5.
Крис что-то протестующее промычал, в состоянии первого шока даже не пытаясь вырваться. Серебристый луч выхватил из темноты курчавые тёмные волосы, показавшийся смутно знакомым овал лица и насмешливо-уверенную улыбку. Кожа, кажется, была довольно смуглой, глаза - тёмными, проницательными, блестящими азартом т возбуждением. Кто-то явно знакомый, но кому могло прийти в голову такое?..
- Лоренцо, что случилось? Во что ты одет? – мужчина, выдавая недоумение голосом, немного отстранился.
«Лоренцо?.. – мысленно переспросил Линке и тут же вспомнил недавнюю фразу: «Лара, девочка моя…». – Что за бред?»
- Эм… Извините, Вы, думаю, меня с кем-то путаете. И не могли бы Вы меня отпустить?
Собеседник двусмысленно сверкнул глазами.
- Я же просил, ночью – никаких «Вы», просто Александр, ты знаешь, что я этого не люблю, что с тобой такое?
Он с силой дернул басиста за рубашку, и звук откатывающихся пуговиц медленно стих в темноте.
Сознание парня всё не поспевало за происходящим в окружающей действительности. Поток прохладного воздуха, обдавший грудь и живот, ласковые прикосновения человека, стоявшего рядом, и что-то странное, странное, очень странное было в воздухе…
Кто знает, стоило ли ему столько думать сейчас, или нет – сложно сказать, ведь он мог, всё же мог вырваться и убежать, но за последствия этого поступка автор уже не ручался бы. С другой стороны, отвлекшись мыслями, Крис не заметил, как под его животом оказался рабочий стол этого странного человека (ещё как-то запомнилось, что бумага оказалась необычной: чуть шероховатой, своеобразно мягкой, при том очень тонкой), а тот навис сверху; как вся одежда медленно куда-то сползла и оказалась вне всяческих пределов досягаемости; как острые зубы прикусили кожу на шее, пальцы скользнули по бедрам, щекоча кожу и вырывая из грудной клетки короткие вздохи; небо прочертила падающая звезда, когда Линке довольно внезапно ощутил в себе, всем телом пульсацию крови, жизни кажется, совершенно постороннего человека. Всё также, как в тумане, прозвучали в голове слова Давида:
«Так остро чувствуешь биение сердца, ход крови по венам, хрипловатый такой шум своего дыхания кажется почти таким же, как гром, и до кончиков пальцев волнами накатывает дрожь, но всё время разная – то от холода, то от страха, то от восторга, то от внутреннего жара…»
Мир перед глазами закружился, звёзды свились в широкий круговорот, онемевшие пальцы с силой вцепились в столешницу. И только сейчас, с большим запозданием накатила волна боли – сердце исступленно рвалось вперед, горячо, разрывающее Крис ощущал в себе этого, кажется, Александра?..; струйки пота стекали со лба, перемешиваясь со слезами, капали на с силой закушенные губы, воспаляя их ещё больше, горло сжало, отнимая силы кричать.