- Вот иди и пляши! Сам! – Гордеев залетел в ординаторскую, хлопнув дверью.
- Здорово, Николаич! Опять бушуешь? – Куратов поднялся с дивана и протянул другу руку. – Эх, Лерка-то в институте, некому тебя усмирять!
- Здорово, Вадь! Ты какими судьбами? – Гордеев пожал руку Куратова и сел на диван, жестом приглашая его сделать то же самое. – Заметь, Сенечка сам напросился!..
- Да что ты говоришь?! – притворно удивился Куратов. – Неужели наш многоуважаемый Семен Аркадьевич Степанюга в мазохисты подался? И чем же он тебя так довел-то?!
- Да больной у нас тут один имеется… Стрельцов Леонид Аристархович…
- Это мэровский сынок, что ли?
- Он самый… Возомнил себя Бог знает кем и командовать вздумал!
- Ну а ты что? Возьми да на место поставь! У тебя же имеется опыт укрощения строптивых олигархов… - Куратов, усмехаясь и хитро подмигивая, намекал на случай с Емельяновым - ст.
- Ну а я что? Я так и собираюсь сделать, но вот случай никак не подвернется. А Сенечка решил меня заранее окучить. VIP… Особый контингент… - Гордеев довольно забавно передразнил Степанюгу.
- А ты, я вижу, окучиваться не торопишься? – заулыбался Куратов.
- Да окучивалка у него не доросла еще! Колхозник хренов! – рассмеялся Гордеев. Настроение у него заметно улучшилось, а желание сказать кому-нибудь «пару ласковых» сдулось до размеров горошинки. На свете есть всего два человека, способные так влиять на Гордеева. Это Куратов, и, конечно же, Лера. «Лера….- еще раз мечтательно повторил про себя Александр и пришел к логическому заключению. – Все-таки я ужасно счастлив!»
Из размышлений его вывела фраза Куратова:
- Ладно, разбирайтесь со своим сельско-хирургическим хозяйством сами. Я ж к тебе по делу пришел…
- По делу?.. А, по делу! – не сразу «въехал» в суть разговора Гордеев. – Так что за дело?
- Есть у меня больной, Черненко Антон Дмитриевич. Я хочу, чтоб ты его посмотрел.
- Ну посмотреть не вопрос, гляну… А что подозреваешь?
- Аппендицит… - сказал Вадим и притих, приблизительно предполагая реакцию друга.
- Кхм… Куратов, ты че, издеваешься? Я мечусь между двумя отделениями, домой еле ноги волочу, Лерку почти не вижу, а ты мне еще работу подкидываешь?! Не подумай, что я загордился, зазвездился или что-то еще тому подобное, но на аппендициты у меня времени нет!
- Да я это понимаю, Сань! Просто тут такое дело… В общем, от меня не зависит.
- Вот те здрасьте! А от кого зависит-то? От Пушкина что ли? Или может, от Петра Первого? А?
- Да иди ты со своими приколами! Без тебя тошно… - с досадой отмахнулся Куратов.
- Тааак… Уже интересно. – Гордеев вмиг стал серьезным. – Давай выкладывай, что там у тебя?
- В общем, у Антона этого, на мой взгляд, обычный аппендицит. Необходимости срочного оперативного вмешательства пока нет. Я бы и сбагрил его Степанюге или Жуковой, если б не его папаша. Он наслышан о тебе, как о хирурге и заявил, что доверит своего сыночка только в твои руки. А ты знаешь, кто его папаша?
- Конь в пальто? – не удержался от подкола Гордеев.
- Ага! Чуть-чуть не угадал! – съерничал Вадим. – Областной прокурор! Ты представляешь, что он здесь устроит, если что-нибудь пойдет не так?! – Куратов почти перешел на крик.
- Да понимаю я! Успокойся! – перебил его Гордеев. – Посмотрим твоего Антона, а там видно будет.
- Спасибо, Сань,- смягчился Куратов.
- Да ладно тебе, не за что, - улыбнулся Гордеев. – Как же меня все-таки достали эти ВИПы. Вот скажи мне, Куратов, если им так нужны эти особые условия, то почему они не ложатся в частную клинику а?
- В том-то и дело, Сань, что бесплатная медицина нынче ничуть не хуже платной… А может и лучше. Тем более, что в ней теперь тоже есть понятие VIP. Короче говоря, экономят – сделал вывод Вадим, поднимаясь с дивана. – Ведь оплата нашего VIP по сравнению с запросами частных клиник – гроши!
- Мда… - задумчиво протянул Гордеев. – Завтра отправь ко мне этого своего… ну как его там… Чертенко, что ли?
- Черненко! – сквозь смех выдавил Куратов. – Хотя твой вариант ему больше подходит. – донеслось до Гордеева уже из коридора.
«Даа…Черненко…Чертенко…Какая к черту разница! – подумал Саша, оставшись в одиночестве, и сам же рассмеялся над своей тавтологией. – Так, - он взглянул на часы, - сейчас на обход и домой, к Лерке. Может, хоть сегодня удастся по-человечески побыть с ней наедине…» Гордеев сунул руки в карманы и, довольно улыбаясь в предвкушении вечера, направился к своим больным.