Когда я был маленьким, были кассетные магнитофоны в машинах, они что-то безобразно шипели, но тогда это был лоск, пафос и советский глумур. У моего отца тогда была одна из первых в городе иномарка, это вызывало безумную зависть. Тогда продавались кассеты  Булановой, Пугачавой…была модна мелодия Ламбады…тогда это вызывало зависть…

А сейчас это вызывает тоску. Я давно не слушал Буланову, но услышав ее песню, меня словно ударило током. Какое-то детское воспоминание, о маме, о папе, о семье. О том как было хорошо и как все были счастливы. Я сидел на заднем сиденье, а родители о чем-то разговаривали впереди. Уверенный в себе папа, безумно красивая и невероятно счастливая мама…как у нее, тогдашней девочки горели глаза, ей было 26 лет.

Блеск в ее глазах потух, жизнь жестоко разрушила иллюзии, жестоко наказали обстоятельства, а один человек, решил изменить жизнь моего отца на всю оставшеюся жизнь. Я до сих пор расплачиваюсь за его ошибки и как-то становится больно, больно от того, что мама все понимает, больно от того, что приходится идти на риск и нет другого выбора. Больно от того, что родители потеряли этот теплый лучик счастья, который был тогда в нашей машине.

Как было хорошо, как было душевно спокойно, как счастлива была моя мама…

Эта песня словно выстрелила мне в голову, загнав в лабиринты воспоминаний.

Я надеюсь, я еще увижу блеск в ее глазах.

А Буланова все дальше поет: «А потом прилетело письмо, в нем ничем неприкрытое горе, было в нем откровенье одно, здесь кончается синее море»…