[400x268]
Настроение сейчас - устал немножко, а так ничего

Тут на днях в одном из блогов у нас вдруг зашёл разговор о зимней рыбалке. Ну, вот я и подумал – почему бы мне не выпостить какую-нибудь рыбацкую историю? Ведь я их знаю уйму. И почти все, между прочим, реальные! Не какие-нибудь там журнальные враки «настольных рыболовов». Ну, собсна…
***
Было мне тогда лет пятнадцать, и я, конечно, уже мнил себя маститым рыбаком.

В воскресный декабрьский день я отправился рыбачить на реку Большуху. Со мной напросился соседский мальчик Вадюлька по кличке Водомёт. За спиной Водомёт тащил гигантский ящик заводского производства, в котором, вероятно, при желании, мог бы поместиться он сам. Ящик ему подарили на день рождения, так сказать, «на вырост».

К утреннему клёву мы, понятное дело, не успели. На льду уже было полно рыболовов, которые периодически вытаскивали из лунок мелких ершей и плотиц. Они приветствовали нас традиционными для подобных случаев ироничными замечаниями. Особенно изгалялся Эдуард Юганыч - один настырный и вредный дедок. Свои бородатые шуточки он, похоже, считал венцом остроумия.
- Багорики не забыли, пацаны? Без багорика сегодня здесь и делать нечего!

Я начал бурить лунки – для себя и для Водомёта. Дед не оставил без внимания и это.
- Узковаты дыры для здешней рыбы! Слышь, что ли? Однако раззенковывать придётся!
Справедливости ради стоит сказать, что рыболовом Эдуард Юганыч считался неплохим, а Большуха вообще была его родным «огородом», поскольку жил он рядом – на улице Речников. С утра он успел наловить хороших окуней и уже собирался домой, но занудный характер не позволял ему уйти просто так, никого не уколов напоследок.

Мы взялись за удочки, поначалу радуясь уже тому, что клюёт хотя бы мелочь, но тщедушные рыбки стали быстро надоедать. Некоторые рыболовы уже отправились домой, другие же ходили из стороны в сторону, сверля многочисленные лунки, благо лёд был ещё не слишком толст. Я последовал их примеру, но особого результата это не дало - в моём ящике болталось десятка полтора плотиц и столько же ершей общим весом не более полукилограмма. Водомёт не мог похвастаться и этим.

Совершенно не надеясь на какой-либо успех, я решил поблеснить в сторонке, у осоки. Опустил в лунку чёрно-жёлтого «жучка», и буквально на втором взмахе ударило в руку, а к горлу подкатила жаркая волна, и вот уже забился на льду полосатый красавец-окунь! Не теряя времени, я снова опустил в лунку блесну, и снова дугой согнулся гибкий хлыстик!

Счастье длилось недолго. Обурили меня мужики в считанные минуты. И всего-то вытащил я восьмерых окуней граммов по сто пятьдесят - двести, но как всё сразу вокруг изменилось! Жалел я только, что ушёл уже противный Эдуард Юганыч, не увидел моего триумфа.

Косячок окуней – что мобильный отряд. Как подошёл, так и отошёл. Постепенно отошли от меня и рыбаки, оставив рядом десятка три лунок, даже не потрудившись припорошить их снегом. Ловить на засвеченном участке не было никакого смысла, и я тоже вернулся на старое место. Теперь можно было совершенно спокойно удить и мелочевку на мотыля. У осоки остался один Водомёт, который продолжал упрямо махать удильником. После обеда стала попадаться плотва покрупнее, я кричал об этом Вадюльке, но тот был непоколебим, лишь спросил разрешения сесть на мою счастливую лунку. Вид его вызывал у меня сочувствие.

Так прошёл ещё час.
Декабрьский день короток. К тому же стало холодать. Я повернулся к мальчишке - сказать, чтоб он начинал закругляться, и обмер. Водомёт упорно боролся с какой-то крупной рыбой! Я немедленно поспешил к нему на помощь, но он завопил недетским голосом:
- Уй-ди-ии! Я сам!
И он действительно справился сам. Оснастка у него была не хилая и совсем не зимняя – леска 0,5 «Germina», производства ГДР (кто-то теперь её помнит!), так что шансов у судака было немного.

Да-да! Это был отличный судак сантиметров в шестьдесят длиной, вероятно, заскочивший на мелководье, преследуя очередную добычу (Водомёт после уверял, что судак потянул на 4 кг, но врал, конечно!)… Тут уж настал мой черёд завидовать.

Домой мы шли через улицу Речников. Ехидный дед как будто специально караулил нас у калитки.
- Что-то вы еле плетётесь. Улов мешает? Наверное, шибко крупные ершыщщи попадались?
Я выдержал паузу, отщёлкнул застёжку на вадюлькином ящике, вытащил судака и произнёс как можно более равнодушно:
- В основном, такие…
Описать реакцию Эдуарда Юганыча, пожалуй, смог бы только Н.В. Гоголь…
-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------



Про Вадюльку я вспомнил неслучайно. Недавно получил письмо от родственника, и он там, в числе прочего, рассказал, что Водомёт теперь заседает, между прочим, в Городской Думе.
«Такой оратор стал, не поверишь, трибун прямо! А ведь, вспомни, раньше двух слов связать не мог. Выходит, неспроста дали ему в детстве кличку Водомёт». Родственник явно завидовал…

А я порадовался за Вадика. Почему-то думал, что он давным-давно спился, как многие друзья моего детства…