За верхушками сосен, за линией огня, небо по-прежнему, главней чем земля.

 

Не было и нет, покоя для живых. Покой всегда для мертвых. И чем спокойнее вокруг тебя и внутри, тем больше ты умер.

И счастье недостижимо.

Либо желания удовлетворятся, либо ты откажешься от желаний.

И первое и второе несусветная чушь.

И вот все просто. Ты подвешен за ноги, с пятью золотыми во рту, и где-то маячит шанс быть распиленным пополам.

Совсем неплохо если подумать. 

 

Совсем неплохо понимать, что жив и что-то теплится внутри. Что-то лупит по струнам и заставляет дергаться.

И нужно быть благодарным за то, что сжигает тебя по венам, и плакать не потому что больно, а потому что не можешь иначе. Хоть и способен. Хоть и есть силы, и всего-то отдернуть руку. 

Да и нет, и не было никогда выбора. Либо ты прячешься и скулишь, либо ты идешь вперед. Разве из этого можно выбирать?

 

В обмороке ночи, в течениях снов, трава по-прежнему, ниже облаков.

 

Если выбирать, то между пустяками. Выкурить ли напоследок сигаретку или тебя расстреляют без перекура. А все остальное, желательно поярче. Иначе зачем? Ужель кто-то всерьез полагает, что предназначен для ежедневных походов в супермаркет, за набором счастья в целлофане? С последующим превращением всего этого в запор? Или понос. Как у кого получится...

Или что? Кто мне скажет для чего? Тихо-мирно размножаться? Так и сидели бы на деревьях, какого вы полезли за горизонт? 

С какого перепугу вы решили, что уметь говорить и есть что сказать - одно и то же? Какие извилины вам нашептали, что ползком получается гораздо дальше? И где же раздают эти нимбы, так уютно сияющие на ваших макушках?

Что-то мне зябко. Что-то зовет меня прилечь. Или я уже давно лежу лицом вниз? И только снится мне, что над головою небеса?

 

И с первым шагом, и в сотой петле, звезды по-прежнему, сияют мне...