Тишина. Темнота. Духота. Подо мной предательски поскрипывает кровать, когда я метаюсь по ней, не в силах заснуть. А когда я не двигаюсь, мне чудится, что грязные простыни – это стянувшие меня верёвки, и я опускаюсь ко дну, не в силах пошевелиться. Стеклянными широко раскрытыми глазами гляжу в потолок. Я знаю, что так будет ещё неизмеримо долго. Я знаю, что в комнате неубрано и вовсю несёт грязными носками, что через три часа мне вставать и тащится на занятия, потом курить в грязном подьезде, потом бегать по заплёванным поликлиникам в поисках чёртовой медицинской справки, и думать о чём-то только чтоб отвлечься от всего этого. Мне хочется вскочить с постели, громко закричать, мне хочется разрушить эти чёртовы прогнившие насквозь стены, мне хочется вырваться, мне хочется ветра, мне хочется врубить колонки на полную громкость и в сотый, нет, в тысячный раз услышать строки:

Я звал друга, но никто не слышал голос мой
Я рванул сквозь стены, но никто не бросился за мной
Там, внизу, горел асфальт от сбитых с неба звёзд
Мне хотелось ветра, чтобы бил наотмашь и насквозь…
Не хочешь, не верь мне!

Не хочешь, не верь мне!

Я зову их, как зовут друзей в бреду, шепчу чужие имена и стихи в густой пыльный воздух, сжимаю до боли кулаки… Одному господу известно, как мне противно, просто противно от того, что я живу в этом мерзком мире, что меня окружают эти мерзкие люди, что я сама такая… Я не хочу быть собой, я не хочу жить здесь, я хочу встать и выйти… встать и выйти в раскрытые звёздные двери… у твоего бойфрэнда есть кличка Кобэйн…
Здесь нет меня. Здесь нет тех, кто мог бы стать моими друзьями. Здесь ничего нет. Кроми этой музыки, которая так тесно связала меня с жизнью, смешала с её грязью, заставила почувствовать себя частью этого мира. И Дьяволу известно, как я благодарна ей за это… я буду жить. Я не смертельно больна. Я больна как раз достаточно, чтоб жить, не больше, и не меньше.
Если бы я могла родиться раньше. Эта музыка для меня – всё. Почему небо не способно наделить каждого тем, чем он дорожит больше всего, в полной мере? Какая-то другая, совсем другая девочка родилась в семдесят пятом году, училась в школе на тройки, закончила вуз без отличия, и сейчас сидит на кухне в рваных шлёпках и ждёт мужа-алкаша с работы, в соседней комнате – сын – прыщавый подросток втихаря листает дряной порнографический журнал… Ведь есть же такая девчонка, я уверена, что есть, живёт себе в крохотной двухкомнатной кваритирке где-то в спальном районе Москвы, и нихрена не знает об этой жизни, а может, знает даже больше, чем любой бородатый важный философ, но кто станет её слушать?! Есть же какая-нибудь зачуханная толстая тётка, которая не смогла прожить данную ей жизнь так, как сделала бы это я, будь у меня шанс! Как это глупо… Я хочу быть там, хочу быть с ними, на каждом концерте. Хочу слушать прмитивный андерграунд и спать под окнами гостинниц кумиров в компании подвыпивших панков, хочу слушать мою музыку, хочу ходить в лохмотьях и пить дряной портвэйн, хочу быть своей, хочу, чтоб душа вонзалась в каждый звук гитары, и, превращаясь в тишину, перерождалась… хочу мою музыку и мою АРИЮ… и больше ничего не нужно… хочу сейчас хоть на миг закрыть глаза и не сотую долю секунды ощутить дух того времени, прекратить как-то бесконечный поток этих мыслей, и заснуть наконец, так и не взглянув на занимающийся за окном пепельно-розоватый расвет…