Это цитата сообщения Валера_Богуславский Оригинальное сообщение

это цитата сообщения, которое попалось мне на глаза и заставило перечитать его дважды.
Здесь в очень краткой форме изложена суть событий происходящих в России на протяжении долгого времени. Как видно, периоды глубочайшего кризиса сменяют эпохи героического подъёма. однако, тот кризис, который мы переживаем сейчас, не внушает оптимизма. - скорее он похож на гибель.

Перечитываю



[200x296]
Роман Людмилы Николаевны Разумовской "Русский остаток".
Первое прочтение, как говориться, взахлёб. Но и очень трудное временами. То, о чём речь, тяжело осмысливать.
История наша...
Теперь читаю внимательно. Без спешки.
Соблазн великий - цитировать. Сдерживаюсь - очень много цитат будет.

"...Как старое деревянное строение, политое, как следует, керосином, вмиг заполыхала русская империя, подожженная людьми, действия которых должно бы, вероятно, объяснить мотивами идейными. Но что же это за идеи такие, попирающие все человеческие и божеские законы? Уничтожим половину неправильного мира, чтобы другая правильная половина жила счастливо и благоденствовала. (Без Бога? С руками по локоть в крови? Да это ведь не идея, это помрачение рассудка.) Первыми пострадали «неправильные буржуи». Вскоре к ним присоединились и другие неправильные слои населения. Если кто-то думает, что крестьянство уничтожил Сталин, то вот же, читайте, «самый человечный человек» в мае восемнадцатого вещал: «Беспощадная война против кулаков! Смерть им! Крестовый поход… ко всякому пункту производства хлеба!» На войну с крестьянством вождь бросил до 75 тысяч солдат, и заполыхала Гражданская на селе… Летучие отряды из китайцев, венгров, австрийцев истребляли в деревнях все сколько-нибудь зажиточное, трудовое, умелое. Колхозы - это уж потом, через десять лет, это уже вторая волна погромов, как и голод, унесший миллионы жизней - третья. Война с крестьянством вообще велась на протяжении всего 20 века, вплоть до уничтожения «неперспективных деревень» уже в «золотой» брежневский застойный период. В этой смертельной схватке государства с народом победило государство: крестьяне, соблазнившиеся в черный передел за землю в семнадцатом, через девяносто лет почти исчезли с лица земли, как класс. Вековая крестьянская земельная жажда обернулась тупым равнодушием тех немногих, кто еще числится в живых или уже в полуживых на громадных запустелых территориях пока что еще ничьей, оказавшейся через сто лет никому ненужной, земли.

Но самым «неправильным» устроением в государстве Российском для нового интернационального правительства оказалась Церковь. Та ярость, с которой обрушилась ленинская гвардия на русское священство, может быть объяснима лишь силою сатанинской, вошедшей под внешнюю оболочку существ, считавших себя по недоразумению или ошибке, людьми. Священников резали по кусочкам, топили в нужниках, распинали на шпалах и воротах храмов, замораживали, обливая нагих водой, сажали на кол, вешали, раздирали на части… Самым счастливым исходом был обыкновенный расстрел.
Скажите на милость, господа революционеры, чем помешала вам кротчайшая церковь Христова, что вы пожелали камня на камне на ней не оставить? Чем помешал вам русский мужик, кормивший Россию и пол Европы, что вы его и пулеметами, и газом, и бомбами, и голодомором? Чем помешали вам мальчики-юнкера и шестнадцатилетние гимназистки, что вы опускали их нежные руки в кипяток и, делая после надрезы, сдирали кожу с живых - груды таких «перчаток» находили белые в чекистских подвалах после занятия городов.

А тем и помешало, что все то было национальное, историческое, русское, православное… В Свияжске, городе-крепости, построенном еще Иваном Грозным, разгромив Успенский монастырь и расстреляв его настоятеля, на следующий день после погрома Лев Давидович Троцкий установил привезенный на паровозе памятник «первому революционеру» и предателю Христа… Иуде Искариоту. Буро-красный гипсовый истукан с искаженным злобой лицом грозил небу поднятым вверх кулаком. На фоне «героического» Иуды Лев Давидович произнес пламенную речь о свободе, равенстве и братстве. Рядом валялся труп убитого настоятеля. Народ обреченно «безмолвствовал», потихоньку вздыхая и незаметно крестясь, готовя свою душеньку не к царству выше провозглашенного братства, но к неминуемо-грозно подступающему царству антихриста.

«Нет, Галина Сергеевна, - это не русская идея, - вспоминались Галине слова отца Николая, - не просто символ богоборчества, это символ именно Христоборчества! Это интернационал!..»
Коротка память людская. Многие из тех, что выжили в мясорубке 37, оставили мемуары и нам кажется, что все ужасы начались тогда. Но те, что были растерзаны молохом Гражданской войны, кому заливали по приказу Розы Шварц «глотку горячим оловом» как в Киеве, и кого китайцы распиливали пилами на куски, как во Пскове, и кого как в Николаеве замуровывали живыми в стенах, и кого как в Екатеринбурге бросали в раскаленные печи, и кому как в Алупке вскрывали заживающие раны и засыпали их солью, землей и известью, и кому как в Одессе палачи Дейч и Вихман с помощью прислужников китайцев и негра вытягивали улыбаясь жилы, и привязывали цепями к толстым доскам медленно продвигая живых ногами вперед в корабельную печь, и кому, как в Сибири, прикрепляли к животу или заднему проходу в цветочном горшке крысу и пропускали в отверстие на дне горшка раскаленный железный прут, чтобы спасаясь от мучений крыса прогрызала живот и разрывая и поедая кишки, вылазила с другого конца, в спине или боку… и кто был «социализирован» комиссаром Бронштейном от 16 до 25 лет, как в Екатеринодаре и брошен на растерзание солдатне, а после утоплен в реках Кубань и Карасунь, и кому как в Симферополе чекистом Ашикиным ударами сабли отрубались носы, уши, руки, собственноручно выкалывались глаза и только потом отрубались головы, и кому… - те уже ничего не расскажут, не засвидетельствуют и не напишут о том, что красный террор начался не в 37, а на двадцать лет раньше.

Ну, хорошо, - думала Галина, - палачами были негры, китайцы, латыши, евреи, хватало, конечно, и русских, как сказали бы сейчас, «отморозков» - известно, во многих красных отрядах заправляли каторжники и уголовные. Но – народ? Как вел себя в эти страшные годы народ?
А вот как. В Таганрогском, например, округе «по указанию одного крестьянина-большевика схвачен был заведующий мельницей в имении некто Герман Фальрозе и расстрелян за то, что накануне назвал большевиков – предателями России. Когда Фальрозе, недобитый произведенным в него залпом, лежал в поле, то одна местная крестьянка, Мария Ткаченко, подошла к нему и стала стягивать с него обувь. Фальрозе, очнувшись, поднял голову. Тогда Ткаченко крикнула уходившим большевикам: «Товарищи, он жив еще, добейте его». На этот зов один большевик вернулся и рубанул Фальрозе шашкой по голове.»..."

История наша... Знать надо обязательно... Многие ответы на нынешние вопросы там. В прошлом нашем...
А мы всё больше про судьбу Охлобыстина...
Иначе в черносотенцы запишут. Врага толерантности, политкорректности и... о, ужас!... демократии

ps Читаю и вспоминаю В.Н.Уварова. Как там у него в Питере дела с постановкой обстоят? Надеюсь, что всё получится

pps В романе, кстати, и про любовь. А то может возникнуть ошибочное впечатление. Не хотелось бы
http://www.ozon.ru/context/detail/id/4777764