Я долго решалась писать этот пост. Вообще в последнее время я долго решаюсь на то, чтобы что-то куда-то писать, даже сюда. Даже, когда есть что, я очень быстро перегораю и не могу найти нужных слов. Кажется, я разучилась писать, особенно свое личное.

Но я решилась все-таки написать хоть как-то это все в день, когда прошел месяц этого ужаса, мрака и страха.

19 февраля у меня был день рождения, и я провела его с любимым человеком. На 26 февраля я запланировала встречу в кафе с друзьями, чтобы отпраздновать с ними тоже. А 24го началась война.

Я проснулась от того, что в 6 утра по польскому времени мне позвонила мама. Я сразу поняла, что случилось что-то, потому что мы никогда с ней не созваниваемся по утрам, а тем более в такую рань. Я думала, что что-то с ее здоровьем, но это было со здоровьем моей страны. Я больше не могла спать, читала новости, искала успокоения, искала какую-то информацию о том, что это не правда. Это была правда. И это правда, в которой Украина живет вот уже месяц.

С первого же дня мне было очень стыдно за то, что я в Польше. Я считала, что просто обязана была быть там, в своем городе, в Харькове, а здесь сижу просто как крыса – в безопасности и без обстрелов. Стыдно было максимально, я чувствовала себя абсолютно бесполезной для людей, для страны, несмотря на то, что немного поволонтерила тут, пересылала деньги и собирала гуманитарку.

Моя мама сначала бегала в подвал, а потом, когда стрелять начали сильнее, просто осталась там уже и скорее бегала домой из подвала, чем наоборот.

Я читала эти ужасные новости и молилась, чтобы она оттуда выехала. Долго не получалось это организовать, но 2 раза все-таки получилось. Как раз после молитвы нашлось для нее место (именно одно!) со знакомыми, но в последний момент она отказалась. Потом нашлось еще одно, и она уехала к родственникам Влада в Днепр.

Дальше они уже ехали сюда, в Польшу, и должны были ехать разными автобусами, чего я очень не хотела. В итоге ей позвонили и сказали, что кто-то отказался, и есть возможность ехать вместе.

Третьим чудом от Бога было то, что после границы к ним подошли и предложили ровно 3 места – 3, столько, сколько их было человек тогда! И вот сейчас они тут.

Конечно, за маму я более-менее успокоилась, но я продолжаю смотреть харьковские и другие новости, и волосы просто встают дыбом. Во что превращены наши города. Мариуполь превращен в развалины и месиво. Харьков, честно говоря, недалеко ушел. Чернигов. Харьковская область. Ахтырка. Куча других городов. У меня нет сил ни плакать, ни горевать уже, но я понимаю, что не потому, что этих эмоций нет, а потому что я просто не даю им проявиться.

Когда я выпила несколько раз за этот период, эти эмоции полезли со страшной силой – отчаяние, злость, гнев, тревога, страх, тоска, печаль и грусть. Все это сплелось в какой-то бешеный коктейль и просто выливалось из меня. Поэтому я решила больше не пить вообще. То, что открывает сейчас во мне алкоголь, разрушит мою жизнь в хлам.

Кроме того, война очень открыла для меня людей. С настоящими друзьями мы сблизились, кое-кто оказался не тем, чем я его себе вообразила, кое-кто расстроил и разочаровал. Я могу понять многое, но тех, кто поддерживает войну, я понять не могу. Как и оправдать. Когда в мою страну, в мой город летят ракеты, я не могу понять НИКОГО из тех, кто это поддерживает.

В городе все еще осталось несколько человек из моих знакомых и близких, и от этого разрывается сердце. Особенно, когда мои родственники говорят, что ракеты попали прямо в детский сад во дворе их дома. 3 ракеты. В такие моменты особенно стыдно находиться в безопасности.

С работой тоже все далеко не гладко. И хуже всего – то, как проявил и показал себя в этой ситуации Максим.

Во-первых, он начал явно выделять любимчиков и задвигать других. Конечно, его выскочка стала его любимицей, а я – его антигероем (в большей степени наверно потому, что я спросила об оплате за этот месяц, на что имела полное право)

Во-вторых, все просто забили на всех. За все время с нами провели аж 1 (!) общий созвон по ситуации, и то особо понятно ничего не было. Командной работы по сути нет, все занимаются тем, чем сами считают нужным, и как будто не для общего дела, а чтобы выслужиться перед начальством – смотрите, какой я молодец. Смотрите – а я больший молодец.

В-третьих, лично я вообще не понимаю, что происходит, какой план действий, что уже сделано и тд. Мы просто что-то делаем каждый день, но для чего, какой результат от всего этого ожидается и вообще, какой план действий – вообще непонятно. И никто нам не пытается это все объяснять. Начальники забыли (или забили) о том, что надо говорить со своими сотрудниками, особенно в кризисных ситуациях, объяснять ситуацию, план действий совместно какой-то разрабатывать, а не просто со своими любимчиками по углам болтать

В-четвертых, Максим продолжает гнать понты и муштровать нас, когда сейчас самое время прийти по-человечески к людям, объединиться, пообщаться, попросить, а не «скомандовать». Помню, как после одной из первых недель войны, когда всю неделю не было задач и никто ничего не говорил о них вообще, он написал мне в пятницу после 21:00 (!) с тем, что нужно сделать перевод. Причем, в приказном порядке, а не с позиции: сейчас такое время, помоги нам пожалуйста восстановить работу. А когда я не ответила ему в пятницу, в субботу утром он мне ПОЗВОНИЛ. Более того, потом написал что-то вроде «всю неделю отдыхала, приходи в себя».

В-пятых, за весь месяц так и не было найдено новых клиентов, не было сделано отчетов о том, как и куда мы движемся. Мы просто находимся в каком-то броуновском движении, в работе ради работы, в подвешенном состоянии, в каких-то постоянных переписках с клиентами в холодную. И никто до сих пор не запустил рекламу на наши услуги напрямую (таргетологи, блин!).

Сейчас я предложила запустить рекламу, и, я так понимаю, завтра мы с Дианой все-таки организуем это. Будет очень смешно, если по рекламе найдется клиент. Вот тогда я точно смогу уходить отсюда. Потому что это будет их позорище, тех, кто искал новых клиентов целый месяц и не нашел ни-хре-на. И абсолютно перестал на меня рассчитывать, а сделал ставку на свою любимицу и на свое воображаемое умение заключать сделки и находить клиентов. А также на своего НАСТАВНИКА и призрачные связи, которые сейчас почему-то не помогают получить новых клиентов. Или мы просто не знаем об этом – а зачем.

И еще по поводу работы у меня родилась такая мысль: если я прихожу на работу, значит, рассчитываю на то, что организационные вопросы будут закрыты менеджментом, а от меня нужны только мои скилы, за которые заплатят понятную сумму денег. Но, если этого нет, если я сама должна искать себе работу и клиентов, то появляется вопрос – а зачем мне компания? зачем мне приводить клиентов вам, с таким же успехом я могу приводить их себе. К вам я пришла именно за клиентами и стабильностью, а вы сейчас во всей красе демонстрируете, что ваш бизнес тупо не готов к критическим ситуациям, несмотря на все ваши понты.

В общем, мой план – реклама + поговорить еще с нужными людьми, а не писать в холодную. Очень надеюсь на результат. И, если мне удастся сделать то, что им за все эти дни не удалось, то попрощаюсь с ними. И так хочу уже давно это сделать. А особенно – попрощаться с Максимом, который строил из себя супер-лидера и грамотного предпринимателя, а на деле оказался простым понторезом.

А вообще, в связи с ситуацией в Украине, работой, приездом родителей и их непонятным положением, общением с друзьями, которые переехали кто по Украине, кто за границу, и хотят домой – состояние прескверное. Безысходность есть определенная, тревога, чувство неопределенности. Сейчас можно верить только Богу и надеяться только на него. Если бы не Бог и молитвы, я бы уже спятила в этой обстановке. Благодарю каждый день за то, что у меня есть все-таки, и за то, что могу служить людям, хотя бы как-то. И знаю, что все получится, как получалось всегда в итоге.

Всегда в моей жизни после трудностей наступал в разы лучший период. И сейчас будет так же. У меня, у моих близких и у моей Украины.