[700x539]
В Нью-Йорке в возрасте 84 лет скончался народный артист России, пианист, композитор, телеведущий Левон Оганезов. Об этом сообщила его дочь Мария Шкловер. В последние годы Левон Саркисович страдал от онкологического заболевания. Похороны состоятся 16 декабря на кладбище Кенсико, где похоронен Сергей Рахманинов.
Левон (Леонтий) Оганезов родился в Москве 25 декабря 1940 года, с четырех лет начал заниматься музыкой, был неоднократным победителем фортепианных конкурсов. Однако широкую известность он получил, работая на эстраде. Он аккомпанировал Клавдии Шульженко, Капитолине Лазаренко, Андрею Миронову, Владимиру Винокуру, Валентине Толкуновой, Ларисе Голубкиной и многим другим.
Зрители также помнят Оганезова по участию в телепередачах "Клуб "Белый попугай", "Суета вокруг рояля", "Жизнь прекрасна", "Добрый вечер с Игорем Угольниковым".
Жизнь семьи Оганезовых в предвоенной и послевоенной Москве не была лёгкой. С одной стороны — неизбежные бытовые трудности, с другой — семейное тепло, превращавшие обыденность в историю с ароматом кожи и звуками музыки. Главным добытчиком и хранителем этого мира был отец, Саркис Оганезов, начальник цеха на обувной фабрике в Трёхпрудном переулке. Его золотые руки, унаследовавшие мастерство от династии кизлярских кожевников, шили не просто обувь, а произведения искусства для столичной элиты. Домашние тапочки для легендарной Изабеллы Юрьевой, туфли для тенора Ивана Козловского и актрисы Людмилы Целиковской — его работа была знаком качества, ценимым в самых взыскательных кругах.
Когда отца арестовали, это стало жестокой нелепицей — его осудили по делу об убийстве Кирова, хотя он в то время работал в Москве, а преступление произошло в Ленинграде. К счастью, ему разрешили взять в колонию в Тверской области свои инструменты. Там, в построенной им самим будке, он снова занялся ремеслом: шил сапоги для лагерного начальства и туфли для их жён. Это умение не только позволило ему относительно сносно существовать в неволе, но и давало возможность высылать деньги матери, оставшейся с четырьмя детьми. Не теряла надежды и она: ходила хлопотать за отца к гражданской жене Максима Горького, работавшей в приёмной у Калинина. В итоге, после трёх лет заключения, отца помиловали и освободили.
Семейный очаг кочевал по Москве: от Новослободской до собственного дома с садом в Перове.. Этот дом, пахнущий деревом и землёй, стал домом детства для маленького Левы, хотя в документе с подачи подгулявшего управдома навеки поселилось старомодное «Леонтий». Мама сокрушалась, что «испортили ребёнку будущее» таким неудобным именем, но судьба распорядилась иначе. Будущее мальчика определили звуки рояля, доносившиеся из-за двери во время уроков старшей сестры. Уже в четыре с половиной года он безошибочно повторял за ней мелодии, заставив учительницу однажды воскликнуть: «Вот кого надо учить!». Этот детский интерес, подхваченный и взращённый, привёл его через музыкальную школу и консерваторию на большую сцену.
Но главным его талантом стала не просто виртуозная игра, а редкое умение чувствовать партнёра и импровизировать. Он научился «отрываться от нот», как отрываются от текста великие актёры, превращая каждое выступление в живой диалог. Так Леонтий стал Левоном Оганезовым — пианистом, чьи пальцы помнили бархатную мощь рояльных клавиш и тёплые, щемящие мелодии далёкого детства.
Левон Саркисович признавался, что в молодости был увлечён женским обществом.. Он легко очаровывал понравившихся девушек, но относился к ним с неизменным уважением, поэтому даже после расставаний они не держали на него обиды.
Однако после каждого нового знакомства он размышлял, как к избраннице отнесётся его мама. Ни одна из девушек не проходила этот внутренний фильтр. Так было до судьбоносной поездки в автобусе: он возвращался с гастролей. Заметил красивую незнакомку, мгновенно уступил ей место и в ответ на её вопрос о содержимом чемодана с улыбкой ответил: «Фрукты везу продавать!». Девушка не поверила, заметив, что профиль у него «не торговый». Оганезов тут же развернулся к ней в профиль и парировал, что как раз идеально подходит для этого дела. Завязался лёгкий разговор, в конце которого он получил её телефон. С первого взгляда Левон каким-то внутренним чутьём узнал в Софье свою судьбу. Ей же было всего 21, она предпочитала статных красавцев и поначалу не понимала, зачем этот энергичный мужчина так настойчиво зовёт её замуж. Но его упорство и обаяние победили — Софья согласилась.
Известие о свадьбе вызвало бурю в семьях. Родители Софьи успокоились, лишь увидев диплом Оганезова об окончании консерватории. А вот семья Левона долго не принимала невестку.
Все противоречия растаяли с рождением первой дочери — Машеньки, названной в честь свекрови, Марии Сергеевны. С этого момента в семье воцарились мир и гармония.
После женитьбы прежний ловелас превратился в образцового семьянина. Семья стала его надёжной гаванью. Позже у них родилась вторая дочь, Дарья. Пока муж был в разъездах на гастролях, Софья Вениаминовна занималась домом и девочками, водила их в театры и музеи, на концерты и в музыкальную школу.
Мария, окончив Гнесинское училище, уехала в Америку, где получила степень в сфере международного бизнеса и финансов. Сейчас у неё собственное продюсерское агентство по организации гастролей.
Вслед за старшей дочерью в США перебралась вся семья — родители не хотели, чтобы сёстры отдалялись друг от друга. Дарья окончила американский университет по специальности «PR и международные отношения» и занимается организацией фестивалей. Обе дочери Левона Саркисовича и Софьи Вениаминовны счастливы в браке и воспитывают своих детей, продолжая семейную традицию крепких и тёплых отношений.
О смерти артиста сообщила в соцсетях его дочь Мария: «Для своих многочисленных поклонников он запомнится виртуозностью и искрометным юмором. Для нас он навсегда останется любимым мужем, папой, дедушкой, прадедом, тестем, и лучшим другом».
