Впрочем, впрочем, возможно
Все это бред, горячечный бред
Ты делаешь все так осторожно
Давай встречай свой последний рассвет…

Снова темнота. Кровать. Больше в палате ничего не было. Это не моя палата.
Сегодня я впервые останусь без них. И это прекрасно. Я просто рада. Может это и есть спасение? Впрочем, врядли. Не буду себя обманывать.
И еще. У меня в голове не мозг. Это общепринятое заблуждение. Там свалка. И в ней живут люди. То есть это они думают, что они люди. Грязные лжецы и подонки. Я не знаю сколько их. Но когда они одновременно просыпаются, они взрывают мне голову. Но среди них есть один приличный человек. Девочка. Я думаю ей 15 лет. Она ходит в очках, а ее рыжие волосы торчат во все стороны.
Она спросила:
- Чего ты хочешь от жизни?
Она спросила:
- Ты когда-нибудь умирала?
Она загадочно улыбалась. В ее глазах стояли слезы. Она вытащила из-под кровати большой грязный чемодан и укладывала вещи. Но она не собиралась уходить. Я кричала на нее. Она отвечала загадочным взглядом и продолжала собирать вещи. Она тоже сумасшедшая. У нее однозначно не все дома. Она плачет и смеется. У нее нет сердца. У нее только огромный пушистый кот и пустота на месте души. Он царапает ей руки. Кот давно спит, а она собирает вещи и улыбается. Мне.
В комнате все еще темно. Я вижу только окно. Большое и светлое. Скоро рассвет. А я ненавижу свет. Я слишком многое ненавижу. Она знает это. Маленькая рыжая дрянь. Слышу какие-то звуки. Кто-то открыл дверь в палату. Теперь еще свет из коридора. Зачем ты пришел?
МакКей стоял и молча, смотрел на меня. Если я посмотрю на него, девчонка расскажет ему. Я лежу лицом в подушку. И мне плевать.
- Завтра я переведу тебя в старую палату. Но ты должна понимать, что так поступать нельзя. Доктора Нортон пришлось отправить в больницу. Я надеюсь, ты поняла меня. И еще с этого дня ты будешь принимать лекарства. Групповую терапию никто не отменял. Спокойной ночи.
Если он надеется, что я отвечу, он глубоко ошибается. Мне все еще плевать. Я не поверну к нему лицо. Он ушел. МакКей вернется завтра и заберет меня в старую палату. В этой даже нет часов. Зато здесь есть Он. Я не вижу его лица, но знаю, что он очень раздражен. Он садится на край кровати и смотрит на меня. Я чувствую его тяжелый взгляд. Он заговорил первый. Я уже ненавижу и его голос тоже.
- Тебе не следовало поступать так.
Поворачиваю голову и смотрю на него. Синяя челка падает на лицо.
- Тебе надо быть осторожнее и осмотрительнее. Ты должна контролировать свои поступки. Отвечать за свои действия. Не позволяй гневу руководить тобой. – Голос у Лилуша был твердый как камень.
Просто еще одна лекция по психологии. Я не ответила. Он ушел. Мне по-прежнему плевать.
Тик так… Тик так… Часы. Не мои. Я не ношу часов. Считаю что часы для слабых, глупых и вечно, куда-то опаздывающих. Людей. А мне все равно. Мне не нужно время. Я не боюсь его. Оно проходит мимо меня, рядом со мной, сквозь меня. Но я не с ним. Оно живет отдельно от меня и меня это обнадеживает. Иллюзия времени. Ее придумали люди, чтобы сделать жизнь сложнее, а значит фиговее. Хуже. Еще хуже. Да вот так пойдет. Так они будут жить. Мучатся и страдать. Понимать и проклинать. Ненавидеть и любить. Жить.
А у вас рассвет и вам срать на это. На вашу жизнь. Мне она не нужна. Я просто живу. Люди начинают рыться в свалке. Они ищут вчерашние мысли. Объедки. Забудьте. Она их уже забрала. А вы можете умирать. Или не умирать. Как хотите. На что у вас хватит сил. Но она защитит вас от ваших потребностей. От того, чего вы хотите. Вы так просили ее. Ублюдки. Вы стоите друг друга. Нет. Она стоит всех вас вместе взятых. Она слабая. Вы слабее. Вы только угрожаете. Кот сопит под рваным диваном. Девчонка хочет уйти. Она ищет. Ищет меня. Но у нее только кот и грязный чемодан. Бумажка с номером 42. Она не потеряет ее, хотя не знает, что это значит. Она боится ошибок и зависимости. Она не уйдет. Она только ищет.
Звон в ушах. Он снова здесь. Молчит. Думает, что дает мне второй шанс. Так и есть. Я беру. Мне холодно. Он закрывает окно и садится рядом. Он гладит меня по голове и шепчет. Он ложиться рядом. Холодные руки в черных перчатках. Я не вижу глаз. Они говорят: «прощай». Но он тут. Он не уйдет. Кричит «прощай». Я его не слышу. Он все еще здесь. Он плачет. Мне больно. Его слезы стекают по шее оставляя мокрые соленые дорожки. Я не плачу. Я только ненавижу. Он знает. Слез уже нет. Продолжаю дышать. Еще один вздох. Еще. Вот так. Ком в горле. Ненависть и призрение. Держу это в себе. Как память.
Встаю и подхожу к окну. Там рассвет. Там пахнет железом и цветами. В комнате дымом и корицей. Звуки. Тишина. Лилуш лежит на кровати и смотрит на меня. Он видит только силуэт. Он хочет помочь. Херово получается милый. Ты ведь не забыл. Я все еще ненавижу. Ты не должен мне доверять. Я никому не доверяю. Это ошибка. Я не терплю ошибок. Ошибки – слабость.
Ну что все еще веришь мне? Зря. Нужно дышать, чтобы продолжать жить. Ты задыхаешься. Нравится? Ты сам это выбрал. Твое тело холодное как это утро. Делаешь вздох. Только молчи. Молчи и будь рядом. Очкастая сволочь ложиться спать. Я свободна. А ты боишься спать. Я дам тебе отдохнуть. Пока она не вернется. Ты одно из его обличий. Она другое. Думаю, она понравилась бы тебе.


Лилуш все еще лежит на кровати и смотрит на меня. Он не все еще не понимает. Или не хочет понять.
Лилуш подходит и улыбается. Как она. Но не сейчас. Это не сон. Мне не снятся сны. Он улыбается ласково и нежно.
Только не уходи. Ты нужен мне. Лилуш все еще улыбается. Разбитое сердце – камень. Его улыбка – маска. Уже светло. Как мило… еще один новый день. Сейчас придет МакКей и заберет меня. Все в прошлом. Забудь меня мой сладкий принц. Ты одет в черное. Мой любимый цвет. Лилуш проводит рукой по моей щеке. Он раскаивается. Он долбанный актер. Одно из обличий дьявола. Мой любимый круг ада. Как думаешь, что случится завтра? Ведь я продолжаю дышать. Будет новый день. И они живут. Черные огромные вороны над кучей мусора. Над всей моей жизнью.
- Какая разница кому продавать душу?
Я молчу. Есть разница, но я молчу. Я не продам свою душу. Но ему все равно. У него нет души. Скорее всего, нет. Во всяком случае, ее не видно. Мне не видно. Но я не боюсь. Я знаю.
То есть хочу сказать кое-что. Заметить. Знание не означает веру. Ни в коем случае.
Паранойя. Нет. Еще один день. Просто жизнь. Я так привыкла и уже не могу иначе. И не хочу. И не захочу. Ты же веришь мне, верно? Каждому слову. А я никому не верю. Вера – слабость. А я просто хочу спать. Увидеть всю свою семью во сне. Девчонка в очках на фотографии улыбается и машет. Она проснулась. Кот противно орет, она кормит его вчерашним ужином. Он голоден и грызет ей пальцы. Слезы из под очков капают мне на ладонь. Но это сон. Я уже не сплю. Сижу не полу в углу комнаты и жду его. Дверь. А ты узнал бы своих врагов в лицо? МакКей стоит в дверях. Встаю и иду к нему. Мне ничего не будет. Бросаю на Лилуша жалобный взгляд полный боли и иду за МакКеем. Ты ведь не узнал своих врагов. Это не моя вина. Ты просто одно из его обличий. Нет, я знаю что делаю. Нет, это мое желание. Нет, ты ничего не мог сделать. Нет, они не оставят меня в покое. Никогда. И не вини себя, мой милый. Коридор. Прямая спина МакКея впереди. Моя палата. Все так же. Мой любимый круг ада. Нет, не все так. Лист бумаги на тумбочке. Я знаю что это. Лист из блокнота Фрэнка. Он сам принес его. Теперь Фрэнк мне тоже верит. Значит и он умрет. Рано или поздно. По моей вине. Или нет. Но он умрет. Как все они. Как люди.
Рисунок. Девушка лет двадцати. Каштановые волосы до плеч. Короткий плащ и узкие джинсы. Грусть в зеленых глазах. Руки в крови. Я.
[604x420]