Юрий Алексеев

19.10.09 | 12:27


По состоянию на август 2009 г. домашние хозяйства Латвии были должны трем шведским банкам – Swedbank, Nordea и SEB более 4 млрд евро, выданных на покупку жилья. Для очень небогатой страны с двухмиллионным населением – сумма, граничащая с запредельной. Откуда же взялась такая «широта души» со стороны шведских банкиров?

Дело в том, что законы Латвии, регулирующие отношения между кредитором и заемщиком, предполагают, что все риски по возврату кредита ложатся на заемщика. Последний отвечает перед банком не только купленным в кредит жильем, но и всем своим имуществом. В случае же невозможности возврата кредита и продажи «с молотка» всего имущества, недостающую денег он обязан выплачивать всю оставшуюся жизнь.

Более того: практически во всех типовых ипотечных договорах прописан институт «гарантов». Гаранты (как правило, члены семьи заемщика) тоже отвечают всем своим имуществом. Понятно, что при таком законодательстве риски банков были сведены к минимуму. Латвийский заемщик, подписывая кредитный договор, попадал в пожизненную кабалу к банку. Вместе со всей своей семьей.

Имея столь вольготные правила игры, шведские банки в течение пяти лет с момента вступления Латвии в ЕС раздавали в Латвии ипотечные кредиты направо и налево, соревнуясь друг с другом в щедрости. Дошло до того, что они предоставляли кредит на 30 – 35 лет до 105% от оценочной стоимости жилья. Дополнительные 5% – на обстановку. Процент постоянно снижался и достиг к 2007 г. плюс 1% LIBOR. В качестве справки о доходах банки принимали личное заявление, то есть практически честное слово заемщика, не требуя никаких объективных подтверждений.

ПУЗЫРЬ ЛОПНУЛ
В результате за пять лет подобной практики на латвийском рынке недвижимости надулся огромный пузырь. Средняя цена квадратного метра в рижских многоэтажках советский застройки в 2004 – 2008 гг. выросла с 500 до 1 700 евро. Аналитики одной из крупнейших латвийских риелторских компаний – Latio подсчитали, что с 2004 года, когда недвижимость начала резко дорожать, жители Латвии переплатили за жилье 6 млрд евро (4,2 млрд латов).

С началом кризиса, разразившегося в Латвии летом 2008 г., цена недвижимости резко пошла вниз. Сейчас она вернулась на уровень 2004 г. И падение продолжается. Новое строительство полностью прекратилось. Сейчас в Риге и ее окрестностях стоят пустующими десятки многоквартирных домов и коттеджных поселков, чья сдача в эксплуатацию пришлась на начало кризиса.

Но хуже всего приходится заемщикам, которые «влипли» в кредитные обязательства на пике цен. Их жилье подешевело втрое – вчетверо, а многосоттысячные обязательства остались. На фоне растущей безработицы, когда многие из заемщиков потеряли источник дохода, их ситуация становится практически безвыходной. Реальную картину кредитных неплатежей банки разными способами скрывают, предоставляя заемщикам отсрочки и «кредитные каникулы». Но по самым скромным оценкам количество «плохих» кредитов в Латвии достигло 18 – 20%.

ШОК И ТРЕПЕТ

На таком фоне заявление латвийского премьера о возможных изменениях Гражданского закона в пользу заемщиков (суть предложений была в том, чтобы латвийское лицо, неспособное вернуть кредит банку, отвечало только заложенным имуществом. И чтобы банки после реализации этого имущества не смогли претендовать на другое имущество заемщика и требовать с него выплаты оставшейся суммы кредита. И еще чтобы банки не могли отнять у должника его единственное жилье без предоставления альтернативного. При этом изменения должны были получить обратную силу.) вызвало тихое ликование последних и шок у скандинавских банкиров. Если изменения будут приняты, банки вместо своих миллиардов получат десятки тысяч ключей от квартир, реализовать которые по разумным ценам не будет никакой возможности. В Риге сейчас можно арендовать квартиру практически бесплатно – за коммунальные платежи.

Глава одного из основных кредиторов латвийской ипотеки – банка Swedbank AB Майкл Вольф заявил: «Swedbank и другие банки в Балтии оказались не в состоянии оценить риски правильно. За шесть – девять месяцев мы потеряли то, что зарабатывали в течении трех лет». И сообщил, что его банк выпускает дополнительные акции на 15 млрд.шведских крон (2,13 млрд долларов), чтобы покрыть убытки, полученные от операций дочерней структуры банка в Латвии. Убытки банка от плохих кредитов во II квартале года составили 6,67 млрд шведских крон.

Шведское правительство срочно приняло решение о продлении программы гарантий своим банкам на шесть месяцев. Расширенная программа государственных гарантий банковскому сектору составит 1,5 триллиона шведских крон (примерно 214,5 млрд долларов), а действие программы продлено до конца апреля 2010 г.

РОЛИ ПОМЕНЯЛИСЬ
Как расценить действия латвийского премьера? Как эмоциональный ответ не в меру раскомандовавшимся шведам? Или как подготовку к девальвации национальной валюты – лата – для спасения бюджета? Понятно, что в случае девальвации лата количество неплатежей по ипотечным кредитам увеличится в разы. Поскольку практически 100% кредитных обязательств латвийских заемщиков номинированы в евро или долларах.

Так или иначе, но латвийский премьер доходчиво объяснил шведам, что их роль в сложившейся ситуации – роль заложников. Что Латвии в отличие от Швеции терять уже нечего, она готова отпустить свой лат или объявить дефолт по обязательствам. И в соответствии с классической ситуацией «захватчик-жертва», Швеции теперь следует полюбить своего захватчика. И вместе с Латвией постараться уговорить международных кредиторов смягчить требования.

ШАНТАЖ УДАЛСЯ

На прошлой неделе в гости к латвийскому правительству приезжал еврокомиссар по экономическим и монетарным делам Хоакин Альмуния с целю проинспектировать процесс урезания бюджетного дефицита. Первым делом Альмуния строго сказал, что Латвии не следует менять законов, касающихся ипотечного кредитования.

Однако после переговоров высокие стороны разошлись довольные друг другом. Латвийское правительство любезно представило комиссару план сокращения бюджетного дефицита на требуемые 500 миллионов. А Хоакин Альмуния в ответ на любезность закрыл глаза на то, что план этот явно не выполним, поскольку предполагает в 2010 г. увеличение налоговых сборов на 180 млн латов. Латвийская экономика продолжает пикировать, а потому такой оптимизм совершенно неадекватен.

Неожиданную покладистость строгого европейского комиссара можно объяснить только одним: латвийский шантаж удался.