«Графоманов в Омске много»
Писатель и поэт Игорь Федоровский – лауреат омской молодёжной литературной премии имени Достоевского по итогам прошлого года за книгу «Научите меня плакать». В ней собраны рассказы о жизни детей и молодёжи – частично реалистические, частично с долей фантастики. Здесь есть и несчастная любовь, и подлые интриги, и настоящая дружба, и жестокая вражда. Мы встретились с Игорем и поговорили о его книге, о том, много ли в Омске графоманов и куда двигается омская литература.
- Ожидал ли ты получить премию?
- Нет, не ожидал, поскольку всегда думаешь, что будет много прозаиков-номинантов, что кто-то пишет лучше тебя. Думаешь, что уровень омской прозы повышается. Так что если бы я не получил премию, то не огорчился бы. Думал, что мнение жюри будет объективным и значит, победитель объективно пишет лучше меня.
Вообще в этом году претендентов на премию было не так много. Просто прозу издать куда сложнее, здесь - не так, чтобы просто написал 20 стишков про любовь, натыкал в сборники и участвовать в конкурсе премии среди поэтов. Стихи легче печатаются.
- С кем из известных писателей ты можешь себя сравнить или хотелось бы быть похожим?
- Я не могу себя с кем-то сравнить и не стараюсь быть похожим на кого-либо, поскольку похожесть для меня – это вторичность. Писатель должен быть оригинальным, первооткрывателем в своём роде. Даже если есть классики – Достоевский и Толстой, я не делаю их образцом, просто люблю и читаю.
- В книге много именно омских реалий. Это такой патриотизм или стремление добавить достоверности произведению?
- Я считаю, что нужно показывать тот мир, в котором ты живешь и хорошо знаешь. Можно вникнуть в душу города, в котором мы живём, знаем его проблемы, показать, что это такое.
- Нет опасений, что человеку из другого города при прочтении рассказов будет что-то непонятно?
- Я стараюсь писать так, чтобы всё было понятно и интересно. Тем более в большинстве рассказов конкретное название города не упомянуто, человек может представить свой город, не обязательно Омск.
- Согласишься ли с тем, что у тебя в рассказах больше пессимистических мотивов?
- Я не ставлю цель рисовать пессимистичный мир, стараюсь находить объективные позитивные нотки. Показать именно их. Главное – показывать не грязь, а то светлое, что сверкает в этой грязи.
- Можно ли сказать, что пишешь немного наивно, даже в какой-то детской манере изложения?
- Знаешь, в каких-то моментах дети могут быть умнее взрослых. Я бы не сказал, что пишу наивно, скорее это детское осмысление жизни. Оно порой, соприкасаясь со взрослым, отталкивается или находит общие точки.
- Есть ли в книге хоть одна реальная история и есть ли реальные прототипы у героев?
- Реальные прототипы, разумеется, есть. Без этого никак. Конечно, героев можно выдумать, но выдумывать их нужно, опираясь на реальных людей. Иначе читатель не поверит в то, что такие люди действительно ходят среди нас. Подлинные фамилии я старался не использовать, чтобы не было потом проблем с реальными людьми.
- Чтобы никто не возмущался: «Почему моя фамилия у какого-то недостойного героя?»
- Да герои-то у меня все неоднозначные, если посмотреть со стороны. Каждый прототип имеет право возмутиться.
Если вспомнить рассказ «Факши и шкаф», там вряд ли можно понять, где реальное, поскольку сюжет фантастический. Но девочка в переходе – вполне реальный сюжет, который мог случиться в городе. Я пытаюсь в рассказах соединить реальность и то, что не может случиться. Человек может сначала узнавать себя в персонаже, а потом персонаж хоп – и улетит на Луну. И что ему думать – что он на Луну может улететь?
- Но, по крайней мере, ты можешь сказать, что корреспондента вузовской газеты Диму Долгова ты срисовал с себя?
- Могу.
- А его редактор Стендаль – хоть и мужчина, но срисован с редактора «Омского университета» Нины Козорез?
- Да, это так.
- Кстати, она тебя упрекает, что ты никогда не предлагал своих тем для материалов.
- Я пытался предложить темы, но они были отвергнуты как неактуальные, которые не могут возбудить интерес у народа.
- Что вообще тебе дала работа в газете, может быть, какое-то понимание жизни?
- Очень много. Понимание людей, поскольку я брал много интервью. Узнаёшь человека, что у него в душе, что любит и не любит. И можно какие-то его черты брать для своих литературных героев. Есть какие-то балы-маскарады, на которых я присутствовал. Это атмосфера, которую тоже можно включить в рассказ.
Моя собственная история работы в «Омском университете» - можно сказать, целый пласт, который можно найти в рассказах «Факши и шкаф», «Потерявшие небо» (там я ещё первокурсник, который пока ничего не знает и тянется к чему-то светлому). И этот первокурсник пытается бороться с грязью и, не найдя средств, уходит из вообще из города. На свободу. Тут какие-то мои романтические мотивы.
- А что его ждёт в других краях?
- Это уже каждый сам должен додумать.
- Как люди читают твою книгу – легко или трудно?
- Мнения были неоднозначные. Кому-то понравилась первая часть – глубоко реалистичные рассказы, где нет фантастической подоплёки. До «Потерявших небо» включительно. А кому-то понравилась та часть, где реализм перемежается с сюрреализмом. Там как раз проявляется что-то индивидуальное авторское. Глубоко своё.
- Куда по-твоему двигается омская литература?
- К сожалению, тоже к своему закостенению. Каким-то выработанным рамкам, штампам, шаблонам. Хотя всякие литературные кружки говорят, что они против шаблонов, они против и тех закостенелостей, которые нельзя уже назвать штампами. Но штамп хоть отпечаток оставляет на бумаге, а то, что они называют штампом, уже ничего не оставляет. Потому нужно бороться за новизну литературы, неповторимость. Чтобы можно было говорить на самом деле об омской поэтической школе как таковой. Я считаю, нужны свежие головы со своими новаторскими идеями. И не нужно эти идеи заглушать в закостенелых кружках.
- Много ли в Омске графоманов и большая ли это проблема?
- Проблема, к сожалению, большая. Их много и от этого никуда не деться. Против них я ничего не имею, пусть пишут, но в литературу не лезут. Если без этого они жить не могут, пусть издают книги за свой счёт – тиражом 50 экземпляров, например, не больше, пополняют макулатуру и землю русскую, радуются.
- Что, по-твоему, является критерием успеха для омского писателя – продать 500 экземпляров своей книги, напечататься в московском издательстве или «порвать» Интернет?
- Конечно, если я продам 500 экземпляров своей книги, я очень удивлюсь, поскольку у моей книги тираж всего 300 (смеётся). Да, напечататься в московском издательстве или вообще хотя бы в известном красноярском журнале «День и ночь». Что уже значило бы, что тебя читают не только в Омске, но и где-то ещё. Успехом было бы вступить в Союз писателей, продвигать молодёжь, которой сейчас нелегко. Я это знаю и по работе в журнале «Пилигрим», когда он ещё жил и дышал.
- Как считаешь, есть ли у Интернет-аудитории интерес к литературе?
- Я считаю, что Интернет-литература – это особый жанр, который должен быть меньше по объёму, чтобы было нескучно. Может быть, повести с продолжением нужно публиковать. Типа лубков.
Что-то юмористическое и развлекательное в сети уже есть, оно развивается. Хотя у каждого понятие о юморе своё. Наверное, у меня хорошее чувство юмора. Хотя где бы найти линейку, чтобы его измерить?
[640x480]