Голос моего мужчины – неотвеченный звонок в телефонной трубке за позавчера.

Глаза моего мужчины – усталое отражение мерцания монитора, смены сигналов светофора и огней взлетно-посадочной полосы за последнюю пару тысяч лет бесконечных войн и побед. И немножко желания нежности, бережно спрятанное за банальным желанием выспаться.

Руки моего мужчины – спокойно и уверенно лежат на руле. Машины ли, корпорации ли целой… Ему порой все равно. А мне – тем более. Потому что мне это кажется самой естественной вещью на свете – садиться в его машину и закрывать глаза. Слушать его музыку и улыбаться его же мыслям. Даже если он ничего не говорил последние полгода. И не скажет еще столько же.

Время моего мужчины – океанские впадины, как известно, глубокие самые – движется нелинейно и нелогично. Теорема вероятности наших встреч всякий раз оказывается аксиомой о невозможности пересечения траекторий движения в мире взрослых забот.

Слеза моего мужчины – тлеет равнодушным огоньком на кончике его сигареты, даже если он говорит мне, что просто устал. Или несет совсем уж несусветную чушь. Тогда я тихонько укутываю его измученное сердце разноцветным шарфом, и молчу. Потому что его колючий февраль и мое терпкое лето – смотрят друг другу в глаза. Потому что единственное, что я могу для него сделать – просто знать, что это – мой мужчина. Хотя бы иногда. Просто – быть.