Пейринг: Соби/Рицка и все-все-все
Рейтинг: PG-15
Жанр: драма

Истинный путь идёт по канату, который натянут не высоко,
а над самой землёй. Он предназначен, кажется, больше для того,
чтобы об него спотыкаться, чем для того, чтобы идти по нему.
Ф.Кафка



№ 000430001230033

Что есть реальность, как не то, что воспринимается как оная. Мысль материальна, тем более мысль, произнесённая вслух. Слова имеют физическую силу, независимо от заряда, что также является условным. Слова и мысли изменяют реальность в каждый миг. Судьбы как таковой нет, есть только мысли, направляющие реальность по нужному пути. Потому изменить судьбу может любая, даже самая безумная и не высказанная вслух мысль.

№ 000430001230034

Рваные чёрные облака мчатся по небу с немыслимой скоростью. Вокруг темнота, холод и обречённость, лишь где-то вверху угадываются очертания слепой луны. По телу проходят волны дрожи, от затылка, через спину, вниз по ногам. Стоит повернуть голову, как боковое зрение улавливает быстрое движение. Они уже здесь. Они окружают. Сердце заполняет страх, сдавливает, и становится трудно дышать. Но сдаваться нельзя. Нельзя показывать им свой страх. Есть только один выход – бежать. Бежать вперёд, не оборачиваясь, не обращая внимания на шорох их шагов, доносящийся со всех сторон, не останавливаясь, что бы ни случилось.
Облака мечутся от резких порывов ветра, разлетаются клочьями под равнодушным низким небом. И нет спасения, как бы быстро не бежал. Они нагоняют, они стремительны, отчаянны, они не знают жалости. Из глубины души вырывается громкий, высокий крик:
- Рицка!

№ 000430001230035

Соби дышит неровно, горячо, ласкает губами влажные плечи, спускается на часто вздымающуюся узкую грудь. Он ненасытный и щедрый одновременно. Рицка стонет от вновь охватившего желания. Он уже потерял счёт времени и ощущение пространства, он - сгусток эмоций, энергии, нечто бесформенное, не имеющее границ, сгорающее и восстающее из пепла вновь и вновь.
- Соби, - шепчут пылающие губы и улыбаются, – ты озабоченный.
- Как скажешь, Рицка, - раздаётся в ответ, и он вновь чувствует жар внутри себя и закусывает губы, сдерживая рвущийся из груди стон. Всё плывёт перед глазами, разбегается разноцветными кругами, вспыхивает и внезапно гаснет, обрывается на самой высокой ноте. И нет ощущения тепла. Холод пронзает беззащитное обнажённое тело. Взгляд рвётся к небу, но оно закрыто чёрными опасными облаками, гонимыми вперёд неведомой силой.
- Рицка, - накатывает откуда-то издалека. Соби зовёт его, – Рицка!
Но он не может ответить, страх сковывает его, накрывает, и он видит их. Их страшные, искаженные злобой лица. Они бледные и мёртвые. Они наступают, окружают его. Они носятся вокруг него, касаются лица длинными ледяными пальцами и заглядывают в глаза чёрными неподвижными дырами.
- Ты наш, Семей. Навсегда, - визжат и хохочут они, и от их высокого зловещего смеха закладывает уши.
- Нет! – кричит Рицка, падая на безжизненную потрескавшуюся землю, и накрывает голову руками, чтобы защититься от их болезненных прикосновений и вымораживающих душу взглядов.

№ 000430001230036

- Рицка, Рицка!
Соби трясёт его за плечи, взволнованно смотрит в широко распахнутые неподвижные глаза, убирает с лица прилипшие прядки, целует в приоткрытые губы, но всё без толку. Рицка дышит часто-часто, по его щекам текут слёзы, он не понимает, где находится. Он всё ещё слышит отголоски мерзкого, пробирающего до костей смеха.
- Рицка, вернись, - голос Соби врывается в сознание, разбивает оковы страха, и чудовищная картина кошмара гаснет, словно её и не было никогда.
- Соби, я… Что я? – растерянно моргая мокрыми ресницами, шепчет Рицка, вглядываясь в склонившееся над ним бледное лицо.
- Ты в безопасности, Рицка, - успокаивает его Соби, приподнимает за плечи и прижимает к себе. – Ты со мной. Всё хорошо.
- Я забылся, Соби. Я ничего не понимаю…
Рицку бьёт озноб, слёзы не иссякают, он обнимает Соби и замирает.
- Тшш.
Соби закутывает его в одеяло. Дрожь постепенно проходит, и дыхание выравнивается. Тихий, ласковый шёпот успокаивает мальчика, и он засыпает.
Наутро Рицка не вспомнит о том, что видел в своём кошмаре, и лишь Соби будет знать, что Семей вновь вернулся в их жизнь.

№ 004300001230037

- Сколько ещё ты намерен его мучить?
- Пока ты не отстанешь от него.
- Я его защищаю.
- Ты спишь с ним.
- Я люблю его.
- Потому что я приказал тебе.
- Ты как всегда не видишь ничего дальше собственного носа.
- А ты по-прежнему врёшь, не моргнув глазом.
- Оставь его в покое, иначе пожалеешь.
- Ты мне угрожаешь?
- И не думаю, я предупреждаю.
- Не зарывайся, Соби. Ты же не хочешь, чтобы Рицка пострадал?
- Ты не оставляешь мне выбора, Семей.
- У тебя никогда не было выбора и не будет!
- Оставь Рицку, иначе я буду вынужден вызвать тебя и твоего бойца.
- В твоих карательных мерах я нисколько не сомневаюсь. Только не забывай, что я ещё могу управлять тобой.
- Ты слишком самонадеян.
- Скоро мы это проверим.
- Опять затеваешь какую-то мерзость?
- Ты одним из первых узнаешь об этом. И не трогай Рицку, а то ему опять станет плохо.
- Ты задыхаешься от ревности. Это тебя убивает.
- Не льсти себе. Ты всё ещё мой раб, Соби. Знай своё место.

№ 000430001230038

- Если бы все пыльные мешки мира упали на твою голову, то ты выглядел бы намного лучше, чем сейчас.
Рицка снуёт по кухне, нервно передёргивая плечами и бросая короткие взгляды на застывшую фигуру Соби. Вот уже пять минут тот сидит молча, уставившись взглядом в кружку с кофе.
- Что ты сказал? – подняв на Рицку пустой взгляд, спрашивает Соби.
- Ничего, - вздыхает тот и перекидывает ремень сумки через плечо. – Допивай кофе, а то остынет. Я уже опаздываю, потом поговорим.
Соби провожает Рицку взглядом и, сделав глоток остывшего кофе, морщится. Мерзкий горький вкус касается языка, и в памяти вновь всплывает утренний разговор с Семеем.
- Скоро всё это закончится, – выдыхает Соби, отставляя чашку в сторону.
Тяжесть бессонной ночи и пасмурного утра наваливается на плечи и лишает всяких сил на сопротивление. Скоро всё решится. Он чувствует приближение конца этой холодной войны. Нависшая над ними удушающая неопределённость не может быть бесконечной. И когда это произойдёт, Соби будет готов. А сейчас – спать, иначе, вернувшись из школы, Рицка опять рассердится, увидев его в таком неприглядном виде.

№ 000430001230039

- Ты меня разлюбил? – тихо спрашивает Рицка, подтянув колени к груди и опустив на них подбородок. Он сидит в ванной. Соби нежно намыливает ему спину, лаская разгорячённую кожу кончиками пальцев. Мочалка медленно ползёт вверх, очерчивает плечи, потом спускается вниз к пояснице.
- Нет, конечно, нет, – нахмурившись, отвечает Соби и, легонько подхватив голову Рицки за подбородок, заставляет посмотреть в глаза, - Отчего этот вопрос?
Рицка смотрит растерянно и пытается улыбнуться, но губы лишь слегка вздрагивают.
- Ты как-то изменился в последнее время. Не пристаёшь ко мне, не целуешь без повода. Ты меня больше не хочешь?
Голос Рицки дрожит, и Соби отпускает его подбородок.
- Не сочиняй, Рицка, - наклонившись, Соби целует его в мокрый висок и успокаивающе улыбается. – Тебя невозможно не хотеть.
- Да, плевать мне на то, что возможно, а что невозможно! – повышая голос, взвивается Рицка и, обхватив запястья Соби, притягивает его ближе. – Чего ты боишься? Я не жалею, Соби. А ты?
Рицка смотрит пронзительно, в самую душу. Наивный, открытый всем ветрам. Соби чувствует, как сердце его болезненно сжимается. «Не трогай Рицку, а то ему опять станет плохо», - вспыхивает в голове, и Соби осторожно отстраняется, высвобождая запястья из горячих ладоней.
- Я так и думал, - отвернувшись к стене, выдыхает Рицка, и плечи его безнадёжно опускаются. – Уйди, Соби.
- Рицка…
- Оставь меня! – кричит мальчик и тихо всхлипывает.
Соби опускает мочалку в воду и выходит из ванной, оставив Рицку наедине со своими невесёлыми мыслями.
«Предатель», - констатирует внутренний голос, и Соби не находит, что ему возразить.
Рицка приходит к нему ночью. Беззащитный, доверчивый, расстроенный. Соби обнимает его, целует, укладывает рядом с собой, закутывая в одеяло, и они быстро засыпают, не сказав друг другу ни слова.

№ 000430001230040

Семей сидит на кровати, глядя в одну точку. По виску его скатываются маленькие капельки. Ему страшно. Они опять гнались за ним и настигли. Он поднимает руки к свету и смотрит на свои запястья. Они жгли его запястья огнём, они кричали, что отныне он принадлежит им. Семей смотрит на синие жилки, проступающие сквозь тонкую кожу, и не может поверить, что с ним всё в порядке, что это был всего лишь очередной кошмар, оставшийся по ту сторону реальности. Ревность, сухая, безжалостная и необратимая, достигла своего пика. Она обрела физическую оболочку и скоро вырвется наружу из ночного кошмара и убьёт того, кто породил её.
- Семей, ты чего?
Он опять проснулся. Он всё чувствует, как настоящий одноимённый боец. Он знает, когда его жертве плохо. Но нуждаться в чьей-то помощи – последнее дело для Семея.
- Спи, Нисей, ничего не случилось, - зло кидает он и соскальзывает с кровати. – Пить захотелось.
Нисей приподнимается на локте, вглядывается в его лицо и нескромно зевает.
- Опять кошмар приснился?
- Отстань от меня, не твоего ума дело.
- А Соби долго держится. Мне он начинает нравиться.
- Поздравляю. Ты ему тоже нравишься. Будем дружить семьями.
- Злюка. Я же волнуюсь за тебя. Иди, я тебя успокою.
На лице Нисея расползается плотоядная улыбка, от которой по влажной коже Семея разбегаются мурашки. Он же совсем не боится того, на что решился. Совсем… А совсем ли?

№ 000430001230041

Рицка удобно расположился за маленьким столиком в кухне Юико и смотрит на оконное стекло, по которому струятся капли дождя, рисуя неровные, подрагивающие от ветра дорожки.
- Попробуй, что я приготовила, Рицка-кун, - радостно предлагает Юико, накрывая на стол.
Рицка с удивлением отмечает, что всё, поданное к столу, выглядит очень аппетитно, и нет ни одного блюда, которое он не хотел бы попробовать.
- Твои кулинарские способности прогрессируют, - улыбнувшись, говорит Рицка. Юико вспыхивает до корней волос, прислоняет ладошки к раскрасневшимся щёчкам, и уже готовится разрыдаться от счастья на месте.
- Тебе, правда, нравится, Рицка-кун? – не унимается она, присаживаясь рядом и заглядывая в глаза.
Сегодня Рицке хочется хвалить свою подругу, сегодня ему хочется быть с кем-то, говорить с кем-то. Сегодня Соби не прикоснулся к нему ни разу.
- Очень нравится, Юико, - искренне отвечает Рицка и отправляет первый кусочек жареного тунца в рот.
- Это Соби-сан меня научил. Он был терпеливым, хотя я постоянно всё путала и забывала.
Рицка чувствует, как палочки дрожат в его неверной руке, и он медленно опускает их на стол, потеряв всякое желание есть. Юико замолкает и в панике смотрит на его побледневшее лицо.
- Рицка-кун, что случилось? Не вкусно?
Рицка поднимает на Юико тёмный тяжёлый взгляд и пытается улыбнуться, но тщетно.
- Что ты, всё очень вкусно, - как можно более беспечно говорит он, но голос предательски срывается и переходит на шёпот. – Ты просила Соби научить тебя готовить?
Юико на миг замирает и, оказавшись не в силах справиться с волнением, лишь кивает.
- Да, он знает, что мне нравится, - опустив голову, тихо говорит Рицка. – И ты не ревнуешь?
Юико порывисто хватает руки Рицки и крепко их сжимает. Её глаза полны непролитых слёз, но она сдерживается.
- Нет, Рицка-кун. Ревность – это плохое чувство. Если я буду ревновать Рицку-кун, то тогда я не смогу его любить. А я хочу… Я люблю. И Соби-сан тоже любит, и он тоже не ревнует. Он меня поддержал, когда я думала, что умру от ревности. Соби-сан любит Рицку-кун больше, чем Юико, потому что помогает Юико понравиться Рицке-кун.
- Ты мне нравишься, Юико, - ласково улыбнувшись, говорит Рицка и чувствует, как надежда заполняет его изнутри. И становится тепло на душе, когда он думает о Соби.

№ 000430001230042

В комнате темно, прохладно и тихо. Они сидят около кровати молча.
Соби осторожно гладит Рицку по спине, а он пытается справиться с волнением, которое неожиданно охватило после последнего поцелуя. Соби вновь наклоняется и легонько касается губами ушной раковины. Совсем чуть-чуть, еле ощутимо, но от места прикосновения начинают разбегаться мурашки. Вниз по шее, через спину, куда-то вглубь живота.
- Соби, - вздыхает Рицка, закрывая глаза. Соби разворачивает мальчика к себе лицом и скользит губами по щекам, по лбу. Убирает пальцами чёлку, пытается заправить её за уши, но она вновь спадает на лицо. Рицке становится щекотно, и он морщится. Соби улыбается, даже с закрытыми глазами мальчик чувствует, что он улыбается. Он несмело обхватывает шею Соби руками, давая понять, что хочет быть ближе.
- Рицка, - хрипло шепчет Соби на ухо, и Рицка перестаёт дышать, так сильно бьётся его сердце.
Руки Рицки осторожно пробираются под одежду, лаская тело. Они спускаются по спине, трогают живот, медленно расстёгивают ремень брюк. Соби напрягается. Внутри всё холодеет от плохого предчувствия. Он перехватывает руки Рицки и останавливает.
- Рицка, не надо, - тихо просит он, отстраняясь.
Сердце Рицки падает вниз, нервы натягиваются, словно струны, он не понимает, что происходит. На глазах вновь наворачиваются слёзы обиды и унижения.
- Рицка, я не могу…- Слов не находится. Да, и зачем они здесь нужны. Даже, если бы Соби хотел, он не смог бы объяснить, в чём дело.
Они сидят, не касаясь и не глядя друг на друга. Внезапно Рицка вскакивает на ноги и, смахнув солёные капли с щёк, выбегает из комнаты.
- Не надо меня провожать, - выкрикивает он, хлопая входной дверью.
- Прости, Рицка. Скоро ты всё поймёшь, - говорит Соби, и пустота принимает его слова. Если бы у неё было лицо, она бы благодарно улыбнулась. Но у пустоты нет лица, а есть уши.

№ 000430001230043

- Ты вернулся слишком рано, - говорит Семей, встречая Рицку на пороге.
Рицка не смотрит на него, пытается прошмыгнуть мимо, но Семей останавливает брата и заставляет посмотреть в глаза. Веки Рицки покраснели и припухли. Плакал, и очень много.
- Это всё из-за него? – тихо спрашивает Семей, ласково гладя Рицку по голове. Злость сжимает сердце Семея, когда он в очередной раз осознаёт, что у его младшего брата уже нет ушек.
Рицка мотает головой и пытается вырваться, но Семей только крепче сжимает его в объятьях. Внезапно мальчик сдаётся и обнимает брата в ответ. Ему необходимо тепло и забота. Хоть чья-нибудь, хоть на миг.
- Почему же ты не уйдёшь от него? – целуя Рицку в макушку, мягко спрашивает Семей. – Он же бесчувственный и жестокий, как все бойцы. Он растопчет тебя и пойдёт дальше, не обернувшись. Он всегда получает то, что хочет, а потом бросает, как бросили его.
- Не надо, Семей, - тихо шепчет Рицка и отстраняется от брата. – Я не хочу слышать о нём.
- Хорошо, Рицка, - Семей наклоняется и хочет поцеловать Рицку в губы, но тот уворачивается и подставляет щёку.
- И этого тоже больше не надо, - глухо говорит мальчик и уходит.

№ 000430001230044

Система. Он находится в системе один. Ни Нисея, ни Соби, ни противников. Дыхание толчками вырывается их груди. Только тут он осознаёт, что температура окружающего воздуха ниже нуля. Он обнимает свои дрожащие плечи и оглядывается по сторонам. Темнота. Кругом непроглядная темнота. И тихо. Тихо так, что в ушах начинает звенеть. Он делает шаг вперёд и резко останавливается. Кто-то касается его голой спины и удерживает на месте.
- Любимый, - скрежещет около самого уха, и он задыхается от страха, когда раскалённые руки обвивают его тело. – Ты остался один, любимый. Ты проиграл, мы пришли за тобой.
- Нет! – кричит он и вырывается из крепкого объятья. – У меня есть Рицка! Мой Рицка! Он спасёт меня.
Он бежит вперёд в кромешной темноте, а вокруг звенит смех. Высокий, пронзительный, безжалостный. Они всё знают. Они уже давно всё знают. Но он не сдастся. Пока у него есть Рицка, они не получат его душу.
Семей просыпается, приняв окончательное решение. А пустота смеётся над ним, но он не может её слышать, как и видеть.

№ 000430001230045

Семей ночью заходит в комнату Рицки бесшумно, закрыв за собой дверь на ключ. Он стоит, прислонившись спиной к закрытой двери, и смотрит на спящего Рицку. Прошло больше года с тех пор, как он видел его спящим последний раз. Его брат маленький, невинный и беззащитный во сне. Даже отсутствие ушек не делает его взрослее. Рицка всегда остаётся Рицкой, несмотря ни на что. Чёрные волосы в беспорядке разметались по подушке, пижамная рубаха застегнута лишь на одну пуговицу. Семей смотрит на оголённый матовый живот и медленно выдыхает сжавший лёгкие воздух. Дурман запретности кружит голову.
Семей подходит ближе и садится на край кровати. Губы Рицки призывно приоткрыты, и это манит Семея, сводит с ума, как бы говоря: «Чего, ты ждёшь?». И он наклоняется и осторожно касается мягкой горячей нижней губки. Дыхание Рицки сбивается, и он, не просыпаясь, протягивает руку и кладёт её на талию. Семей вздрагивает, но не отстраняется. Он соскучился. Он хочет быть этой ночью с Рицкой. Со своим Рицкой.
Семей нависает над ним, скользит кончиками пальцев по бархатистой коже, расстёгивает единственную пуговицу и целует расслабленный живот, опускаясь всё ниже. Рицка обхватывает его ногами и тихо стонет, выгибаясь навстречу.
- Соби, - шепчет мальчик, хмельно улыбаясь и всё ещё не открывая глаз, – почему так долго?
Семей замирает, слыша сонный, неосознанный шёпот брата. Его руки вздрагивают, и этот импульс мгновенно передаётся Рицке. Он замирает, широко распахивает глаза, приподнимается на локтях и смотрит на того, кого он принял за Соби. Он хочет закричать от испуга, но ладонь Семея грубо закрывает ему рот, а второй рукой он обхватывает запястья Рицки, чтобы тот не пытался его оттолкнуть.
- Ты так сильно его любишь, что готов отдаться даже во сне? – низким хриплым голосом спрашивает Семей, глядя в расширенные от страха глаза брата. Рицка дергается в попытке вырваться, но Семей резко подминает его под себя, сев на бёдра и заломив руки за спину. – Не дёргайся, а то сделаю больно.
Рицка затихает, пронзительно глядя брату в глаза. Семей больше не хочет быть ласковым и нежным. Он хочет наказать Рицку за неповиновение, за измену, за то, что тот его боится, и самое главное, за постоянно мучающую его ревность.
- Что тебе нужно? – выдыхает мальчик, когда Семей убирает руку от его рта. Тот наклоняется над братом и медленно целует в лоб.
- Я хотел пожелать тебе спокойной ночи, братик, как в детстве, помнишь? Тебе это нравилось.
- Не помню, - тихо, загнанно отвечает Рицка, чувствуя, как слёзы отчаяния жгут его глаза. – Отпусти, Семей.
- Я задал тебе вопрос, - губы спускаются со лба на щёку Рицки. От него безумно хорошо пахнет, и это туманит Семею голову и делает нереальным то, что происходит в данную минуту и незначительным то, что позволяет себе делать он. – Ты любишь эту вещь, которую я тебе подарил, больше своего брата?
- Я люблю тебя, Семей. Ты это хотел услышать? А теперь отпусти мои руки, ты делаешь мне больно!
Семей целует щёки Рицки, чувствуя на губах солёный привкус, и это окончательно выбивает его из равновесия. Он впервые пьёт чужой страх, и это невозможно приятно. Никто ещё не плакал от его поцелуев. Только Рицка, только он способен дать Семею истинное наслаждение. И он хочет вернуть его назад, он хочет безраздельно владеть им, и никогда не совершать той чудовищной ошибки, которая стоила ему двух лет бесконечных сомнений и страхов.
- Они все не люди. Они бойцы, они бесправные вещи, которые мы ломаем, чтобы они лучше служили. Но у нас с тобой всё по-другому, да, братик? Он стонет, когда имеет тебя? Или улыбается?
Рицка зажмуривает глаза и коротко выдыхает.
- Отвечай! – Семей сдавливает руки Рицки так сильно, что тот ахает от пронзившей боли.
- Это тебя не касается! – кричит мальчик, тяжело дыша.
- Ещё как касается. А знаешь ли ты, Рицка, что мы с ним единое целое? И знаешь, ещё что? Он спал с тобой потому, что я так хотел, и теперь не трогает тебя, потому что я приказал ему. Он всегда выполняет мои приказы. И ты ничего не сможешь изменить. Эта вещь всегда делает то, что ей скажут, такая у неё роль. Смирись, братик.
- Нет. Ты врёшь. Ты всё врёшь!
Сказанное медленно доходит до сознания, паника охватывает Рицку. И Семей понимает, что время решительного удара пришло. Он наклоняется к уху брата и тихим ровным голосом шепчет до боли знакомые слова:
- Ты не мой Рицка. Верни моего Рицку. Ты никому не нужен, нелюбимый.
У Рицки всё плывёт перед глазами, и он кричит. Горько и исступлённо. Семей отпускает его руки и встаёт с кровати. Победа близка. Осталась лишь самая малость. Последний шаг, который должен сделать Рицка. И этот шаг будет в пропасть, в благодарную пустоту.
Семей кидает последний взгляд на Рицку, скорчившегося на кровати, и чувство пьянящего, безумного триумфа сменяется щемящей сердце жалостью. Иногда пустота даёт второй шанс. Но Семей с лёгкостью справляется со слабостью. В конце концов, скоро его настоящий Рицка вернётся, и ничто больше не омрачит его блаженства.
А вещи, пытающейся заявлять свои права, место в шкафу под самым крепким замком. Об этом он позаботится.

№ 000430001230046

День выдался пасмурным и дождливым. Рицка лежит на кровати, так и не переодевшись с ночи. Ему не хочется вставать, ему не хочется двигаться, ему не хочется чего-либо хотеть. Приказы, подчинение, ложь, бесконечная ложь. Всё надоело, всё причиняет невыносимую боль, всё встало на свои места. И краски окружающего его мира, выцвели и стали до горечи во рту серыми.
Слова Семея эхом звучат в ушах, как Рицка ни старается их закрыть. Слова – заклинания, брошенные в пустоту, вновь и вновь возвращаются к нему. Они отравляют кровь, лишая сил на сопротивление.
Сотовый телефон, лежащий на столе уже в третий раз запиликал знакомую мелодию. Эта мелодия всегда вызывала в Рицке волнение и трепет, теперь она ничего для него не значит.
Протянув руку, Рицка берёт вибрирующий телефон и, терпеливо ждёт, пока вызов прекратится, только потом набирает несколько коротких слов: «Не приходи никогда. Приказ».
- Исполняй, Соби, - шепчет Рицка, нажимая кнопку отправки. – А мне пора уходить. Убежать подальше от всего, ото всех, навсегда. Пока я ещё могу это сделать.

№ 000430001230047

- Зачем ты пришёл Семей? – сухо спрашивает Соби, не выпуская из рук сотовый телефон, на дисплее которого значится всего несколько коротких смертоносных слов.
Семей молча проходит по комнате, презрительно оглядывая царящий в ней беспорядок. Постель неубрана, везде стоят пустые банки из-под пива, разбросанные краски, кисти наглядно свидетельствуют о том, что у художника был творческий кризис. Семей усмехается, подумав об этом. Видеть результаты недавней истерики ему ещё никогда не доводилось.
- Я принёс тебе подарок, думаю, ты будешь рад.
Соби устало выдыхает и прячет, как ему кажется, обжигающий ладонь телефон в задний карман джинсов. Об этом можно будет подумать потом, когда Семей уйдёт.
- Что за подарок? – бесцветно спрашивает Соби, щёлкая зажигалкой, и затягивается.
- Это от Рицки, - довольно растягивая слова, говорит Семей и отмечает про себя, что его бывший боец слишком заметно дёргается от этих слов. Он достаёт из кармана стопку фотографий и кидает её на стол. Цветные снимки рассыпаются по ровной тёмной поверхности, и Соби явственно видит, что все они порваны. Он медленно подходит к столу и касается их кончиками пальцев. Рицки на них нет. Только он один, беспечно улыбающийся и счастливый.
- Рицка отказался от тебя, как я, Соби. Ты свободен, - тихо, смеясь, заключает Семей. – Больше никогда к нам не приходи. Это приказ. И не только мой.
Семей выходит, не закрывая двери, но Соби не обращает на это внимания.

№ 000430001230048

Шаг. Ещё один. Половицы не должны скрипеть под ногами. После четырёх лет каждодневных тренировок Рицка уже инстинктивно знает, куда не следует наступать. Стена холодная, пальцы дрожат. «Только бы её не было на кухне, - бешено стучит в висках, - Только бы…».
- Рицка! – Раздаётся истеричный высокий голос. Неожиданно. Он всегда застаёт врасплох и заставляет сжаться. – Куда ты собрался так поздно?
Выпрямиться. Нужно выпрямиться и сделать вид, что ничего особенного не происходит. И сбегать из дома никто не собирался.
- Я спустился за водой. Пить захотелось, – голос не дрожит. Слишком страшно, чтобы сделать неверный шаг. Она смотрит одобрительно. Протягивает руки.
- Иди ко мне, Рицка. Пожелай мне спокойной ночи.
Непосредственность. Все дети должны быть непосредственными, и если их зовут в объятья, то нужно подчиниться и радоваться. Нельзя бояться. Матери чувствуют, если их дети боятся.
Холодные руки обвивают плечи, крепко сжимают – не вырваться. На секунду приходит расслабление. Сегодня она спокойная, можно подумать о том, что это даже приятно. Можно обнять в ответ. Можно даже позволить себе закрыть глаза и потереться щекой о её шерстяное платье на груди. Можно поверить, что это тепло, разливающееся по телу, будет греть долго.
- Спокойной ночи, Рицка, - шепчет она, целуя в щёку. Нужно ответить, но не хочется нарушать это спокойствие. Страшно нарушать его своим голосом.
- Спокойной ночи, мама.
И улыбаться хочется, и плакать. И верить, что так должно быть, что именно так должно быть всегда. А вдруг будет? Вдруг всё теперь изменится. И не нужно никуда уходить. Быть может, она любит его. Ну, хоть она…
- Мама, я люблю тебя.
Легко признаваться в любви, когда обнимают и целуют. Когда рядом близкий, родной человек, подаривший жизнь. Подаривший и забывший об этом…
- А я тебя не люблю! Я люблю моего Рицку! Где мой Рицка?!
Руки, сжимавшие плечи, обхватывают горло и сдавливают. Тревога. Всё тело бьёт тревогу. Нужно бежать, нужно вырываться. Нужно… А нужно ли? Покориться, подчиниться, сдаться. Позволить вернуться другому Рицке. Легко. Сдаваться легко. Колени подкашиваются, в глазах темнеет, мысли замедляют свой ход. Удар. Плечо ударяется о холодную стену, осколки разлетающейся посуды падают сверху. Но всё это уже неважно. Он решился. Он уступит это тело другому Рицке. Рицке, которого будут любить все. И Семей, и мама, и…
- Сдаёшься? – Глаза Соби лукаво вспыхивают, и одновременно хочется пнуть его и поцеловать за столь дерзкий вопрос, вмиг поднявший настроение.
- Ещё чего! Я никогда не сдаюсь!
- Ну, тогда покажи мне, на что ты способен. Удиви меня, Рицка.
С Соби легко было быть сильным, потому что он казался сильным, он казался надёжным, и он оказался… совсем чужим. Соби… Он, наверное, будет скучать. А может быть, и не будет. Может быть, он будет любить нового Рицку по-настоящему. Его все любили, его все ждут. Нет больше сил держаться, нет больше слёз, нет больше Рицки. Закрыть глаза и уснуть. Просто.

№ 000430001230049

Соби, не моргая, смотрит на горящий дисплей, потом медленно переводит взгляд на порванные снимки. И пустота удивлённо безмолвствует, потому что он ни о чём не думает.
- Никогда, слышишь меня, Соби! Он сказал, чтобы ты никогда к нему не приходил! – надрывается пустота около самого уха, а Соби лишь глубоко затягивается и передвигает снимки по столу. – Он ненавидит тебя, Соби! Он бросил тебя, как и все они. Разве тебе не больно? Разве тебе не хочется ненавидеть их в ответ?
- Рицка, - шепчет Соби, и лёгкая улыбка трогает его губы, – Только я один могу сражаться за тебя. Только я.
Соби резко складывает телефон и, накинув пальто, выходит из квартиры. И пустота обнимает его плечи и замолкает.

№ 000430001230050

- Отойди от него!
Соби ворвался в дом слишком поздно, чтобы предотвратить трагедию. Но он ещё может спасти его. Он должен сдержаться. Люди слабые, их легко убить, но смерти не будет. Рицка не должен переживать смерть ещё одного члена семьи.
- Это не мой Рицка! Это демон, его нужно убить. Он забрал моего Рицку.
Эта женщина держит в руке нож. Только бы она не переступила грань, за которой ничто уже не спасёт Рицку. Нужно торопиться. Нужно успеть.
- Это ты демон. Я забираю его с собой.
- Не смей трогать моего сына. Ты тоже демон. Я знаю, это ты убил Семея и хочешь забрать второго сына. Я тебе не позволю!
Она сильная, агрессивная и быстрая в своей истерике. Ненависть душит. Ненависть туманит взгляд, но страх превыше всего, страх обостряет все чувства.
- Усни.

№ 000430001230051

Рицка потерял слишком много крови.
- Соби, - шепчет он и пытается улыбнуться. Смелый. Отчаянно смелый и невозможно хрупкий, – Я сдался. Отпусти меня.
Он весь горит, он бредит.
- Никуда я тебя не отпущу, Рицка. Ты будешь со мной.
Его взгляд становится бессмысленным и туманным. Он вновь теряет сознание. Нельзя засыпать. Борись, Рицка.
- Рицка, ты же говорил, что всегда нужно бороться, нельзя сбегать.
Соби обнимает его, крепко прижимает к себе, гладит по голове, но мальчик никак не реагирует. Соби быстро набирает знакомый номер, руки не дрожат, он должен спешить.
- Добрый вечер, Рицу-сенсей. Нет, я не соскучился. Дайте мне адрес больницы, где работает сведущий врач, который не будет задавать лишних вопросов. Нет, я не ранен… Да, я запомнил… Спасибо.
Соби убирает телефон и осторожно поднимает Рицку на руки. Тот тяжело дышит, закусывает губы от боли, но молчит. Он неподвижен, и страх сжимает грудь Соби железным обручем. Нужно спешить.
Таксист ведёт машину, не оборачиваясь и не глядя на заднее сидение. Он думает, что один в машине. Он чётко знает, куда нужно ехать. Гипноз – необходимый навык в системе.
Рицка открывает глаза и тихо шепчет посиневшими губами:
- Я устал, Соби. Мне очень больно. Я не могу больше терпеть.
- Я знаю. Скоро всё пройдёт. Мы скоро приедем в больницу.
- Все хотят другого Рицку. А я… хочу, чтобы все были счастливы.
- Рицка, не засыпай. Говори со мной. Я счастлив, что у меня есть ты, такой, какой ты есть. У тебя есть я, разве ты забыл?
- Соби, у меня ничего нет, даже это тело принадлежит другому. Отпусти меня.
- Никогда, - голос Соби твёрд и решителен. Он целует Рицку в горячий влажный лоб, и тот едва заметно улыбается.
- Ты так хорошо врёшь, Соби. Тебе нельзя не верить. Но хватит. Я устал.
- Да я вру часто, и это очень жестоко. Ты единственный, кто знает об этом. Только ты, Рицка… Но сейчас я говорю тебе правду, я тебя не отпущу. Никуда не отпущу. Я эгоист, Рицка. Да, я самый эгоистичный человек из всех. И мне плевать на то, куда ты собрался, я тебя не отпущу.
Рицка скользит пальцами по плечу Соби и слегка сжимает ткань пальто. Его лицо разглаживается, и на нём светится спокойствие, невозмутимое, ангельское умиротворение. Боль достигла такого предела, что уже не чувствуется. И это плохо. Это очень плохо.
- Мне уже не больно, Соби, - говорит он и облизывает чёрные от запёкшейся крови губы, – Мне жаль, что тебе пришлось волноваться из-за меня.
- Ты слишком рано прощаешься со мной. Даже не думай, что так легко от меня отделаешься. Я надоедливый и всегда добиваюсь своего.
Рицка пытается улыбнуться, но новая вспышка боли лишает его последних сил, и он падает в пропасть, быстро и бесповоротно.

№ 0004300001230052

- Ты не сдаёшься, Соби-кун?
- Вы сами меня этому учили, сенсей.
- Но он не твоя жертва. Зачем он тебе?
- Не знаю.
- Зачем тогда ты здесь?
- Не знаю.
- Ты же понимаешь, что тебе нечего здесь делать. Это их жизнь, и их война, ты не должен вмешиваться.
- Я хочу быть здесь, и я останусь.
- Ты разочаровываешь меня, Соби-кун.
- Мне жаль, сенсей.
- Ты потерял контроль над своими эмоциями, и ты проиграешь.
- Это уже неважно, сенсей.
- Я так и не смог понять тебя, Соби-кун. Это моя главная ошибка.
- Вы просто не хотели этого, сенсей.

№ 000430001230053

- Ты перегнул палку, Нисей!
Семей меряет нервными шагами комнату, старается не смотреть на лежащую на полу мать и на чёрные пятна на полу и на стене. Он думает, думает. Он боится. Боится, что свершилось нечто непоправимое, и Рицки больше нет.
- Я не знал, что она слетит с катушек до такой степени, - оправдывается Нисей, исподлобья глядя на напряжённую, наэлектризованную фигуру Семея. Его нельзя сейчас трогать, иначе несдобровать. Но связь требует, чтобы он успокоил свою жертву, – Семей, - тише продолжает Нисей, - Я видел, как Агацума выносил его из дома, он был ещё жив.
- Соби? – яростный взгляд прожигает Нисея насквозь, но тот выдерживает. В нём ни осталось ничего, что мог бы сжечь этот взгляд, только требования связи, которым нельзя не подчиняться. – Что он здесь делал? Я же приказал ему не приближаться к нашему дому! Чёртов предатель.
- Он спас твоего брата.
Нисей не хотел защищать Соби, даже мысли такой не имел, но логичный ответ сам собой слетел с его губ. И стоить он будет ему очень дорого.
- Заткнись!
Семей бьёт его по щеке раскрытой ладонью так, что Нисей дёргается в сторону, но не падает. Потом ещё раз, и ещё, пока из разбитой губы бойца не начинает идти кровь.
- Ты обвиняешь меня в том, что я сам не смог защитить своего брата от матери? Ты предатель, Нисей!
Семея колотит дрожь. Он потерял над собой контроль. И это злит ещё больше. Нисей подходит к нему со спины и обхватывает за плечи. Ему больно, но его жертве ещё больнее, поэтому можно потерпеть и не злиться.
- Тсс, Рицка ещё жив. Ты же чувствуешь это, Семей?
- Чувствую, - позволяя себе маленькую слабость и замирая в тёплых объятьях, говорит Семей, - И мы должны спешить, иначе я его окончательно потеряю.

№ 000430001230054

Рицка медленно открывает глаза. Он в квартире Соби, вокруг светло, даже слишком светло для самого солнечного дня. Он оглядывается, кругом - беспорядок, невиданный им прежде ни разу. Краем глаза Рицка замечает движение в настенном зеркале и подходит к нему ближе. Рицка смотрит на своё отражение и чувствует, как мурашки разбегаются по спине. Отражение тоже смотрит на него, внимательно и с лёгкой усмешкой.
- Давно не виделись, Рицка, - говорит отражение и подмигивает. Рицка вздрагивает, но сдвинуться с места не может. Ему не страшно, он просто удивлён, – Ну и кашу ты заварил тут без меня.
- Ты другой Рицка? Тот, которого ждёт мама? – спрашивает Рицка отражение, и оно улыбается шире.
- А ты догадливый. Да, я тот, кого все ждут. А ты меня задерживаешь. Я хочу узнать причину.
Рицка медленно отходит от зеркала, не прерывая взгляда. Другой Рицка следует за ним, мягко нарушая границы зеркального отражения. И вот они уже в комнате стоят друг напротив друга и молчат.
- Я хотел жить, - тихо начинает Рицка.
- Зачем?
- Мне было хорошо с моими друзьями, с Соби. Я думал, что он меня любит.
- А что изменилось теперь?
- Он меня предавал всё время. Я устал верить ему.
- А ты? Ты не предавал его?
Рицка сжимается, словно в ожидании удара. Он боится услышать правду. Он знает, что скажет ему отражение. Отражение вновь широко улыбается и достаёт из своего кармана сотовый телефон. Это телефон Соби, Рицка узнал бы его из тысячи.
- Позволь, я тебе напомню, - открывая крышку телефона, говорит отражение, - Я прочту твои послания. Только самые последние, хотя там много всего интересного. «Не приходи никогда. Приказ», «Сегодня я не хочу тебя видеть», «Ты мне надоел», «Не приближайся…»
- Хватит! Больше не нужно! Я всё помню.
- Разве это не предательство? А, Рицка? А он всегда волновался за тебя, ждал посланий. Ты удивительным образом оправдывал его ожидания.
Рицка не может дальше выносить насмешливый взгляд отражения, опускает глаза и замечает разбросанные по полу фотографии. Это их с Соби воспоминания. Они все разорваны пополам. Другой Рицка медленно, мучительно медленно садится на корточки и поднимает несколько снимков, с любопытством их рассматривая.
- Это тоже твоё проявление любви? – с усмешкой спрашивает он, протягивая Рицке половину снимка с Соби.
И тут Рицка вспоминает, как рвал эти снимки в порыве злости и ревности, как хотел швырнуть их Соби в лицо, чтобы он всё понял, чтобы осознал свою вину, а потом… потом он мечтал, чтобы они помирились и всё забыли. Мысли порой бывают убийственно материальны, а мечты – всегда фантастичны.
- Он меня никогда не любил! Он всегда мне врал. Я устал ему верить! – кричит Рицка в приступе бессильной паники, опускается на колени и обхватывает голову руками.
- Бедный-бедный, Рицка. Никто его не любит, никто не понимает. А ты сам понял хоть кого-нибудь? Я дал тебе четыре года. И чего ты добился? Странных отношений с бойцом своего брата, в которого ты не веришь, разбитых сердец своих друзей, которых ты разлучил, напросившись в пару к Юико, нервного расстройства своей матери.
- Я старался. Я хотел…
- Ложь! Ничего ты не старался. Ты был занят только одним человеком. Мнение только одного человека было для тебя главным. Ты всегда думал только о себе. Но твоё время самолюбования вышло. Я хочу вернуться к своей матери, брату, хочу познакомиться с Соби. Я научу его любить.
Рицка поднимает глаза. Он долго смотрит на своё решительное, уверенное в своих силах отражение и чувствует, что согласие со всем происходящим надёжно укрепляется в его душе. Другой Рицка сделает всех счастливыми. Он простит Семея, он вылечит маму,… он научит Соби любить, что так и не смог сделать он.
Рицка поднимается с колен, расправляет плечи и спокойно улыбается.
- Я тебе верю, - тихо говорит он.
- Пошли за мной.
Другой Рицка первым проходит по комнате, наступая на снимки, и они загораются от прикосновения его ступней. Они поднимаются вверх и парят по комнате подобно ярко-рыжим бабочкам, а потом неумолимо оседают на пол серым пеплом. И от этой картины Рицке становится грустно, но лишь на миг.

№ 000430001230055

Чёрные облака застилают небо. Холод пронизывает насквозь. Рицка стоит на крыше небоскрёба и смотрит на своё отражение.
- Один шаг, Рицка. Всего один только шаг, и всё вернётся на свои места, - говорит отражение и указывает рукой на край крыши. – Там нет боли, не бойся.
Рицка подходит к самому краю и смотрит вниз. Внизу нет ничего кроме черноты и страха. Сомнения вновь терзают его. Он не хочет прыгать, он о чём-то забыл. О чём-то очень важном. Но пустота манит его, пустота уже раскрыла перед ним свои жадные объятия.
- Чего ты ждёшь?! – кричит отражение, и его глаза гневно загораются. Сейчас он становится похож на Семея. Со всех сторон к нему подступают чёрные тени, нависают, обнимают, смеются.
- Я хочу видеть Соби. Я должен с ним проститься, - говорит Рицка, глядя в свинцовое низкое небо.
- Ты же знаешь, что это невозможно. Он не твой боец. Вы с ним не связаны. Он тебя не любит, и никогда не любил, - кричит другой Рицка голосом Семея, но этот голос становится едва различимым в поднявшемся рёве ветра. Но Рицка всё равно слышит его и оборачивается. Они смотрят друг на друга, кровные братья, потерявшие всё в этой уже не нужной никому войне. Семей бросается вперёд, желая остановить Рицку. Но тени ему не позволяют, они слишком глубоко проникли в его душу, чтобы позволить ему спасти брата.
- Семей, я люблю тебя и прощаю, - шепчет Рицка одними губами и, оттолкнувшись, прыгает вниз. Он закрывает глаза и расслабляется. Сдаваться просто.

№ 000430001230056

- Ты услышал меня, Соби?
- Я всегда слышу тебя, Рицка.
- Я сдался.
- Ты победил, Рицка.
- Я разобьюсь, Соби?
- Вполне возможно.
- Мне всё равно. Я ждал только тебя, чтобы проститься, а остальное неважно.
- Я хочу, чтобы ты вернулся, Рицка.
- Зачем?
- Там красиво. Там очень красиво. Там ты красивый, и там я жду тебя.
- Любишь?
- Люблю.
- Я подумаю, Соби.

№ 000430001230057

Рицка медленно поднимает тяжёлые веки. Весь мир жёлтый и кружится. Он и сам кружится вместе с ним, не чувствуя своего тела. Он сглатывает и с трудом преодолевает приступ дурноты. Бешеная пляска потолка немного успокаивается. Он вновь закрывает глаза и лежит, сосредотачиваясь на одном лишь дыхании. Постепенно приходит ощущение тела. Оно чем-то опутано. Чем-то тонким и холодным. Провода. Две иголки, воткнутые в вену на левой руке, датчики на груди и запястьях. Всё металлическое и невыносимо холодное. Единственное, что тёплое – то, чем накрыта его правая кисть. Рицка шевелит пальцами и чувствует чью-то руку. Он открывает глаза, с трудом поворачивает голову и видит светлую макушку, покоящуюся на его постели. Соби спит. Его спина мерно поднимается и опускается в такт дыханию. Около минуты Рицка наблюдает за ним, и постепенно осознаёт, что всё ещё жив. И ему становится всё лучше и лучше. Мир быстро обретает краски.
- Соби, - едва шевеля губами, зовет он. Звука не выходит, но Соби всё равно вздрагивает, просыпаясь. Он поднимает голову и встречается с Рицкой взглядом.
- Рицка, ты вернулся, - сжимая его ладошку в своей руке, говорит Соби, и голос его дрожит, – Я люблю тебя, Рицка.
Соби прижимает холодную руку мальчика к своим губам, и тот слегка улыбается.
- Давно я здесь?
- Около восьми часов.
- А мне казалось, что прошла целая вечность.
- Но ты всё равно вернулся.
- Забери меня отсюда, - шепчёт Рицка и касается рукой щеки Соби. – Здесь холодно.
- Конечно, заберу. Куда ты хочешь отправиться? – целуя оплетённое проводами запястье Рицки, ласково спрашивает Соби.
- К тебе. Я вернулся к тебе.