[470x332]
[350x525]
[513x410]
И вот передо мной — Маркиза ангелов… 40 лет спустя после премьеры фильма-шлягера. Вечер проводим в небольшом каннском пляжном ресторанчике. Поначалу мадам Мерсье нервничает. Оглядывает публику, кутается в шаль, опасаясь сквозняков, любопытных взглядов. Но, выпив ледяной водки, успокаивается, пристрастно расспрашивает о России. Постепенно сходит «грим» настороженности и недоступности.
– Знаю, к романам Голонов относятся по-разному, некоторые именуют их «слезовыжималками для домохозяек». Но кто посчитает одиноких, не слишком счастливых людей, которым наш фильм подарил радость и мечту? Я получала мешки писем, они шли со всех концов света.
— Прошло 40 лет с выхода сериалов об Анжелике, но публика до сих пор их смотрит. Можете объяснить их популярность?
— Люди нуждаются в романтике. Страсть, красивые костюмы, лирика, атмосфера любви — вот секрет взаимной любви с публикой. Русские, китайцы, европейцы повторяли мне на 52 языках: «Вы заставили нас поверить в мечту». До сих пор получаю множество писем от зрителей. Дети присылают рисунки с сердечками, пишут слова любви. Когда первые серии об Анжелике вышли на экраны, детям до 13 лет их смотреть было нельзя. Теперь, спустя 35 лет, эти зрители предлагают мне руку и сердце.
Кстати, в СССР тогда создавались, как это сказать, не фан-клубы — скорее женсоветы под ореолом Анжелики. Женщины отстаивали право на любовь, не только на социальную жизнь. Причесывались, как Анжелика, стремились вести себя независимо. Писали мне о личных историях. В общем, я была окружена вниманием, почтением, любовью, доверием. У меня была записная книжка величиной с энциклопедический том. — Вы признались как-то, что не сумели избежать и мыслей о самоубийстве…
— Не знала, как выпутаться из той или иной ситуации, и… составляла завещание. Хотелось оставить о себе память — расписывала, кому из моих друзей завещаю картину, кому — мебель, безделушки, а когда заканчивала писать, проходило время. Появлялись новые мысли и проблемы, которые нужно было решать не откладывая. В общем, умирать было некогда.
Однажды у меня была такая сильная головная боль, что не было сил терпеть. Квартира находилась на девятом этаже, я почти вскарабкалась на парапет балкона, и у меня закружилась голова. Я упала, но, к счастью, внутрь балкона. Сейчас смеюсь над своей глупостью.