сложно. Она была не одна. Сначала Ему казалось, что тот, другой, её брат или друг, но чем дольше он смотрел на него, чем дольше видел этот напряжённо - внимательный, затравленный взгляд, тем глубже в Него проникала мысль, мысль которую он гнал от себя прочь - "Они вместе. Он и Она. Боже, как несправедливо. Она достойна лучшего. Нет, не меня, но и не его." Он вскочил с кресла и расталкивая попадавшихся на пути людей бросился бежать. Он то бежал по бесконечному коридору, то летел, презрев все законы физики, по огромному белому залу, а в ушах продолжала звучать Её музыка, продолжал литься Её голос...
***
День был на редкость хорошим: холодное зимнее солнце отражалось в крышах машин, лёгкий ветерок трепал медные кольца его волос и даже окружающие люди были как-то необычно приветливы. Что и говорить, такой день хочется провести как-то особенно и неприменно красиво, и Он решил пойти на концерт.
В первой же попавшейся арт-будке Он купил 2 билета - один себе, а другой - Ей. Он знал, что Она не согласиться пойти с ним и это было печально, но знал тек-же, что и не откажется. Она просто не знает. Она просто не знает о том, что он здесь, стоит у арт-будки и покупает для неё билет. Они не знакомы. Пока. Или ещё. Или...
Купив билеты Он бережно положил их в карман старого, поношенного пиджака и зашагал домой в предвкушении праздника. Сидя у себя на кухне Он выпил чашечку ароматного "Нескафе" и в очередной раз убедился, что надпись на банке не всегда соответстввует содержимому.
- Это был не "Нескафе"!!!, успел сказать Он, а дальше, тут уж ничего не поделаешь, пришлось дать слово природе, которая не замедлила выложить своё мнение в недра совершенства финской сантехнической мысли. Наступил вечер. Дверь ватерклозета с лёгким щелчком отворилась и на пороге появился Он. Сделал шаг и.... снова скрылся за белоснежной дверью туалета.
Прошло ещё два часа, и вот Он уже стоял неподалёку от Дворца Спорта - весьма милой концертной площадки. Внезапно откуда-то из толпы, прямо на него двинулось Нечто, с потрясающе художественно расквашенным носом, и оттолкнув его в сторону, двинулось дальше. Похоже для Этого праздник закончился не успев начаться. Он посмотрел по сторонам. Щёлк! И повсюду стали появляться люди. Через мгновение это была уже толпа. И только сейчас он заметил, какое рапиздяйство твориться повсюду. В большинстве своём его окружали "продвинутые" представители молодого поколения, давно заспиртовавшие последнюю извилину коллективного мозга крепким самогоном. Когдато их родители, полные торжественности, носили металлолом распевая первомайские лозунги. Их шеи были повязаны красным галстуком, а в глазах патриотично полыхал пионерский костёр. Их ноги чеканили шаг выбивая искры зарниц и будущее казалось таким чистым и безоблачным. Но однажды галстуки были сорваны, металлолом стал прирагативой бомжей, а яркий остёр был жестоко растоптан ногой в "Адидасе". У целой страны, словно у младенца, отобрали соску, имя которой - ИДЕОЛОГИЯ, суть которой выковывалась не один десяток лет, цель которой - объёдинение. И вернуть сей резиновый предмет могло тольо государство, но и его почему-то тоже внезапно не стало. "СОСИТЕ ЧТО ХОТИТЕ, ТОВ..., ПРОСТИТЕ, ГОСПОДА !!!" За неимением лучшего господа присосались к бутылке.
Они пили. Все или почти все. Те кто не пил, лежали в глубоком забытии на матушке земле.Самые удачливые лежали на мягких кушетках ВЫТРЕЗВИТЕЛЯ забывшись сном, а менее удачливым приходилось отвечать на какие-то идиотские вопросы людей в погонах, которые кстати не сильно отличались от своих пленников. Вобщем - обычный концерт. Но были среди них и другие, вобщем практически неотличимые от массы. Выдавал их разве что взгляд - чистый и глубокий. Они смотрели как бы сквозь толпу, не замечая никого в отдельности, а наблюдая за стадом в целом. Эти другие тоже пили, о даже в этом нехитром действии угадывалась какая-то особенная порода. Их было немного. Вдруг Он увидел Её. Чёрные смоляные волосы и чистые голубые глаза. Ошибки быть не могло. На какое-то мгновение их взгляды встретились, и в этот миг площадь и люди на ней куда-то провалились. Остались только Он и Она. С трудом сохраняя равновесие они стояли на двух узких столбах, уходящих в бесконечность и смотрели друг на друга. Хотелось что-то сказать... Но не получилось. Шатаясь и дыша стопроцентным перегаром к Нему подошёл кто-то:
- Э-э-э... эт... слышь, прикурить дай.. ик...
- Да-да, конечно, сейчас.
Он достал из кармана зажигалку и нажал на пьезоэлемент. Вырвавшийся на свободу полуторометровый язык пламени помимо сигареты "прикурил" ещё и длинную шеаелюру парня. Тот с криками схватился за горящую голову и бросился сквозь толпу, но далеко убежать не успел - несколько человек искренне желая ему помочь бросились забивать огонь НОГАМИ. Потушили. А Она исчезла, растворившись в толпе.
Масса постепенно продвигалась ко входу во дворец. Доблестные люди в касках на входе тщательно обыскивли каждого на предмет наличия общественно опасных, злых предметов. Попасть внутрь естественно удавалось не всем. Те, кого отправляли обратно натыкались на массу прцщую ко входи и затаптывались. Он двигался вперёд...дддд.д.д.дд.д..д.ддд-д---д-д-д-д-д-д--д-д-д--ддд----------. ОБРЫВ. ЯРКИЙ СВЕТ. Яркий свет и чьи-то руки, с профессиональной нежностью бьющие его по щекам. Постепенно из света появилось Лицо. Оно было явно озабочено, но глаза почему-то спокойны. Вслед за лицом из света стали появляться очертания домов, людей и неба. Люди смотрели заинтерисованно и нетерпиливо. Лицо перестало бить Его по щекам и спросило:
- Жив? Идти сможешь?
- Да, смогу.
Он поднялся с тротуара и покачиваясь пошёл в глубь проспекта имени чьей-то славы. Его куртка насквозь промокла, а на голове уже вздувалась здоровенная шишка. Перед глазами всё ещё стояла безликая масса и Её светлый взгляд. Он двигался вперёд.
В этот день Он впервые попробовал героин.
***
Кап-кап. За окном шёл дождь. Его холоные капли гвоздили чёрные зонты где-то внизу. Кап-кап. И ещё раз. Большие прозрачные капли с примесью чердчной грязи отрываясь от потолка падали в старый проржавеший тазик. Кап-кап. Сколько Он себя помнил - этот тазик вегда был здесь. Тазик и дырка в потолке - эта пара всегда работала так слаженно, даже зависть брала. "Первый и последний этажи не предлагать" - Ха! - глупость какая. Сидеть в банальной тёплой квартире где-нибудь на 3-ем этаже без дыры в потолке и тазика на том, что когда - то, наверное, было паркетом - непонятно! Да неужели можно лишить себя этого грандиозного единения с природой?! Когда на улице идёт дождь капли с полка превращаются в целый поток и ты на физическом уровне ощущаешь себя промокшим насквозь, чувствуешь что являешься частью этого великого очищающего действа, а когда на улице солнце и обыватели страдают от жары, ты ощущаешь приятную прохладу идущую от не просохшей после последнего дождя мебели и созерцаешь зеркальную гладь воды в тазике, растворяясь в глубокой нирване.
Он уже восьмой день сидел дома. Неделю назад ему безумно захотелось одиночества. Надоели люди и машины. Он просто устал от безприрывного мельтишения вокруг. Хотелось просто бегать по квартире голышом и не думать о том, что кто- то позвонит и придётся снова куда-то бежать и что-то длать. Но прошла неделя и ему стало скучно. Скучно.
B-z-z-z-z-z! Тишину разрубил телефонный звонок. Первый за эти восемь дней и потому так желанный.
- Эй, здорово, парень, это Конь (фамилия вполне соответствует содержанию)! Как делишки? Что поделываешь? А я тут новый телевизор прикупил! Tampax, Contax, Fackas.... а, Philipss! Широкоэкранный такой.... и это..
Он говорил. Говорил без остановки. Наверное ещё с утра оппыхтелся плана и теперь зажигал.
....- так вот, к чему же это я? Ггггг? Да, вот оно - вспомнил! Короче сёня веером у меня будет грандиозный дебош. Соберуться все продвинутые черти города. Придёшь? А, короче, конечно придёшь! Ну всё, жду!
...... и в трубке запищало. Протяжно так. Хмммм. - А может так оно и лучше?! Надо сходить, развеяться. С этими мыслями он отправился в ванну, сбривать восьмидневную щетину.
Помещение было затянуто сигаретным дымом. Десятки табачных ароматов смешавшись с запахом вина и людей образовали какой-то новый дурманящий коктейль твёрдо ассоциирующийся с хорошей компанией. ЗЗдесь были все. Бородатые парни с причудливо изогнутыми трубками и блестящими (а у кого и стеклянными) глазами, девушки в каких-то безумных нарядах явно собственного сочинения, были дети в славянских ободках и ещё кто-то тоже был. Все они сидели, стояли, лежали небольшими группами, человек по пять - шесть, не больше. Кто-то играл на гтиаре, кто-то читал стихи, между которыми грмко требовал рецензии. Светловолосый парень с девушкой склонились над учебниками
русского языка. Он что-то зписывал под диктовку, а она, в творческом порыве, бросала в разные стороны какие-то листки и книжки. Водка лилась рекой ( часто мимо стаканов ). Забавный рыжеволосый бородач неприрывно курсировал между кухней и залом с паварёжкой в одной руке и вилкой в другой. На вилку был наколот пельмень, который, за время движения этого мульта. волшебным образом улетучивался.
- О-о-о-о-о, приветище, как дела?!!!
- Уже лучше, а .......
Слова застряли у Него в горле. Это была Она! Она, та ради которой он жил, та ради которой он был готов умереть, та... Это была Она.
- Эй, ты что? Мммм-да, человеку нужно срочно выпить. Вот, бульни - ка!
И она подала ему стакан "Кровавой Мэри". Он выпил ("Мэри" на поверку оказалась чистым спиртом). Она улыбалась и подавала очередной стакан, а он пил. Пил не чувствуя ни вкуса ни расслабления, тупо так пил. Вдруг она обхватила его за плечи и потащила (шёл он уже с трудом и труд сей был непосилен) в глубь небольшой компании. Там снова налили.
В этой компании он никого не знал, но так легко растворяться в людях ему ещё не приходилось. Он заполнял себя ими учавствуя в их спорах, слушая их откровения и байки, но глаза его были прикованы к Ней. Они смотрели друг на друга безотрывно, внимательно и в то же время рассеянно...
- ... но я верю в Бога, я верю, что церьковь является домом его, а священник - Его проводником в наш грешный мир.
- Какая чушь!
- Все люди приходят к богу, и ты тоже когда-нибудь придёшь, поверь мне. Поверь. Может даже он тебя простит...
- Простит???! За что? Я не в чём перед ним не виноват. Кто он такой вообще? Бог! Иисус! - Самая гнусная из сказок, когда-либо возведённых в рамки религии. Куда катится этот мир! Больно смотреть на это безумное стадо оффициально верующих. Они перестали жить! Весь смысл их Земного бытия сводится к подготовке к бытию небесному. Они перестают творить, созидать. Они уже Там - в этом сумасшедшем доме под названием РАЙ, где ты просто счастлив, счастлив бесконечно. Как дибил. Они придумывают бесконечные толкования Библии и на их онове создают секты - самую прогрессивную на сегодняшний день форму даунизма. Христианство стало своего рода наркотиком для слабых и малодушных. Блаженны нищие и убогие - кк мило. И, заметь, их всех, без сомнения ждёт царствие небесное, в ожидании которого они позабудут о своём ничтожестве и не сделают и шага для того чтобы что-то изменить. Всем будет хорошо. Каждой мрази пришедшей к богу будет даровано прошение. И вот в итоге, господа, мы имеем то, чего столь упорно добивались на протяжении нескольких поколений - тупое стадо внизу и разжиревшую верхушку где - то Там. Посмотри, у нас целая армия священнослужителей всех мастей - от простого алтарного служки до патриарха - жирные, вечно пьяные твари с золотыми крестами на потных шеях - не правда ли, святые люди!
- Ты, ты.... В тебе нет ничего святого! Антихрист!
- Бог в моём сердце - разве этого мало? Он там, недоступный невежественным лицимерам и толпе, живёт и радуется своей независимости. Он...
Допишу позже.