Милый друг Пугачевой (интервью с Евгением Болдиным)
Встреча состоялась в 1993
Алла Перевалова:
— Говорят, у Аллы Борисовны очень крутой, неуживчивый характер, пьет, дебоширит, в общем, много гадостей про нее говорят...
— Для всех Алла Борисовна существует в образах, созданных ею же. Эта Пугачева — для зрителей. Есть другая Пугачева. Очень умный, добрый человек, с хорошим характером. Она свободна по натуре. Я на ее свободу не покушался. И так же она на мою. Мы не действовали друг другу на нервы.
— Может, благодаря тому, что раздельно жили — у нее была своя квартира, у вас своя?
— То, что квартиры у нас были отдельные, не говорит о том, что мы раздельно жили. Это просто жизненная необходимость, психологически важная для нее и для меня. Тем более что ритм жизни у нас не совсем совпадал.
Алла — человек творческий, ночной, порой до 3—4 утра у нее люди, она беседует, работает. А мне рано утром надо было в Театр.
— А ссорились?
— Редко. Я человек терпеливый, уживчивый. Может, кто другой не выдержал бы ее своеобразного характера, но я мог. Что касается "пьет, дебоширит"... Люди судят о ней. как я сказал, по ее образам, которые иногда очень экстравагантны, даже вызывающи. Естественно, в то время, когда внутреннего вызова боялись, свободного самовыражения себе не позволяли, ее раскрепощенность была необъяснимой. Большинство людей допускали яркие порывы лишь в состоянии опьянения: пели на улице, били друг другу морды, говорили гадости власть имущим. И ее сценическое поведение они воспринимали через призму собственных поступков: так вести себя можно только в пьяном виде, потому что я на такое решаюсь исключительно после бутылки водки. Другого объяснения ее внутренней свободы для публики не существовало.

1.
[640x449]