"Портрет Лопухиной"  Владимир Лукич Боровиковский

Она давно прошла, и нет уже тех глаз
И той улыбки нет, что молча выражали
Страданье – тень любви, и мысли – тень печали,
Но красоту её Боровиковский спас.
Так часть души её от нас не улетела,
И будет этот взгляд и эта прелесть тела
К ней равнодушное потомство привлекать,
Уча его любить, страдать, прощать, молчать...

Эти строчки поэт Яков Полонский написал спустя 100 лет после написания В.Л.Боровиковским портрета Марии Ивановны Лопухиной, увидев его в доме московского губернатора, жена которого приходилась Марии дальней родственницей.
Свои строки он посвятил не героине портрета, а самому портрету...
"К портрету Лопухиной"

Мария Ивановна, урождённая графиня Толстая, была старшей дочерью графа Ивана Андреевича Толстого, генерал-майора Семёновского полка, предводителя Хологривского (по названию уезда) дворянства и Анны Фёдоровны Майковой. У нееёбыло четыре сестры и два брата, об одном из которых надо сказать отдельно. Это Фёдор Иванович Толстой, вошедший в историю русской культуры под именем Американец. Знаменитая, неординарная личность. В Морском кадетском корпусе он в совершенстве овладел стрельбой и фехтованием, став впоследствии известным и очень опасным дуэлянтом. Среди его жертв мог быть и Пушкин. Но, видимо, избежать этой дуэли хотели оба, и состоялось примирение. Именно Толстого Пушкин позднее отправит к своей будущей тёще с письмом, в котором поэт делал предложение юной Наталье Гончаровой. Толстой - известный картёжник, любитель женщин, друг литераторов, большой любитель искусств и приключений. В бессмертном «Горе от ума» Грибоедов именно о нём скажет:

Но голова у нас, какой в России нету.
Не надо называть, узнаешь по портрету:
Ночной разбойник, дуэлист, в Камчатку сослан был,
Вернулся алеутом, и крепко на руку нечист.»

Толстой отправился в кругосветное путешествие с Крузенштерном, но за нарушения дисциплины его высадили на Алеутских островах, где он жил среди диких местных племён. Отсюда и имя Американец. Потом через всю Россию он вернулся в Петербург, шокируя общество своими рассказами и татуировками.

У этого семейства есть ещё один знаменитый родственник – великий Лев Николаевич Толстой. Марии и Фёдору он приходился двоюродным племянником, и с Американцем будущий писатель был знаком в детстве.

Судьба самой Марии Ивановны не столько яркая, а скорее, трагичная.
В 1797 году её выдали замуж за Степана Авраамовича Лопухина, егермейстера и действительного камергера при дворе Павла Первого.
В качестве свадебного подарка он заказывает портрет прославленному в то время Боровиковскому. На портрете юной супруге 18 лет. В браке она счастлива не была, по некоторым свидетельствам муж её оказался человеком достаточно грубым, совершенно не близким ей эмоционально. Детей в браке не было, и уже в 23 года Мария скончалась от неизлечимой тогда чахотки. Похоронили её в родовой усыпальнице Лопухиных в Спасо-Андронниковском монастыре в Москве, где теперь музей древнерусского искусства имени Андрея Рублёва. Муж пережил Машу совсем не на много, на несколько лет, и последовал вслед за своей женой и был там же похоронен, возле супруги.

Сразу же после кончины Марии Ивановны по Москве поползли слухи о том, что смерть ее загадочная. А после смерти мужа молодой женщины слухи только усилились. Говорили шепотом о том, что дух жены забрал к себе и мужа. Который не очень-то ценил ее.

Кое-кто связывал смерть Марии Ивановны с написанным Боровиковским портретом. И с ее отцом, Иваном Андреевичем, который, будучи масоном, якобы зашел слишком далеко в оккультных знаниях. И был наказан за эту вот свою дерзость высшими силами тем, что лишился дочери. Еще осведомленные люди говорили, что Иван Андреевич с помощью мистических заклинаний поместил дух дочери в портрет. И стало опасным долго смотреть на него. Таких смотрящих дух умершей забирал.

Как вы сами понимаете, интерес к портрету был огромным. Всем хотелось на него взглянуть хотя бы одним глазком, хоть было и немного страшновато… Вот такая мистика связана с этим известным портретом.

Ходили такие слухи, что и художник, как и многие другие, пленился красотой Лопухиной. И даже был немного в неё влюблен. Доказательств этого нет. Почему же возникли такие толки? Глядя на портрет, можно точно сказать, или почти точно, что писал его человек, восхищавшийся своей моделью, воспринимавший ее как «мимолетное видение» и как «гений чистой красоты». Мария Ивановна получилась у Боровиковского загадочной и таинственной, с легкой улыбкой на губах. Не зря ее называли русской Джокондой.

Портрет М. И. Лопухиной и сегодня будоражит воображение, как, в общем-то, и многие другие произведения известных художников…

Когда Боровиковский получает заказ на портрет, ему было около 40 лет. Он академик живописи, загруженный столичными заказами, один из самых востребованных на тот момент художников-портретистов, получавший заказы на портреты членов императорской фамилии. Скорее всего, Мария Лопухина позировала ему всего пару раз в мастерской. В соответствии с творческим методом того времени портреты дописывались уже без модели, платья одевались на манекены, а фон придумывался.

Этот портрет становится одним из самых совершенных у художника и, безусловно, шедевром русского камерного портрета эпохи сентиментализма.

Неясные контуры, нежный колорит, переливающийся оттенками, и ритмические повторы объединяют фигуру и пейзаж в единый гармонический образ. Человек сливается с природой и ощущает себя её частью. Легкая грусть девушки – не печаль по какому-то определённому поводу, а просто мечтательное состояние души. В соответствии с модой того времени в костюме подчеркивается простота и естественность. Вместо напудренного парика - легко падающие локоны, нет тяжёлых украшений, драгоценностей. Единственная деталь туалета – шаль, повязанная под грудью. Эти шали достигали 6 метров в длину, шились из дорогих тканей особым образом повязывались, вызывая в памяти паллы древнеримских матрон (отсюда, кстати, наши нынешние палантины). Белоснежное платье (как раз в это время научились отбеливать ткани) свободного покроя напоминает греческий хитон.

Человеческая фантазия всегда пыталась приписать этому дивному образу какую-то особую тайну. Говорили о влюблённости художника в модель, о предвидении мастером скорой кончины красавицы. Наверное, великим произведениям искусства суждено вечно будоражить воображение. Но увядающая роза рядом с девушкой лишь отвечает ее меланхолии и, может быть, таит в себе размышления художника о бренности всякой красоты.

Портрет Марии Ивановны Лопухиной долгое время хранился у её племянницы, дочери Фёдора Толстова-Американца. Работа высоко ценилась как шедевр живописи и семейная реликвия. Прасковья Толстая стала супругой московского губернатора Перфильева. У него в доме и увидел работу Боровиковского создатель национальной галереи живописи коллекционер Павел Михайлович Третьяков. Работа была куплена для его собрания, и благодаря своему необыкновенному обаянию стала подлинной жемчужиной Третьяковской галереи.

Когда смотришь на портрет Марии Ивановны Лопухиной, зная ее трагическую историю, поневоле испытываешь большое сочувствие к ней. И к тому, что жизнь этой нежной, воздушной, загадочной красавицы оказалась столь короткой. И неизбежно приходит мысль о том, что надо ценить жизнь, каждое ее мгновение. Потому что завтрашний день может и не наступить...