Шестая глава, прошу любить и жаловать.

Следующие двое суток прошли мимо сознания Гарри. Все его чувства и эмоции сейчас были сосредоточены на, все еще не приходящим в сознание. отце. Он не отходил от кровати ни на шаг, единственным, что могло заставить его это сделать - были уговоры Поппи. Эта женщина всегда умела обращаться с упрямыми пациентами. А угроза рассказать лорду Поттеру о его безобразном поведении, была очень даже действенной. На третьи сутки медиведьма выпроводила подростка из лазарета, с наказом возвращаться только после того, как он приведет себя в порядок и нормально поест. Гриффиндорец безразлично кивнул и поплелся прочь, поминутно оглядываясь. Ведьма только покачала головой и попросила мистера Малфоя проследить за этим невозможным мальчишкой. Драко согласно кивнул, обеспокоенно смотря на любимого, жалея, что не может прикоснуться к нему, обнять и пообещать, что все будет хорошо. Но, не мог… никто, даже Поппи, не могла сказать будут ли последствия отравления Зельем правды и если будут то какими. Слизеринец запретил себе даже думать, что случится с Гарри, если его отец не очнется, а уж про ребенка и говорить не стоило. Младший Поттер уже любил этого, еще не родившегося маленького волшебника, их гибель окончательно сломает парня. Тогда уже нужно будет бояться не Темного Лорда, а Гарри Поттера.
Следуя за избранным, Малфой не учел одного, тот же отправился в свою башню, а ему туда путь заказан. Стоя перед портретом Полной Дамы, блондин думал, как же проследить, чтобы с этим зеленоглазым несчастьем ничего не случилось. Он уже даже подумывал попробовать открыто войти, благо пароль он прекрасно знал, но его опередили. Портрет раскрылся и ему на встречу шагнул главный гриффиндорский увалень. Лонгботтом замер, удивленно смотря на стоящего на пути представителя змеек.

- Лонгботтом, - счел нужным поздороваться Драко, сейчас ему нужна была поддержка хотя бы одного гриффиндорца.
- Малфой. Это ты привел Гарри? – через минуту напряженного рассматривания Главного Слизеринца, после Снейпа, естественно, спросил Невилл.
- Да. Мадам Помфри отправила его поесть и привести себя в порядок, - кивнул представитель серебристо-зеленых.
- Я прослежу, чтобы с ним ничего не случилось, - понятливо кивнул будущий герболог, – приходи через час, заберешь его.
Малфой только удивленно поднял бровь, неосознанно копируя зельевара.
- Насколько я знаю Гарри, в таком состоянии он не будет сидеть в башне, да и на занятиях ему делать нечего, - Лонгботтом удрученно вздохнул, - ему бы сонного зелья, да только оно уже давно на него не действует. Не знаешь, что происходит? - без особой надежды на ответ поинтересовался шатен.
Драко только пожал плечами. Если Гарри захочет, расскажет.
- Я буду через час, - и, развернувшись, пошел прочь.

А ночью, когда призрачный свет луны заливал все пространство Больничного крыла, произошло то, чего несколько человек ждали уже больше суток. Темные ресницы на бледном лице лежащего на кровати мужчины дрогнули, тонкие пальцы сильнее сжались в теплом захвате подростковых рук и зеленые глаза, наконец, открылись, давая надежду, что теперь-то все будет хорошо. Спящий лохматый волшебник только улыбнулся, а хмурое выражение лица сменилось чуть заметной улыбкой, когда тонкие пальцы разглаживали морщинки на высоком лбу. Спешащая из кабинета медиведьма только улыбнулась, в очередной раз наблюдая за тем, с какой нежность пришелец из другого мира смотрит на Гарри. Ведь тот в какой-то мере не был его сыном, но он принял мальчика как родного. Это было немного странно, однако именно этому юноше нужен был хоть кто-то, кто сможет заботиться о нем самом, только потому, что он просто Гарри.
- С возвращением, - тихо прошептала Поппи, накладывая диагностические чары, – отлично, никаких последствий, только небольшое истощение. И с ребеночком все в порядке, – улыбнулась она на вопросительный взгляд и непроизвольное движение руки к животу. - Не волнуйся, но вот Альбуса я бы поостереглась, и хотя Северус взял с него обет не вредить тебе и ни о чем лорду Малфою. Он так просто не откажется от своих идей Света.
- Не волнуйся, дорогая, одним из преимуществ алхимиков, по сравнению с обычными магами является то, что беременность на нашу профессиональную деятельность никак не влияет. Мне есть чем ему ответить, - хищная улыбка расплылась на бледном лице.
- Постарайся без жертв, директор все еще остается тем фактором, что сдерживает Того-кого-не-называют от открытых действий.
- Я постараюсь об этом не забывать, - усмехнулся рыжий и зевнул, - я пожалуй еще немного посплю.
Медиведьма только улыбнулась.

Гарри владело ощущение déjà vu. Ощущение легких прикосновений чувствующиеся этим утром в точности повторяли ощущения утра нескольких дней назад. Улыбнувшись теплому комочку счастья, поселившемуся в груди, подросток поднял голову и встретился в зеленым взглядом отца, накручивающего его, порядком отросшие, волосы на пальцы.
- Привет, - хриплым ото сна голосом поздоровался гриффиндорец.
- Малыш, я тобой не доволен, – прищурившись и легонько дернув за прядку огорошил его Эри, - мне не нравится, что ты не следишь за собой, - мягко пожурил его мужчина, - ты должен нормально питаться, и отдыхать.
- Я волновался за тебя, – обижено прошептал Гарри опуская взгляд.
- Ри, - тонкие пальцы прикоснулись к подбородок не давая мальчику спрятать взгляд, - я тоже волнуюсь за тебя, и не хочу чтобы ты плохо себя чувствовал. Обещай, что больше не будешь так делать. Ты мне здоровым нужен, кто же будет заботиться обо мне? Обещаешь?
- Хорошо, я постараюсь, - кивнул подросток непроизвольно расплываясь в солнечной улыбке.
О нем заботятся. О нем беспокоится. Его любят, любят?
- Люблю, малыш, - кивнул рыжий маг, без труда прочитав в глазах вопрос, – очень люблю и не хочу потерять. А теперь, марш в отсюда приводить себя в порядок и на занятия. Ты и так слишком много пропустил.
Кивнув счастливый Поттер поспешил в свою башню. Освещая замок своим счастьем.
- Как мало ему нужно, - с грустью смотря вслед убежавшему сыну, пробормотал Эри.
- У него была очень тяжелая жизнь, - проговорила тихо подошедшая Помфри.
- Ну и когда ты меня отсюда выпустишь? – не желая разговаривать на эту, слишком личную тему, спросил волшебник.
- Не раньше, чем через неделю, - усмехнулась медиведьма, наблюдая как вытягивается от недовольства лицо алхимика. – А ты, что думал, ты только оправился от тяжелейшего отравления. Да и раны, с которыми ты попал сюда, еще не до конца затянулись. Так что даже и не пытайся протестовать.
- А я что, я ничего, - сдаваясь под напором ведьмы и смеясь поднял руки Эри, - через неделю, так через неделю.

Сидя за преподавательским столом, Северус наблюдал как в Большой зал входят оживленно переговаривающиеся гриффиндорцы. Про себя усмехнувшись, Снейп занялся завтраком. По львятам всегда было видно, когда у них что-то происходило. А судя по тому, что на лицах большинства светились улыбки, Поттер наконец пришел в себя. И, скорее всего, Эри тоже. Ведь только возвращение, этого Поттера в сознание, могло привести младшего в нормальное, для него, состояние идиотской радости. Бросив взгляд на Драко, темный маг заметил как потеплели ледяные глаза его лучшего ученика. Значит, тоже сопоставил поведение грифов с настроением Избранного. Хотя этому-то можно было и не удивляться. Этот белобрысый змееныш всегда знал о своей Немезиде чуть ли не больше него самого, цепко следя за каждым изменением в его облике. От нахмуренных бровей, до цвета и качества его рубашек. Северус не удивился бы, если бы узнал, что Драко знает даже марку любимого белья лохматого гриффиндорца. И это при том, что на людях они непримиримые враги. Зельвара всегда удивляла в людях эта слепота, когда за колкими фразами они не видят обеспокоенного взгляда серых глаз, каждый раз ощупывающего противника. Или сдерживаемых железной силой воли движений, желаний прикоснуться, поддержать, провести по вечно лохматым волосам.
Мерлин, да у этого мальчишки на лбу было написано, что он безоглядно влюблен в одного конкретного льва.
Появление в зале главного действующего лица тут же было отмечено чуть заметным движением губ и сильнее стиснутой вилкой.
Откинувшись на спинку стула Мастер Зелий собирался насладиться очередным спектаклем, где единственным актером был Ледяной Принц Слизерина.

- Тихо Дракон, тихо, - спрятавшись за спинами других слизеринцев, шептала Панси, поглаживая друга по вздрагивающим плечам, - все хорошо. Вот увидишь, однажды он тоже поймет, что все это просто игра на публику. Ты главное не оставляй надежду, и твой Поттер будет рядом и просыпаться и засыпать. А ты еще не будешь знать как от него избавиться.
- Все, Паркинсон, я спокоен, - глубокий судорожный вздох и спокойный взгляд серых глаз.
- Отлично, - улыбнулась девушка, – тогда вытирай свой красный нос и пошли, скоро прозвенит колокол.
- У меня не красный нос, – возмутился, чуть улыбаясь Драко. Он был благодарен подруге, что старается его подбодрить. – Ненавижу Поттера.
- О нет, дорогуша, ты его любишь, - засмеялась слизеринка.
- Одно другому не мешает, - фыркнул Малфой, взмахом палочки приводя себя в порядок.
Теперь уже смеялись все, перепалки, подобные этой, были частыми между этими двумя, знакомыми чуть ли не с пеленок.

Хотя Эри и ожидал, что время проведенное в больничном крыле будет тянуться со скоростью беременной улитки, его ожидания не оправдались. Может потому, что его дни скрашивали гости. Гарри и Драко попеременно навещали его. Сын вообще приноровился делать домашнее задание сидя у постели отца, поминутно спрашивая у него совета. Избранный уже понял, что многого не понимает в этом мире, так до конца и не ставшего для него родным. А Лили, был только рад поделиться знаниями, принимая активное участие в создании собственного мировоззрения сына уже ставшего для него родным и нисколько не заменой другому, погибшему в старом мире. Младший Малфой же наоборот, если приходил, то спросив взглядом разрешения, благоговейно поглаживал еще плоский живот, где рос его будущий братик, или сестренка, всегда с улыбкой добавлял Гарри, иногда присутствующий при этих посещениях. В такие моменты лорд Поттер только закатывал глаза, сетуя на слепоту старшего сына. Как можно не замечать той нежности, что светилась в обращенных на Гарри серебряных глазах.
Именно этот взгляд давал алхимику надежду, что встреча с местным Люциусом будет более благополучна. Ведь у жесткого человека врядли вырастет человек с таким нежным сердцем. Там, в родном мире, Драко Малфой был жестоким садистом, не сильно уступающим своему отцу.
А еще был Северус Снейп, и их бесконечные беседы, зачастую прекращающиеся далеко за полночь и только если Поппи разгоняла спевшихся с первых минут зелеьвара и алхимика. Мастера делились боевым и научным опытом. Часто споря над тем ли иным зельем, оба находя в этих спорах, настоящее удовольствие.
Только однажды они поругались так, что не разговаривали почти сутки. Когда Снейп объяснял, почему соврал Гарри о поведении директора. Хотя поругались это слишком сильно сказано…

Воспоминание:
- Север, - тихо шипел Эри сверкая зелеными глазами, – ты хотя бы понимаешь, что единственное, что никогда не простит мой сын, это открытую ложь. А ты что делаешь? Как же ваши отношения? Гарри говорил, что они стали немного налаживаться. Или ты думаешь, что он не узнает? Или ты прикрываешь Дамблдора? – подозрительно сощурившись предложил алхимик.
- Как ты мог подумать, - возмутился зелеьевар, непроизвольно повышая голос, - никогда, после того что он сделал?
- Тогда зачем ты скрыл от Ри, что Альбус знал возможные последствия применения Веритасерума?
- Потому, что твой сын импульсивный мальчишка, сразу же бросился бы к нашему «глубокоуважаемому» директору выяснять отношения. Он же сначала делает, потом думает, а думаешь Дамблдор оставил бы это так? Гарри слишком опасно сейчас идти против него, без поддержки, нет послушай, – Снейп поднял руку останавливая уже готовые вырваться возражения друга, - ты еще пока числишься мертвым, и мальчик полностью зависим от директора, он его опекун. Пока ты не подтвердишь ваше родство он может сделать с ним все. Даже засадить в Азкабан, без суда и следствия, точно как Блека. Одного слова Верховного Чародея Визенгамота будет достаточно, чтобы общество поверило, что Избранный перешел на сторону Темного Лорда, и что тогда?
- Ненавижу, когда ты прав, - нахмурившись после продолжительного молчания проворчал старший Поттер, Северус довольно усмехнулся, - но ты пойдешь к Ри, и все расскажешь. Или я с тобой разговаривать не буду.
- Но, он даже слушать меня не захочет, - протянул зелеьвар, обижено смотря на мага, с которым уже успел сблизиться.
- Ничего не знаю, - фыркнул Эри, насмешливо смотря на Мастера Зелий.
Конец воспоминания.

Утром седьмого дня, Поппи как всегда осматривала своего, пока единственного, пациента и довольно улыбалась. Все показатели были в норме. Ребенку ничего не угрожало. Истощение ушло а раны полностью затянулись, не оставив после себя даже ниточки шрама. Теперь, глядя на лицо старшего Поттера сложно было вспомнить каким он попал сюда. Яркие зеленые глаза и винно-крансые волосы, это волшебник был удивительно красив. И медиведьма понимала одержимость, того другого, лорда Малфоя именно им.
А уж когда Лили начинал улыбаться, казалось, что комната озаряется светом. И эта улыбка перешла по наследству сыну, пусть пока еще официально и не признанному.
- Поппи, - лукаво улыбнулся маг, - можешь сделать мне доброе дело?
Волшебница подозрительно сощурилась, чувствуя, что это все неспроста.
- Нет, ничего незаконного, - замахал руками лорд, - просто передай записку для Ри. Ты же мне колдовать запретила.
- Хорошо, - подозрительно поглядывая, на невинно улыбающегося, мужчину кивнула ведьма. О том, что она еще пожалеет о своем согласии Поппи узнала немного позднее. А пока она лично отправилась на поиски одного лохматого гриффиндорца…
Вернувшись после обеда она не заметила в лазарете ни лорда Поттера, ни его наследника. Раздраженно фыркнув, женщина заглянула в ящик стола и естественно не обнаружила там, конфискованной на время лечения алхимика, палочки.
- Что отец, что сын, - проворчала вслух Помфри, застилая разворошенную постель, простыни были еще теплые.
А беглецы благополучно добрались до Хогсмидта, используя тайный проход в Сладкое королевство и, тихо похихикивая, направились в Кабанью Голову, там они меньше привлекут к себе внимания.
Камин вспыхнул изумрудным пламенем, унося пару, закутанных с ног до головы в темные мантии, магов по направлению к Дырявому котлу. Маленькая семья стремилась как можно быстрее попасть в Гринготтс. Обоих с самого утра терзали смутные сомнения с каждой пройденной минутой становившиеся все более тревожными.
Медиведьма скрывшаяся в своем кабинете не видела пробравшуюся в лазарет крысу с серебристой лапкой. Подняв мордочку та понюхала воздух, смешно шевеля носом, и развернувшись, покинула Больничное крыло, скрываясь в переходах древней школы. Больше ей тут делать было нечего. Можно доложить хозяину, что ничего нового не произошло.

Вспыхнувший в Дырявом Котле камин выпустил из своего нутра двоих магов, завернувшихся в темные мантии. Том, хозяин старого бара проводи их подозрительным взглядом, стараясь как можно незаметней сжать рукой палочку, чтобы ту же расслабиться. Взгляд зеленых глаз, блеснувших из-под темной, тяжелой ткани не узнать было невозможно. Гарри Поттер. Кивком поздоровавшись, герой магической Британии последовал за своим, оставшимся неизвестным, спутником.
Уже стоя на пороге вотчины гобилнов Эри Поттер поймал сына за плечо, задвигая его за спину.
- Пап? – тихо произнес подросток, сжимая теплую руку родителя. - Все хорошо, они не причинят нам вреда.
- Прости, – тихо ответил мужчина, – просто плохие воспоминания.
- Все пройдет, все когда-нибудь проходит.
- Философ, - фыркнул алхимик, смело вступая под каменные своды магического банка.

Несколько часов, и три ритуала спустя, Лимилирие Эри Поттер стал полноценным жителем этого мира и отцом зеленоглазого мальчика по имени Гарольд Джеймс Поттер. Фамилию Риннер было решено не афишировать. Быть темными, сейчас было не очень выгодно и даже опасно для жизни и здоровья.
Поттеры должны остаться на светлой стороне и неважно, что магия у, изначально светлого, избранного после всех его приключений и раскрытия наследия, на шестнадцатый день рождения, изменила свою окраску, на диаметрально противоположную. Об этот не обязательно кричать на каждом углу. А целенаправленно узнать можно только посредством специального простенького ритуала, о котором мало кто помнит.
- Ну что, осталось последнее, - усмехнулся Эри потирая запястье, уже не раз попавшее под острый гоблинский нож, - лишить Дамблдора опеки над тобой.
- А что для этого нужно? – юноша так и загорелся идеей избавиться от директорского надзора.
- Признать меня страшим над родом, - Гарри только вопросительно поднял брови, - проще говоря признать меня Гавой рода.
- Но ты ведт и так лорд Поттер.
- Малыш, тут я лорд только юридически. Для того чтобы стать лордом магически, мне нужно было родиться Поттером, а я только введенный, на правах супруга. Нужно чтобы ты признал меня, так как ты единственный, в ком течет кровь рода.
- Что мне нужно сделать?
- Повторяй за мной. Я Гарольд Джеймс Поттер…
- Я Гарольд Джеймс Поттер… – любопытно блестя глазами повторил подросток.
- … признаю тебя, Лимилирие Эри Риннер, веденного в род Поттер, на правах супруга и принявшего имя Лимилирие Эри Поттер, старшим над родом Поттер. Пусть магия будет мне свидетелем.
Гарри Послушно повторил за отцом ритуальную фразу, и только последнее слово сорвалось с его губ, как рыжеволосого мужчину окутало изумрудным сиянием, впрочем, тут же рассеявшимся, а сам, он зашипел как рассерженная змея.
Младший Поттер хмыкнул, смотря на удивленное лицо отца, рассматривающего собственный руки, вместо одного кольца, на пальцах красовалось два перстня.
- Это еще что?
Гоблин-поверенный хищно улыбнулся и объяснил магам.
- А это, лорд Поттер, означает, что магия признала вас регентом рода Блек, поздравляю.
- Этого мне только не хватало, - простонал мужчина, зарываясь пальцами в длинную шевелюру, – еще и с этой повернутой семейкой разбираться.
Гоблин и юный маг только переглянулись и синхронно фыркнули. Они ни на миг не поверили тому преставлению, что устроил алхимик.
Видя, что на него не обращают внимания, рыжий улыбнулся и изящно раскланялся как актер на сцене перед зрителями…
Теперь им уже нет смысла прятать свои лица под капюшонами мантий. Да и солнышко, сияющее на небе, несмотря на середину ноября, не способствовало этому. Именно поэтому маги решили пройтись по Диагон Аллее. Для алхимика это возвращение к мирному прошлому, а для Гарольда, это возможность пройтись по магической улочке с высоко поднятой головой. Гордясь тем, что рядом с ним идет не просто сопровождающий, а родной человек.

Уютно устроившись в кафе Фортескью, отец и сын выбирают одинаковое лимонное мороженное, чтобы тут же залиться громким смехом, они, с каждым прожитым вместе днем, находят все больше и больше одинаковых черт, с упоением отмечая каждую, будто завязывая в бесконечные узелочки ниточки чувств и воспоминаний, тянущихся между ними. Не обращая ни на кого внимания, они разговаривают, обсуждая прочитанные книги, или делясь светлыми моментами жизни. Только однажды Эри замирает напряженно смотря в окно. Проследив глазами взгляд отца, Гарри увидит идущего по улице лорда Малфоя. Светлые волосы и надменное выражение лица. Ничего не изменилось с их последней встречи в Отделе тайн. Вот только алхимик стискивает его запястье с такой силой, что, кажется, еще мгновение и оно с жалобным хрустом сломается. Вошедший в кафе мужчина только скользнет взглядом по сидящей паре, узнав Поттера и удивленно приподняв брови пройдет дальше. Сейчас ему, находящемуся под наблюдение аврората, не стоит даже заговаривать с избранным. Именно эта демонстративное игнорирование позволит лорду Поттеру вздохнуть с облегчением и больше не следить за мужчиной, ожидая от того нападения.

Избранный наблюдая за сменой эмоций на лице родителя позволил себе расслабиться только после того как они покинули кафе, тепло попрощавшись с хозяином.
Как бы не хотелось, чтобы этот день никогда не кончался, пора было возвращаться в Школу.
А на пороге замка их уже ожидала МакГонагалл шипя рассерженной кошкой.
- Мистер Поттер, лорд Поттер, - поприветствовала она магов, входящих в гостеприимно распахнутые двери, - могу я узнать где вы били?
- Добрый день, Минерва, - улыбнулся Лили, - конечно можно. Мы посещали Лондон. А точнее Гринготтских гоблинов.
- Вот как, - ведьма нахмурилась, а потом понимающе улыбнулась понимая, что пришелец из другого мира заявил права на ее зеленоглазого львенка. – Но вы все равно должны были предупредить куда пропадаете. Мы с Северусом с ног сбились разыскивая вас.
- Так почему Патронуса не послали? – удивленно поднял бровь рыжий маг.
Заместитель директора стушевалась, только сейчас поняв, что они под действием эмоций действительно не догадались до такого простого действа.
- Не стоит так смущаться, - скрывая за напускным сочувствием, толику ехидства, пропел Эри, - я все понимаю, дети, уроки, да еще и господин директор, личность очень специфимческая и беспокойная. Попей валерьяночки, говорят, помогает привести в норму нервную систему, а то стресс, он штука опасная.
Гарри тихо хихикнул, увидев как скулы женщины порозовели. Та строго глянула на улыбающуюся пару, фыркнув, точно как своя анимагическая форма, кивнула, разрешая беглецам войти в замок и резко развернулась уходя внутрь школы тихо ворча на наглых шутников.
Отец и сын, дождались пока за ними закроется дверь Больничного крыла и только тогда позволили себе расхохотаться.
Выглянувшая из кабинета Поппи, только осуждающе покачала головой, а за закрытой дверью улыбнулась. Смех этой пары был слишком заразительным, губы сами расплывались в улыбке.


Минерва МакГонагалл
[554x623]


Минерва и Северус, обратите внимание на руки )))
[696x600]