|
 [показать]
[показать]
Из русской поэзии начала XIX конца XX вв. Александр Полежаев НОВОДЕВИЧИЙ МОНАСТЫРЬ
Привет тебе, Девичье поле,
С твоей обителью святой,
Где девы юные в неволе
Проводят век печальный свой.
Какой окрест прелестный вид
Красой природною блестит...
Взгляни: сребристыми струями
Москва-река в брегах течет.
Чернеет лодка с рыбаками
И быстро вдоль реки плывет;
А там, внизу ее зыбей,
Тащатся сети рыбарей;
Среди прибрежной луговины
Рога пастушечьи трубят
Вдаль Воробьевых гор вершины
С зеленой рощей взор манят
Прохладно утренней порою.
Аврора гаснет; а потом
Выходит солнце за горою
На небе чистом, голубом;
Пернатых хор его встречает
Веселой песнею, живой,
А Феб лучи свои бросает
Над очарованной землей;
От них брега реки златятся,
И рыбы в струйках веселятся,
Плывя по зыбкому стеклу
На дно к янтарному песку.
Волшебный край очарованья,
Твои бесчисленны красы!
С душой, исполненной мечтанья,
Один, в полдневные часы,
Там, там, под тению дерев,
Внимал я иволги напев,
И шум нагорного потока,
И говор листьев надо мной,
И песни девы одинокой,
Пленяло все меня собой...
1825
Николай Языков
АУ! Я здесь!
– Да здравствует Москва!
Вот небеса мои родные!
Здесь наша матушка-Россия
Семисотлетняя жива!
Здесь все бывало: плен, свобода,
Орда, и Польша, и Литва,
Французы, лавр и хмель народа, Все, все!..
Да здравствует Москва!
Какими думами украшен
Сей холм давнишних стен и башен,
Бойниц, соборов и палат!
Здесь наших бед и нашей славы
Хранится повесть!
Эти главы Святым сиянием горят!
О! проклят будь, кто потревожит
Великолепье старины;
Кто на нее печать наложит
Мимоходящей новизны!
Сюда! на дело песнопений,
Поэты наши! Для стихов
В Москве ищите русских слов,
Своенародных вдохновений!
1831
[показать]
Михаил Лермонтов
* * * Москва, Москва!.. люблю тебя как сын,
Как русский, – сильно, пламенно и нежно!
Люблю священный блеск твоих седин
И этот Кремль зубчатый, безмятежный.
Напрасно думал чуждый властелин
С тобой, столетним русским великаном, Померяться главою и – обманом
Тебя низвергнуть. Тщетно поражал
Тебя пришлец: ты вздрогнул – он упал!
Вселенная замолкла... Величавый,
Один ты жив, наследник нашей славы.
Ты жив!.. Ты жив, и каждый камень твой –
Заветное преданье поколений...
1835—1836
[показать]
Михаил Дмитриев
ПОКЛОННАЯ ГОРА
Там, на покатой горе, зеленели когда-то три дуба! Хищный орел залетел и, усевшись под теми дубами, Взглядом кровавым в добычу впился и готовил уж когти! Был бы пир; да спалило грозою могучие крылья, Перья ветер разнес, и засыпало зимним их снегом! Там, за Москвой, на Поклонной горе зеленели те дубы! Не орлу с той горы, а пришельцу-вождю легионов Наша предстала Москва с золотыми своими верхами; И, простершись во всю широту, ожидала безмолвно, Жертва смиренная, жертва святая, да суд совершится! А по полям шли полки, громовые катились орудья; Двадцать народов теснились вокруг с знаменами Европы; Двигалось все, и неслось, и жадно вторгалось; но страшно Было идти им вдоль улиц безлюдных, безмолвных и слушать В той тишине только топот копыт бесподковных их кoней! Здесь, из-под этих дубов, он смотрел, выжидая посольства, Наших сенаторов ждал, и бояр, и сердился, и кликал; Только они не пришли, и торжественной не было встречи! Правда, Москву в ту же ночь осветили и мы, да пожаром! Сильный с тех пор под землей; а природа все вновь зеленеет! О! как любил я смотреть в тишине на эти три дуба! В тихом вечернем сиянье они – так мирно стояли! Он же, под тению их, озиравший, как демон, святыню, Не видал над своей головой, что звезда его гаснет! Мрачно сошел он с горы; не сошел он с утеса Елены!
1 августа 1845 г.
Михаил Дмитриев
МОСКОВСКАЯ ЖИЗНЬ
Вам ли описывать нашу Москву? – Вы в Москве чужеземцы! Где ее видели вы? – На бале, в театре и в парке! Знаете ль вы, что Москва? – То не город, как прочие грады; Разве что семь городов, да с десятками сел и посадов! В них-то что город, что норов; а в тех деревнях свой обычай! Крепости мрачны везде; их высокие стены и башни Грозны, как силы оплот, и печальны, как воли темница; Кремль же седой наш? старик – величав, а смотрите, как весел! Где его рвы и валы? – Да завалены рвы под садами; Срыты валы – и на них, как зеленая лента, бульвары. Вместо кипучей жизни столиц, паровой и машинной, В нашей Москве благодатной – дышит несколько жизней: Пульс наш у каждого свой; не у всех одинаков он бьется! Всякий по-своему хочет пожить; не указ нам соседи! Любим мы русский простор; и любим домашнюю волю! Там, на Кузнецком мосту, блеск и шум, и гремят экипажи; А за тихой Москвою-рекой заперты все воротa! Там, на боярской Тверской, не пробил час привычный обеда; А на Пресне, откушав давно, отдохнули порядком, И кипит самовар, и сбираются нa вечер гости! Много у нас есть чудес, и редкостей царских палата; Веселы бaлы зимой и роскошны богатых обеды; Живы у нас по летам и по рощам и в парке гулянья; Но не узнаешь семьи, не сроднясь, не вошедши в ту семью: Так не узнаешь Москвы, не привыкнувши к жизни московской! Что же вините вы нас, что лицом мы на вас не похожи? Есть на московских на всех, говорят, отпечаток особый! То ли нам ставить в укор, что у нас есть свой нрав и обычай? Вы на монете глядите сперва: сохраняет ли штемпель; Мы – настоящий ли вес; да посмотрим, какая и проба!
17 июля 1845 г.
Константин Бальмонт
БЛАГОВЕЩЕНЬЕ В МОСКВЕ
Благовещенье и свет, Вербы забелели.
Или точно горя нет, Право, в самом деле? Благовестие и смех, Закраснелись почки.
И на улицах, у всех Синие цветочки.
Сколько синеньких цветков, Отнятых у снега.
Снова мир и свеж и нов, И повсюду нега.
Вижу старую Москву В молодом уборе.
Я смеюсь и я живу, Солнце в каждом взоре.
От старинного Кремля Звон плывет волною.
А во рвах живет земля Молодой травою.
В чуть пробившейся траве Сон весны и лета. Благовещенье в Москве, Это праздник света!
[показать]
Вячеслав Иванов
МОСКВА
Влачась в лазури, облака
Истомой влаги тяжелеют.
Березы никлые белеют,
И низом стелется река.
И Город-марево, далече
Дугой зеркальной обойден, –
Как солнца зарных ста знамен –
Ста жарких глав затеплил свечи.
Зеленой тенью поздний свет
Текучим золотом играет;
А Град горит и не сгорает,
Червонный зыбля пересвет,
И башен тесною толпою
Маячит, как волшебный стан,
Меж мглой померкнувших полян
И далью тускло-голубою:
Как бы, ключарь мирских чудес,
Всей столпной крепостью заклятий
Замкнул от супротивных ратей
Он некий талисман небес.
1904
Иван Бунин В МОСКВЕ
Здесь, в старых переулках за Арбатом,
Совсем особый город... Вот и март.
И холодно и низко в мезонине,
Немало крыс, но по ночам – чудесно.
Днем – ростепель, капели, греет солнце,
А ночью подморозит, станет чисто,
Светло – и так похоже на Москву,
Старинную, далекую. Усядусь,
Огня не зажигая, возле окон,
Облитых лунным светом, и смотрю
На сад, на звезды редкие... Как нежно
Весной ночное небо!
Как спокойна Луна весною!
Теплятся, как свечи,
Кресты на древней церковке.
Сквозь ветви
В глубоком небе ласково сияют,
Как золотые кованые шлемы,
Головки мелких куполов...
1906
[показать]
Александр Блок
* * *
Все это было, было, было,
Свершился дней круговорот.
Какая ложь, какая сила
Тебя, прошедшее, вернет?
В час утра, чистый и хрустальный,
У стен Московского Кремля,
Восторг души первоначальный
Вернет ли мне моя земля?
Иль в ночь на Пасху, над Невою,
Под ветром, в стужу, в ледоход –
Старуха нищая клюкою
Мой труп спокойный шевельнет?
Иль на возлюбленной поляне
Под шелест осени седой
Мне тело в дождевом тумане
Расклю`ет коршун молодой?
Иль просто в час тоски беззвездной,
В каких-то четырех стенах,
С необходимостью железной
Усну на белых простынях?
И в новой жизни, непохожей,
Забуду прежнюю мечту,
И буду так же помнить дожей,
Как нынче помню Калиту?
Но верю – не пройдет бесследно
Все, что так страстно я любил,
Весь трепет этой жизни бедной,
Весь этот непонятный пыл.
1909
[показать]
Марина Цветаева
ДОМИКИ СТАРОЙ МОСКВЫ
Слава прабабушек томных,
Домики старой Москвы,
Из переулочков скромных
Всё исчезаете вы,
Точно дворцы ледяные
По мановенью жезла.
Где потолки расписные,
До потолка зеркала?
Где клавесина аккорды,
Темные шторы в цветах,
Великолепные морды
На вековых воротах,
Кудри, склоненные к пяльцам,
Взгляды портретов в упор...
Странно постукивать пальцем
О деревянный забор!
Домики с знаком породы,
С видом ее сторожей,
Вас заменили уроды, –
Грузные, в шесть этажей.
Домовладельцы – их право!
И погибаете вы,
Томных прабабушек слава,
Домики старой Москвы.
1911—1912
[показать]
Владимир Ходасевич
ПО БУЛЬВАРАМ
В темноте, задыхаясь под шубой, иду,
Как больная рыба по дну морскому.
Трамвай зашипел и бросил звезду
В черное зеркало оттепели.
Раскрываю запекшийся рот,
Жадно ловлю отсыревший воздух, –
А за мной от самых Никитских ворот
Увязался маленький призрак девочки.
1918
[показать]
Василий Казин
* * *
Пусть другим Тверские приглянулись.
Ну а мне, кажись, милей Кремля,
Скромница из тьмы московских улиц,
Улица Покровская моя.
Как меня встречают по-родному
Лица окон, вывесок, дверей
В час, когда домой или из дому
Я шагаю, полный дум, по ней!
Почеломкаться теснятся крыши,
Подбодрить стремятся этажи:
Ведь отсюда в шумный мир я вышел
Биться жизнью о чужую жизнь!
1925
[показать]
Игорь Северянин
СТИХИ МОСКВЕ
Мой взор мечтанья оросили:
Вновь – там, за башнями Кремля, –
Неподражаемой России
Незаменимая земля.
В ней и убогое богато,
Полны значенья пустячки:
Княгиня старая с Арбата
Читает Фета сквозь очки...
А вот, к уютной церковушке
Подъехав в щегольском «купе»,
Кокотка оделяет кружки,
Своя в тоскующей толпе...
И ты, вечерняя прогулка
На тройке вдоль Москвы-реки!
Гранатного ли переулка
Радушные особняки...
И там, в одном из них, где стайка
Мечтаний замедляет лёт,
Московским солнышком хозяйка
Растапливает «невский лед»...
Мечты! вы – странницы босые,
Идущие через поля, –
Неповергаемой России
Неизменимая земля!
1925
[показать]
Анна Ахматова
ТРЕТИЙ ЗАЧАТЬЕВСКИЙ
Переулочек, переул...
Горло петелькой затянул.
Тянет свежесть с Москва-реки,
В окнах теплятся огоньки.
Как по левой руке – пустырь,
А по правой руке – монастырь,
А напротив – высокий клен
Ночью слушает долгий стон.
Покосился гнилой фонарь –
С колокольни идет звонарь...
Мне бы тот найти образок,
Оттого что мой близок срок.
Мне бы снова мой черный платок,
Мне бы невской воды глоток.
1940
Марк Лисянский
МОЯ МОСКВА
Я по свету немало хаживал,
Жил в землянках, в окопах, в тайге,
Похоронен был дважды заживо,
Знал разлуку, любил в тоске.
Но Москвою привык я гордиться
И везде повторяю слова:
Дорогая моя столица,
Золотая моя Москва!
Я люблю подмосковные рощи
И мосты над твоею рекой.
Я люблю твою Красную площадь
И кремлевских курантов бой.
В городах и далеких станицах
О тебе не умолкнет молва,
Дорогая моя столица,
Золотая моя Москва!
Мы запомним суровую осень,
Скрежет танков и отблеск штыков,
И в сердцах будут жить двадцать восемь
Самых смелых твоих сынов.
И врагу никогда не добиться,
Чтоб склонилась твоя голова,
Дорогая моя столица,
Золотая моя Москва!
1941—1942
[показать]
Булат Окуджава
ПЕСЕНКА ОБ АРБАТЕ
Ты течешь, как река.
Странное название!
И прозрачен асфальт, как в реке вода.
Ах, Арбат, мой Арбат, ты – мое призвание.
Ты – и радость моя, и моя беда.
Пешеходы твои – люди не великие,
каблуками стучат – по делам спешат.
Ах, Арбат, мой Арбат, ты – моя религия,
мостовые твои подо мной лежат.
От любови твоей вовсе не излечишься,
сорок тысяч других мостовых любя.
Ах, Арбат, мой Арбат, ты – мое отечество,
никогда до конца не пройти тебя!
1959
[показать]
Андрей Вознесенский
ПЕРЕУЛОЧЕК
Я - вселенский полудурок, бит Никиткой и тоской. Вознесенский — переулок меж Никитской и Тверской. Невезенья квинтэссенция, он не трасса, а тропа. Здесь на Пасху Вознесенская просияла Скорлупа. Был он улицей Станкевича. Нет Станкевича. Увы. Переулок он теперича, что привычней для молвы. По нему, минуя мэрии темно-красную парчу, поклонитесь в век безверия памятнику Ильичу - Петру Ильичу Чайковскому, что презревши суицид, точно мучимый щекоткою, на скамеечке сидит. И красавица из местных, не уехав в эмират, в Вознесенской лавке крестик сладко будет примерять. С тьмой литературных урок разберусь я вдругорядь. Вознесенский переулок не переименовать.
1999
Все фото взяты из открытых источников.
[показать]
|
