Разговор у нас пойдёт о мечте. О моей большой, но пока не сбывшейся мечте, ради которой я четыре раза приезжала в Афины (и, скажу по секрету, ради которой учила греческий). О Дафнийском монастыре, который много лет был закрыт на реставрацию и как будто ждал---открылся вскоре после моего отъезда...
Дафни в настоящее время---часть Больших Афин; когда-то эта местность, окрестности посёлка Хайдари, даже пригородом не считалась. Мимо проходит древняя Священная дорога из Афин в Элевсину, на северо-запад. Так что не советую садиться в метро и ехать в противоположном направлении до станции Дафни (слово "Дафни" означает "лавр", мест с таким названием в Греции примерно столько же, сколько в России сосновок и дубровок); добраться можно автобусом А16 или В16 от площади Комондору (она же Элевтериас); выйти нужно на остановке с милым сердцу художника названием "Психиатрия". Крупная психиатрическая клиника сейчас расположена через дорогу от монастыря; но в развесёлые времена Оттона Баварского лечебница помещалась в его стенах.
Начинается история Дафни, естественно, с античного храма Аполлона. Есть предание, что некая царица Дафна, путешествуя из Афин морем, попала в бурю, корабль затонул, но царица спаслась, выбралась на берег и на месте своего спасения основала святилище Аполлона. К сожалению, от храма практически ничего не осталось; камень пошёл на строительство монастыря, колонны и капители вошли в его убранство; а то немногое, что сохранилось, в 19 веке посетил печально известный лорд Элджин, великий расхититель древностей, и таки нашёл чем пополнить коллекцию (в последнее время, правда, греческие музейщики ведут войну за возвращение награбленного; быть может, и дафнийские капители вернутся на родину)
Монастырь возник в первые века христианства; древний храм, освящённый в честь Успения Богородицы, в конце 11 века был отстроен заново, и стал красой и гордостью Аттики. Восьмистолпный храм, напоминающий собор монастыря Осиос Лукас в Фокиде, выстроен из плинфы с великим мастерством по древней системе кладки. Внутри мозаики украшают верхнюю часть стен храма и нартекса; когда-то стены покрывали мраморные украшения и декоративные панели, но они утрачены полностью (чтобы представить, как они выглядели, вспомните храм монастыря Осиос Лукас, выстроенный ненамного раньше и примерно в том же стиле). Размер храма, совершенная техника исполнения украшений и мозаик свидетельствуют о богатом ктиторе и мастерах, прибывших из Константинополя. Правда, пристроек и архитектурных излишеств в последующие века создавалось достаточно, но внутреннее убранство оставалось неизменным. Поднять руку на такую красоту не осмелился никто.
В 1205 году крестоносец Отто де ля Рош передал Дафни монахам-цистерцианцам; православным монахам удалось вернуть монастырь только в 15 веке, благодаря, представьте, турецким завоевателям---прогнав афинского герцога и положив конец франкократии, турки поначалу относились к православным терпимо, и афинянам была предоставлена свобода вероисповедания. Гораздо больше вреда, чем турки, нанесли монастырю пираты, долгое время считавшие себя хозяевами побережья. Английские путешественники 18 века уверяют, что "варварское строение" стояло почти пустым, но верить этому не очень-то следует. Запустение настало не раньше 19 века, когда пираты, археологи, турки и национально-освободительные отряды всё-таки монастырь доканали. Тогда гуманисту и романтику Оттону Баварскому и пришла в голову великолепная идея с сумасшедшим домом...Впрочем, очередное землетрясение изменило судьбу храма. В 1888 году обрушился купол; за реставрацию взялись итальянские специалисты; это благодаря им фигуры пророков в главном куполе находятся там, где их разместили реставраторы, и восстановить их изначальное расположение вряд ли удастся. С тех пор жизнь монастыря шла размеренно: музей, землетрясение, реставрация...музей, землетрясение, реставрация...
Поговорить о стиле мозаик мы ещё успеем, но в качестве введения скажу следующее. Дафнийские мозаики---это красивая пощёчина всем, кто считает, что античное наследие не могло войти в художественную систему Византии. Дафни---это совершенство, соединившее античную пластику и христианский дух; это красота рисунка, основанная на древнем знании пропорций, и светоносные золотые фоны; это восхищение красотой человеческого тела как образа Божия---и лики невероятной кротости и духовности. Впрочем, говоря о Дафни, уместнее вспомнить слова Борхардта "Описывать бесцельно. Смотреть!" Ну вот и смотрите. И не взыщите за качество некоторых фотографий.
Начнём с нартекса.
В нартексе расположены шесть сцен: справа от входа---Моление Анны и благовестие Иоакиму; Благословение Марии священниками; Введение Богородицы во храм. Слева---Поцелуй Иуды; Омовение ног; Тайная вечеря. По рисунку и композиции они несколько проще и свободнее сцен в самом соборе; возможно, в нартексе работала другая бригада мастеров, но под руководством того же знаменщика. Иконографически задача живописи в нартексе---правильно ввести человека в храм, создать в его душе должный настрой, а уходящего---правильно проводить, помочь ему сохранить полученное.
Роспись построена так, что взгляд входящего в храм упирается в две сцены первостепенного значения---Введение и Тайную вечерю.
Обе эти сцены---прямое обращение к человеческой душе, готовящейся к Евхаристии, напоминание человеку, куда и зачем он входит. Обе сцены---ключевые в истории Церкви.
[показать]
Боговместимый храм Богородица в храм Господень приводится; святость новозаветная занимает место утраченной ветхозаветной святыни, и храм оживает заново. Тайная же вечеря---момент основания новой Церкви, основа которой---таинство Евхаристии, Благодарения. Согласитесь, входящему в храм есть о чём задуматься.
К слову сказать, полюбуйтесь на крайнюю справа дщерь иудейскую---и говорите после этого, что у иконографа не может быть чувства юмора!
Оглядываясь направо, видишь радостную сцену благословения Марии священниками, а слева---Омовение ног (два образа священнического служения, ветхозаветного и новозаветного) [показать]; и отзвуком их рождается жажда благословения и очищения.
И, наконец, уходя из храма, верующий видит перед собой по одну сторону---Поцелуй Иуды (и проникается страхом, и вспоминает своё обещание накануне причастия "ни лобзания Ти дам яко Иуда"), а по другую---Моление Анны и Благовестие Иоакиму (и, видя эту светлую сцену общения праведников с Богом, проникается человек надеждой, что и в его жизнь может войти молитва и чистота, что Бог его услышит и не оставит)
В этой сцене у меня тоже есть любимый персонаж---апостол Петр, урезающий ухо рабу архиерееву. Улыбнитесь. Такие детали делают страшные сцены проще и жизненнее...
Оглянитесь ещё раз по сторонам. Справа---три сцены светлые, праздничные, ничем не омраченные; слева---сюжеты, вызывающие в памяти напряжённо-возвышенную атмосферу Страстной седмицы. Церковь празднующая---и Церковь покаяния...
А вы говорите---нартекс. Одних этих шести мозаик хватит на диссертацию о взаимоотношениях человека и Церкви.
Впрочем, на будущее обещаю: болтовни будет поменьше, а картинков побольше...
