9 августа 1945 года началась Маньчжурская наступательная стратегическая операция, в ходе которой советские войска разгромили Японию и поставили окончательную точку во Второй мировой войне. Операция проходила на чрезвычайно широком фронте (2700 километров в ширину и до 800 километров в глубину), при этом Красной армии пришлось преодолевать не только сопротивление фанатично сражающегося противника, но и крайне сложные условия местности - горы, пустыню, тайгу.

«Квантунская армия была охвачена огромной дугой»

В ночь на 9 августа 1945 года фронты главнокомандующего советскими войсками на Дальнем Востоке маршала Александра Василевского перешли в решительное наступление.

Накануне японскому послу в Москве Наотакэ Сато была вручена нота с сообщением о том, что на следующий день Советский Союз находится в состоянии войны с Японией.

В 00:00 9 августа с территории Монголии и Забайкалья нанесли удар войска Забайкальского фронта маршала Родиона Малиновского. Одновременного удара не получилось - армии 1-го (маршал Константин Мерецков) и 2-го (генерал Максим Пуркаев) Дальневосточных фронтов перешли в наступление на час позже. Выступить в срок им помешала очень плохие погодные условия.

Командующий 1-й Краснознаменной армией генерал Афанасий Белобородов вспоминал: «Минут пять дождь падал как-то неохотно, крупными каплями, стучал по брустверу блиндажа и накатам. Потом хлынул густо. Скверная история. Знакомы нам эти дальневосточные дожди - порождение восточных тихоокеанских ветров. Они обрушивают на тайгу столько воды, что переполняют русла рек, ручьев и речек. Начинается характерное для Дальнего Востока летнее половодье, когда грунтовые, а иногда и шоссейные дороги накрываются бурно мчащимся потоком».

[700x466]
Генерал-полковник Афанасий Белобородов

В составе трех советских фронтов насчитывалось полтора миллиона бойцов и командиров, в том числе 16 тысяч монгольских солдат, 5,5 тысячи танков и самоходок, более 27 тысяч пушек и минометов, свыше 1000 реактивных установок залпового огня, 3721 самолет.

Им противостояла Квантунская армия под командованием генерала Отодзо Ямада, в составе которой имелось более 879 тысяч солдат и офицеров, в том числе 214 тысяч военнослужащих марионеточных государств Маньчжоу-го и Мэнцзян, 370 танков, свыше 2000 самолетов.

Начальник Оперативного управления Генерального штаба Красной армии генерал Сергей Штеменко писал в своих мемуарах: «Квантунская армия была как бы охвачена огромной дугой, образуемой на протяжении почти 4500 километров государственными границами Советского Союза и Монгольской Народной Республики».

Главные удары наносили Забайкальский и 1-й Дальневосточный (с востока, из Приморья) фронты. 2-й Дальневосточный фронт наступлением из Приамурья с северо-востока помогал товарищам. Наиболее сложная задача выпала на долю войск Малиновского: танкам, пехоте и артиллерии необходимо было преодолеть безводную пустыню Гоби, а затем кручи Большого Хингана, горные высоты которого составляют от 800 до 1200 метров.

[520x700]
Генерал-лейтенант Отодзо Ямада (справа) и вице-адмирал Коcиро Ойкава

Василевский вспоминал: «Войска Забайкальского фронта шли по труднопроходимой местности. Даже у китайцев и японцев не имелось сколько-нибудь приличных карт. Враг не предполагал, что советские войска сумеют за неделю пройти сотни километров в тяжелейших условиях».

"Элемент неожиданности был столь велик, а удар, полученный Квантунской армией с северо-запада, так силен, что она после него уже не смогла оправиться."

(Александр Василевский)

Ненамного легче было наступать войскам 1-го Дальневосточного фронта, продираясь через почти непроходимую горную тайгу в условиях тропических ливней. Тем не менее темпы наступления везде были высокими, советские войска решительно ломали вражеское сопротивление.

Штеменко объяснял это так: «В ходе оборонительных действий во Второй мировой войне Япония имела дело с противником, осуществлявшим, как правило, чрезмерно осторожное методическое наступление с сильной артиллерийской и авиационной подготовкой и поддержкой. Насколько мне известно, ей не приходилось до того отражать крупных танковых атак. Японская армия привыкла к этой робости и методичности в действиях ее противников, к относительно невысоким темпам наступления».

Противник Советского Союза номер один

Со времен Русско-японской войны 1904-1905 годов, по итогам которой Россия лишилась Южного Сахалина, отношения между двумя странами складывались враждебно.

В ходе Гражданской войны в России в 1918-1922 годах Япония оккупировала советский Дальний Восток, покинув Северный Сахалин только в 1925-м. После вторжения японских войск в Китай в начале 30-х годов, с 1937 года СССР оказывал китайским частям помощь боеприпасами и техникой, в Поднебесную была направлена группа советских военных специалистов и более двух тысяч летчиков-добровольцев.

В 30-х годах Япония справедливо считалась в СССР противником номер один. Особая Краснознаменная Дальневосточная армия 28 июня 1938 года была преобразована в Краснознаменный Дальневосточный фронт, войска которого участвовали в боях с японскими частями Квантунской армии у озера Хасан в июле и августе 1938 года. В ходе конфликта, в котором с обеих сторон участвовали более 40 тысяч человек, противник был отброшен.

С мая по сентябрь 1939-го Красная армия вновь скрестила оружие с Квантунской армией - у монгольской реки Халхин-Гол. На этот раз число участников сражения превысило с обеих сторон 132 тысячи человек. В ходе сражения японцы потерпели серьезное поражение, что заставило их отказаться от новых конфликтов и 13 апреля 1941 года подписать с СССР пакт о нейтралитете на пять лет.

[800x533]
Сражение на реке Халхин-Гол

После Первой мировой войны в Стране восходящего солнца была принята доктрина о готовности к войне с двумя главными геополитическими противниками: армия должна была действовать против СССР, флот - воевать с США. Потенциальные противники тщательно изучались, при этом наиболее талантливые армейские офицеры посылались военными атташе в Москву, морские офицеры - в Вашингтон.

Ядром подготовки сухопутных сил стала Квантунская армия, служба в которой считалась почетной и гарантировала японским офицерам дальнейшее продвижение по службе.

И армия, и флот оказывали серьезнейшее влияние на внешнюю политику Японии, при этом их интересы зачастую не совпадали. К 1941 году позиции армии ослабли после ряда поражений от советских войск. Флот настаивал на том, что направление главного удара находится не на севере - против СССР, а на юге - против США, которые заморозили на своей территории японские финансовые активы и прекратили продажу нефти в Японию.

Для Японии, крайне бедной полезными ископаемыми, это был серьезнейший удар, и прежде всего по военному флоту, где запасы топлива уменьшались с каждым днем. В результате точка зрения моряков победила, и Токио стал готовиться к столкновению с американцами и их союзниками, что привело 7 декабря 1941 года к нападению на военно-морскую базу США Перл-Харбор и вступлению Японии во Вторую мировую войну.

[800x533]
Атака на Перл-Харбор

С началом нападения Германии на СССР в Японии, союзнице Третьего рейха, был принят план наступления на северного соседа под названием «Особые маневры Квантунской армии», который предусматривал в период с августа до октября 1941 года разгромить советские войска на Дальнем Востоке и в Сибири.

Будущее вторжение увязывалось с успехами немцев, однако нацистская стратегия блицкрига в СССР провалилась, и 3 декабря 1941 года императорская Ставка отдала приказ Квантунской армии:

"В соответствии со складывающейся обстановкой осуществить усиление подготовки к операциям против России. Быть в готовности начать боевые действия весной 1942 года."

В Токио решили выждать, когда советское командование перебросит значительную часть сил с Дальнего Востока на запад СССР. Был разработан план «Сибирский поход японской армии», который не состоялся из-за того, что, действительно перебросив часть дальневосточных дивизий, Москва в то же время не ослабила своих границ с Японией.

Начальник Оперативного управления Генерального штаба Японии генерал Синьити Танака 20 июля 1942 года записал в своем дневнике: «Видимо, в 1942-1943 годах целесообразно будет избегать решающих сражений, вести затяжную войну. Операцию против Советского Союза в настоящее время проводить нецелесообразно».

Настойчивость Лондона и Вашингтона

Флот убедил военное руководство страны, что не стоит затевать войну на два фронта, солдаты нужнее в боях против американцев.

В 1943-м, после стратегического разгрома вермахта на Курской дуге Красной армией и поражения императорского флота в Тихом океане ВМС США, японский Генеральный штаб поставил Квантунской армии задачу быть готовой не столько напасть на СССР, сколько обороняться.

США и Великобритания, в свою очередь, были серьезно заинтересованы в том, чтобы СССР сковал сухопутные силы Японии в Китае, и прежде всего - Квантунскую армию. На Тегеранской конференции в конце 1943 года главы правительств СССР, США и Великобритании Иосиф Сталин, Франклин Рузвельт и Уинстон Черчилль договорились о том, что после разгрома Третьего рейха Советский Союз вступит в войну против Японии.

[800x612]
Сталин, Рузвельт и Черчилль на Тегеранской конференции

Летом 1944 года, когда был открыт Второй фронт в Нормандии, союзники пытались поторопить СССР: в конце июля руководитель американской военной миссии в Москве генерал Джон Дин обратился к начальнику Генштаба Красной армии маршалу Василевскому с настойчивой просьбой начать боевые действия против Японии. В ответ Василевский заявил, что до окончательного разгрома нацистской Германии об этом не может быть и речи. Так же ответил на аналогичный запрос Черчилля Сталин.

Тем не менее настойчивость союзников возымела действие: Сталин сообщил Василевскому, что ему поручено командовать войсками Дальнего Востока в войне с императорской Японией.

В конце сентября 1944-го Генеральный штаб РККА получил от Сталина указание: подготовить к середине октября, когда планировался визит Черчилля в Москву, расчеты по обеспечению и сосредоточению советских войск на Дальнем Востоке.

На встрече с Черчиллем Сталин заявил о готовности СССР начать войну с Японией через три месяца после окончания боевых действий с Германией, если союзники через тихоокеанские порты помогут создать на Дальнем Востоке достаточные запасы горючего, транспортных средств и продовольствия, чтобы сократить время и объем железнодорожных перевозок из глубины страны. Лондон и Вашингтон согласились с доводами Москвы и дали на это согласие.

Генерал Дин вспоминал: «Нам вручили семистраничный машинописный документ, в котором перечислялись продовольствие, топливо, транспортные средства и прочие припасы, необходимые для обеспечения Сибирского фронта численностью в 1,5 миллиона человек: 3 тысячи танков, 75 тысяч автомобилей и 5 тысяч самолетов. Общий тоннаж включал 860,41 тонны сухого груза и 206 тысяч тонн наливного, и доставка должна была быть осуществлена до 30 июня 1945 года».

[700x484]
В течение мая - начала августа на Дальний Восток была переброшена часть освободившихся на западе сил. Главным преимуществом советских войск было не численное превосходство, а богатый боевой опыт.

На Ялтинской конференции трех руководителей союзных держав в феврале 1945-го СССР подтвердил трехмесячную готовность вступления в войну с Японией после окончания боевых действий в Европе, выдвинув при этом три условия: Монгольская Народная Республика будет сохранена, Южный Сахалин возвращается Советскому Союзу и, кроме того, ему передаются Курильские острова. И вновь Рузвельт и Черчилль приняли условия Сталина.

Сговорчивость союзников объяснялась просто. Участник Ялтинской конференции, госсекретарь США Эдвард Стеттиниус отмечал: «Накануне Крымской конференции начальники американских штабов убедили Рузвельта, что Япония может капитулировать только в 1947 году или позже, а разгром ее может стоить Америке миллиона солдат».

5 апреля 1945 года советское правительство денонсировало договор с Японией о нейтралитете, в ответ премьер-министр Японии адмирал Кантаро Судзуки воинственно заявил:

"Мы будем неотступно продолжать движение вперед для успешного завершения войны!"

Маршалы в генеральских погонах

27 апреля 1945 года Василевский в должности главнокомандующего советскими войсками на Дальнем Востоке приступил к организации Маньчжурской операции.

В своих мемуарах Василевский писал: «Замысел плана этой крупнейшей по размаху операции был определен с учетом характера театра предстоящих военных действий. Война должна была развернуться на территории площадью около 1,5 миллиона квадратных километров и на глубину 200-800 километров, а также в акватории Японского и Охотского морей. План заключался в одновременном нанесении со стороны Забайкалья, Приморья и Приамурья главных и ряда вспомогательных ударов по сходящимся к центру Северо-Восточного Китая направлениям с целью рассечения и разгрома по частям основных сил японской Квантунской армии».

[800x581]

На границе с СССР и Монголией японцы создали 17 укрепленных районов до 50 километров в глубину и до 100 километров по фронту. Еще четыре укрепрайона были возведены в Корее и один - на границе с Северным Сахалином. Курильские острова были прикрыты береговыми батареями, размещенными в железобетонных укрытиях, пехота была защищена мощными оборонительными сооружениями.

Требовалось усилить советские части на Дальнем Востоке, и с мая по август 1945 года по Транссибирской железнодорожной магистрали с запада на восток на расстояние от 9 до 12 тысяч километров происходила перевозка войск и грузов. За это время к местам проведения будущего наступления было переброшено более миллиона бойцов и командиров.

На войну с Японией ехали лучшие соединения и объединения Красной армии, прославленные в ходе боевых действий с Третьим рейхом и имеющие опыт борьбы с сильным и безжалостным врагом. Впрочем, куда и зачем их везут, солдаты и офицеры могли только догадываться: переброска проводилась в условиях строжайшей секретности.

В памятках красноармейцам и сержантам подчеркивалось, что «достаточно случайно оброненного слова, неосторожной фразы, излишней словоохотливости и желания похвастать боевыми подвигами в присутствии посторонних, чтобы военная тайна была раскрыта и стала достоянием вражеских лазутчиков».

Секретность коснулась и командующих - они ехали на Дальний Восток под чужими фамилиями и званиями. Василевский стал генерал-полковником Васильевым, Мерецков - генерал-полковником Максимовым, Малиновский - генерал-полковником Морозовым.

[800x533]
Маршалы Кирилл Мерецков, Родион Малиновский и Александр Василевский на аэродроме Далянь

Это вызвало немало сложностей и курьезных моментов, поскольку некоторые подчиненные, хорошо знавшие маршалов по совместной службе, искренне недоумевали, встретив их в более низких званиях.

Мерецков вспоминал:

"Во время моей встречи в Хабаровске с Максимом Пуркаевым старый сослуживец, отлично знавший, кем я был, увидев на мне погоны генерал-полковника и показав на них, сочувственно спросил: «Кирилл Афанасьевич, что случилось?» Я усмехнулся, ответив, что все, дескать, бывает на свете, и раскрыл удостоверение за подписью Верховного главнокомандующего. Из документа вытекало, что перед Пуркаевым стоит Максимов."

Василевский рассказывал: «Мое временное воинское звание не раз ставило в затруднительное положение офицеров, ранее знавших меня на фронтах в борьбе против немецко-фашистских захватчиков, к примеру в 39-й армии, 6-й танковой армии и других. Когда я прибывал в часть или соединение, дежурный подавал команду; подходит для доклада, как ему было сообщено, генерал-полковнику Васильеву, а видит маршала Василевского в форме генерал-полковника. Некоторые из них стояли какое-то время в недоумении с поднятой рукой у головного убора».

Несмотря на принятые меры безопасности, скрыть от противника резкое увеличение войск по ту сторону границы было невозможно, однако японцы полагали, что Советский Союз если и начнет войну, то не ранее сентября 1945 года, когда закончится сезон проливных дождей.

[800x539]
Воздушный десант во главе с генерал-майором Георгием Шелаховым с ходу взял аэропорт Харбина, предотвратив тем самым бактериологическую войну. На аэродроме уже под парами стояли самолеты, загруженные бомбами с сотнями килограммов бактерий бубонной чумы.

Камикадзе против советских танков

На Потсдамской конференции с участием Сталина, Черчилля (а также сменившего его на посту премьер-министра по итогам выборов в британский парламент Клемента Эттли) и нового президента США Гарри Трумэна, проходившей в пригороде Берлина с 17 июля по 2 августа, Москва еще раз подтвердила союзническое соглашение о том, что СССР вступит в войну против Японии ровно через три месяца после капитуляции Германии.

26 июля союзники выдвинули Токио ультиматум о безоговорочной капитуляции, который 28 июля японское правительство отклонило. 6 августа США подвергли атомной бомбардировке японский город Хиросима, 9 августа - Нагасаки, мгновенно уничтожив 120 тысяч жителей.

Последняя надежда избежать поражения исчезла после начала советского наступления. 9 августа 1945 года премьер Судзуки заявил:

"Вступление сегодня утром в войну Советского Союза ставит нас окончательно в безвыходное положение и делает невозможным дальнейшее продолжение войны."

Тем не менее японские войска, воспитанные в духе фанатичного патриотизма, оказывали наступающим ожесточенное сопротивление. Многие солдаты, попав в окружение, переходили к диверсионным действиям, против советских танков использовались летчики-камикадзе.

Герой Советского Союза гвардии капитан Дмитрий Лоза вспоминал: «Первый самолет на малой высоте помчался к головному танку батальона и с полного хода врезался в его лобовую часть. Куски фюзеляжа разлетелись в разные стороны. Искореженный мотор рухнул под гусеницы, языки пламени заплясали на корпусе "Шермана". Десантники с первых трех танков кинулись к кирпичному зданию, чтобы укрыться в нем».

"Второй японский летчик направил свою машину в это строение, но, пробив крышу, она застряла на чердаке."

(Дмитрий Лоза, Герой Советского Союза)

[510x700]
Герой Советского Союза Дмитрий Лоза

Борьбу с советскими танками вели и солдаты-смертники, которые располагались в засадах, после чего, обвешанные взрывчаткой, внезапно бросались под вражеские бронемашины либо подталкивали мину под гусеницы с помощью длинного шеста.

Белобородов признавал: «Должен отметить, что в Маньчжурской операции наибольшие потери в танках мы понесли не на минных полях, не от огня японской артиллерии, но именно от действий этих смертников».

Мерецков писал в своих мемуарах: «В Дуннинском укрепленном районе, где наступала 25-я армия, японские офицеры, видя бесполезность дальнейшего сопротивления, приказывали своим солдатам сдаваться, однако последние не выполняли этих приказаний и расстреливали офицеров».

Несмотря на это советские войска уверенно наступали на всех направлениях.

11 августа части Забайкальского фронта подошли к склонам Большого Хингана и преодолели их, в том числе 6-я гвардейская танковая армия генерала Андрея Кравченко (технику спускали с гор на тросах, при этом задние танки служили своего рода якорем для впереди идущих), после чего соединения вышли на Центрально-Маньчжурскую равнину и начали двигаться к столице Маньчжурии городу Чанчуню и крупному промышленному центру Мукдену.

[800x533]
Советские солдаты на марше в Корее после вступления СССР в войну с Японией

Василевский писал: «За это же время войска 1-го Дальневосточного фронта в условиях труднопроходимой горно-таежной местности, прорвав сильную полосу обороны, напоминавшую линию Маннергейма, только в больших масштабах, и овладев семью мощными укрепленными районами, продвинулись в глубь Маньчжурии на 120-150 километров и завязали бой за город Муданьцзян».

Объединения Пуркаева вели бои на подступах к Цзямусы и Цицикару. Тем самым к исходу шестых суток советского наступления Квантунская армия оказалась расчлененной на части.

«Уличные бои приняли ожесточенный характер»

Участник боев в Маньчжурии, подполковник в отставке Борис Деревянкин вспоминал: «Бои за Муданьцзян шли очень страшные, ожесточенные, переходящие в рукопашные схватки. Обороняли его около пяти дивизий и два отряда смертников по 200 человек в каждом. Город переходил из рук в руки несколько раз. Погибло там много японцев, но и наших полегло тоже немало».

Белобородов писал о сражении за Муданьцзян, который брала его армия: «Уличные бои с первых часов приняли ожесточенный характер. Только в течение одного дня 9-й пулеметно-артиллерийский батальон, расстреливая из орудий прямой наводкой, подрывая толом или связками гранат, штурмом взял 38 дотов и дзотов! Задача для батальона, насчитывавшего пять-шесть сотен человек, прямо скажем, сверхтяжелая».

15 августа 1945 года в 12 часов дня японские подданные впервые услышали голос императора Хирохито, который обратился к ним по национальному радио. Монарх сообщил, что принимает условия Потсдамской конференции:

"Ситуация в войне сложилась не в пользу Японии. Более того, противник применил новую бомбу невиданной разрушительной силы, которая погубила множество ни в чем не повинных людей. Если мы будем вести войну и дальше, это будет означать не только ужасную гибель и уничтожение японского народа, но также приведет к гибели всей человеческой цивилизации."

[800x533]
Император Хирохито у окна своего личного вагона

Однако войска Квантунской армии продолжали упорно сопротивляться.

16 августа в советской печати было опубликовано разъяснение начальника Генерального штаба Красной армии генерала Алексея Антонова: «Сделанное японским императором сообщение о капитуляции Японии является только общей декларацией о безоговорочной капитуляции. Капитуляцию вооруженных сил Японии можно считать только с того момента, когда японским императором будет дан приказ своим вооруженным силам прекратить боевые действия и сложить оружие и когда этот приказ будет практически выполняться».

16 августа Муданьцзян был очищен от противника. 17 августа генерал Ямада сообщил радиограммой Василевскому, что он отдал приказ своим войскам прекратить сопротивление и готов вступить в переговоры с советскими представителями.

В ответ Василевский радировал: «Предлагаю командующему войсками Квантунской армии с 12 часов 20 августа прекратить всякие боевые действия против советских войск на всем фронте, сложить оружие и сдаться в плен. Указанный выше срок дается для того, чтобы штаб Квантунской армии мог довести приказ о прекращении сопротивления и сдаче в плен до всех своих войск. Как только японские войска начнут сдавать оружие, советские войска прекратят боевые действия».

Одновременно Василевский отдал приказ войскам Забайкальского, 1-го и 2-го Дальневосточных фронтов: «В связи с тем, что сопротивление японцев сломлено, а тяжелое состояние дорог сильно препятствует быстрому продвижению главных сил наших войск при выполнении поставленных задач, необходимо для немедленного захвата городов Чанчунь, Мукден, Гирин и Харбин перейти к действиям специально сформированных, быстроподвижных и хорошо оснащенных отрядов».

В кратчайшие сроки были сформированы спецотряды, состоящие из танковых частей и стрелковых подразделений, посаженных на грузовики, которым были приданы артиллеристы-противотанкисты. Наряду с этим советское командование сбросило воздушные десанты в Далянь (бывший Дальний), Гирин, Мукден, Порт-Артур, Харбин, Чангун и несколько других городов. Тихоокеанский флот осуществил несколько тактических морских десантов, захватив корейские порты, оккупированные японцами.

Практически везде противник оказывал ожесточенное сопротивление. 140-й отдельный разведывательный отряд Тихоокеанского флота капитан-лейтенанта Виктора Леонова трое суток вел ожесточенный бой в порту Сейсин против численно превосходящего противника.

[536x700]
Дважды Герой Советского Союза Виктор Леонов

Получивший вторую Звезду Героя Советского Союза за эти бои Леонов писал в своих воспоминаниях: «Японские снайперы стреляют с чердаков, из окон домов. Самураи из отряда смертников, переодетые в гражданское платье (разведчики принимали их за местных жителей и потому не трогали), бьют нам в спину. Бои, неожиданные и скоротечные, возникают в разных местах, управлять ими трудно».

***
Василевский свидетельствовал: «С 19 августа японские войска почти повсеместно начали капитулировать. У нас в плену оказалось 148 японских генералов, 594 тысячи офицеров и солдат. К концу августа было полностью закончено разоружение Квантунской армии и других сил противника, располагавшихся в Маньчжурии и Северной Корее. Успешно завершались операции по освобождению Южного Сахалина и Курильских островов».

[800x510]
Квантунская армия прекратила свое существование всего за десять дней. На фото: советско-японские переговоры о капитуляции

Безвозвратные потери Красной армии и монгольских войск в Маньчжурской наступательной операции составили более 12 тысяч человек, свыше 24 тысяч было ранено. Квантунская армия потеряла погибшими, по разным данным, от 21 тысячи до 84 тысяч солдат и офицеров, японские потери пленными, ранеными и пропавшими без вести превысили 640 тысяч человек.

2 сентября 1945 года на борту американского линкора «Миссури» представители стран-союзников подписали Акт о безоговорочной капитуляции Японии, что означало окончание Второй мировой войны.

[800x533]
Подписание акта о капитуляции Японии на борту линкора «Миссури» в Токийской бухте, ознаменовавшее окончание Второй мировой войны, 2 сентября 1945 года

[800x473]
Жители Харбина (Северо-Восточный Китай) встречают советских воинов-освободителей.