Когда был Пушкин маленький, с кудрявой головой...
06-06-2011 01:32
к комментариям - к полной версии
- понравилось!
Дореволюционные энциклопедисты Ф. Брокгауз и И. Ефрон утверждают, что говорить по-русски маленький Саша Пушкин мог только с тремя домочадцами: бабушкой, законоучителем Беликовым (очень образованным человеком) и няней Ариной. С остальными, включая братьев и сестер, принято было общаться по-французски.
— и тихо предо мной
Встают два призрака младые,
Две тени милые,— два данные судьбой
Мне ангела во дни былые;
Но оба с крыльями и с пламенным мечом.
И стерегут...
(Окончание стихотворения «ВОСПОМИНАНИЕ» в рукописи)
Когда был Пушкин маленький, с кудрявой головой.
Спустя год после рождения внука Александра бабушка вместе с любезной Ариной Родионовной перебралась на жительство в семью дочери. Мария Алексеевна, хоть и не пребывала там на правах приживалки, но власти в доме первые годы не имела. Её заботы и ласковости няни к Саше, самому несчастному ребёнку в семье, не хватало для того, чтобы перебить ту гремучую смесь ужаса и отвращения, которую испытывала к старшему сыну мать. Пушкина не любили родители. В той семье вообще были равнодушны к детям. Надежда Осиповна однажды целый год не разговаривала с Пушкиным-ребенком; «для него специально изобретала особые наказания, недовольная его рассеянностью, неуклюжестью и неизящною внешностью». И на фривольную обстановку в доме Пушкиных, где отец читал детям французские стихи, полные эстетизированного эротизма, бабушка повлиять не имела возможности.
Не Мария Алексеевна в первые годы выбирала для внуков гувернёров и гувернанток, беспрерывно сменявших друг друга, но остававшихся такими же легкомысленными, а порой и жестокими. «Нестерпимое состояние» — такую скупую, но выразительную запись сделал Пушкин в «Отрывках лицейских записок», вспоминая раннее детство...
Воспитание, полученное Пушкиным в родном доме, чрезвычайно характерное для полуфранцузских нравов русского дворянского общества начала 19 в., «мало заключало в себе русского». Но, к счастью,..
"...были две женщины в доме Пушкиных, которые дали Александру так не достававшие ему материнскую любовь и ласку. Няня Арина Родионовна, крепостная крестьянка, отпущенная на волю, но не пожелавшая уйти от господ, вынянчившая их детей, а потом и внуков, и бабушка, Мария Александровна Ганнибал, которая, по свидетельству сестры поэта, Ольги Сергеевны, "была ума светлого и по своему времени образованного; говорила и писала прекрасным русским языком...". Это они спешили утешить и приласкать мальчика, они рассказывали ему сказки, познакомили его с Бовой-королевичем и Кощеем, добрыми волшебниками и злыми колдунами - с прекрасным миром поэтического народного вымысла."
Но детских лет люблю воспоминанье.
Ах! умолчу ль о мамушке моей,
О прелести таинственных ночей,
Когда в чепце, в старинном одеянье,
Она, духов молитвой уклоня,
С усердием перекрестит меня
И шопотом рассказывать мне станет
О мертвецах, о подвигах Бовы...
От ужаса не шелохнусь бывало,
Едва дыша, прижмусь под одеяло,
Не чувствуя ни ног, ни головы.
Кудрявый мальчик со смуглым лицом и живыми глазами рос и развивался для всех незаметно. Семи лет он впервые попал в деревню, в подмосковное имение Захарово. Здесь характер его резко изменился. Он стал до крайности резвым. Родители теперь были уже в отчаянии от его шалостей, сменявшихся капризной угрюмостью. Даже добрая бабушка, Мария Алексеевна Ганнибал, говаривала про своего любимца: «Не знаю, что выйдет из моего старшего внука. Мальчик умен и охотник до книжек, а учится плохо, редко когда урок свой порядком сдаст, то его не расшевелишь, не прогонишь играть с детьми, то вдруг так развернется и расходится, что ничем его не уймешь, нет у него середины».
И всё же радикальные перемены произошли с Пушкиным в Захарове, где Мария Алексеевна, почувствовав себя, наконец, полноценной хозяйкой, завела свои порядки. А.А.Дельвиг писал о бабушке Пушкина: «Она-то, без сомнения, была первою воспитательницею будущего поэта... Она выучила его русскому чтению и письму».
Бабушка запретила говорить у себя в доме по-французски, разогнала иноземных гувернёров, доверив внука только Арине Родионовне и «дядьке» Никите Козлову... тягостное участие родителей в жизни Пушкина-ребёнка в Захарове сводилось к минимуму. В обществе бабушки, няни и дядьки мальчик ощущал себя счастливым. А «счастие, — напишет Пушкин, — есть лучший университет. Оно довершает воспитание души, способной к доброму и прекрасному».
[показать]Бабушка, много испытавшая на своем веку, но сохранившая душевную бодрость и мягкость, внесла в детскую Пушкиных тот уют, которого дети не могли видеть в светской гостиной. У бабушки поэт учился читать и писать по-русски. Нужно заметить, что она отлично писала по-русски, бабушка была и хранительницей семейных преданий. Внучек залезал в рабочую корзину и жадно слушал ее рассказы и старине. От нее, как волшебную сказку, он узнал повесть и жизни своего прадеда, арапа Ибрагима.
От бабушки Пушкин еще в детстве мог слышать рассказы и о прошлом немецкой слободы, связанной с реформами Петра, от нее мог узнать предания о Годунове и Дмитрии Самозванце. В двух верстах от Захарова находится село Вяземы, где был похоронен брат поэта Николай. Село Вяземы принадлежало Борису Годунову, которым были построены каменная двухярусная церковь и каменная звонница. Память о Годунове жила в рассказах и преданиях местных жителей.
Таким образом, когда впоследствии Пушкин встретил название Годуновского села в рассказе Карамзина о подмосковных воинских потехах самозванца и о приближении Марины Мнишек к Москве, то мог дополнить картину повествования из собственных воспоминаний о Вяземах.
[показать]"Люблю от бабушки московской
Я слушать толки о родне,
Об отдаленной старине,
Могучих предков правнук бедный,
Люблю встречать их имена
В двух-трех строках Карамзина ..."
Страстный пушкинист скульптор из Воронежа Александр Козинин создал к двойному празднику памятник Марии Александровне Ганнибал: для этого ему потребовалось заложить собственное жилище (ни государство, ни область, ни район не выделили на создание, установку и открытие памятника ни рубля).
Открыли памятник в 2005 г. в яблоневом саду усадьбы "Захарово".
Захарово было богатой деревней, в ней раздавались русские песни, устраивались праздники, хороводы, и Пушкин имел возможность принять впечатления народа. В мир народной поэзии, к тому зеленому дубу у лукоморья, вокруг которого ходит кот ученый, уводили ребенка сказки и песни Арины Родионовны.
[показать]
"Мастерица ведь была
И откуда что брала.
А куды разумны шутки,
Приговорки, прибаутки,
Небылицы, былины
Православной старины!"
(1833)
Пушкин не забыл свою добрую подружку. Всякий раз, наезжая в Михайловское, с грустью чувствовал он – нет здесь больше Арины Родионовны…
"Уже старушки нет - уж за стеною
Не слышу я шагов ее тяжелых,
Ни кропотливого ее дозора.
...Не буду вечером под шумом бури
Внимать ее рассказам, затверженным
С издетства мной — но всё приятным сердцу,
Как песни давние или страницы
Любимой старой книги, в коих знаем,
Какое слово где стоит.
Бывало,
Ее простые речи и советы
И полные любови укоризны
Усталое мне сердце ободряли
Отрадой тихой..."
(ВНОВЬ Я ПОСЕТИЛ
Отрывок из черновой редакции)
Образы бабушки и няни сливались в его стихах с образом музы, которая посетила его на слабом утре дней златых, она склонялась над колыбелью поэта веселой старушкой. В шушуне и в больших очках.
Няня и бабушка - предания старины и мир народной поэзии – были для поэта связующим звеном с историческим прошлым и с живой жизнью народа. Им поэт обязан своим трезвым реализмом и глубоким пониманием родного языка.
"Наперсница волшебной старины,
Друг вымыслов игривых и печальных,
Тебя я знал во дни моей весны,
Во дни утех и снов первоначальных;
Я ждал тебя. В вечерней тишине
Являлась ты веселою старушкой
И надо мной сидела в шушуне
В больших очках и с резвою гремушкой.
Ты, детскую качая колыбель,
Мой юный слух напевами пленила
И меж пелен оставила свирель,
Которую сама заворожила."
Стихотворение, о котором много написано, традиционно относят к 1822 году (Кишинев). Долгое время его также считали посвященным Арине Родионовне -- "веселой старушке", сидевшей перед поэтом в шушуне. Однако конец стихотворения подчас опускался при цитировании:
"Покров, клубясь волною непослушной,
Чуть осенял твой стан полувоздушный;
Вся в локонах, обвитая венком,
Прелестницы глава благоухала;
Грудь белая под желтым жемчугом
Румянилась и тихо трепетала..."
Полувоздушный стан, локоны, благоухание (то есть дорогие французские духи или лосьоны -- не французских тогда не было), декольте (мальчик запомнил на годы, как смотрел на полуоткрытую грудь), наконец, очки и жемчуг, грудь украшающий, -- могла ли то быть крепостная служанка? Это Мария Алексеевна Ганнибал, аристократка-бабушка, сыгравшая в воспитании и образовании маленького внука Александра огромную роль.
Когда Пушкин подрос, он перешел на попеченье крепостного дядьки Никиты Тимофеича Козлова. Никита среди дворни Пушкиных был человек выдающийся: он любил читать и даже сочинял стихи. С Никитой Козловым Пушкин совершал далекие прогулки по Москве и ее окрестностям, взбирался на колокольню Ивана Великого, посещал монастыри, народные гуляния, жадно впитывал впечатления уличной жизни, прислушивался к живому и образному говору московской толпы. Разговорный язык простого народа (не читающего иностранных книг, не выражающего, как мы, своих мыслей на французском языке) достоин также глубочайшего изучения»- писал Пушкин в 1830 г., замечая, что писателям следует «иногда прислушиваться к московским просвирням. Они говорят удивительно чистым и правильным языком».
У Пушкина нет стихов, посвящённых матери или отцу, в его произведениях нет описания материнской любви, близости ребенка с матерью, детства в семейном кругу. Из этого исследователи делают вывод, что Пушкин был равнодушен к родителям. Да, он любил бабушку, Арину Родионовну, сестру Ольгу, нежно относился к Дядьке Никите Козлову, а вот родителей не любил. Есть этому выводу и некоторые документальные подтверждения. Александр Сергеевич, «поэт гармонии, согласия и счастья», никогда даже с самыми близкими друзьями не говоривший о бедах своего детства, в этом вопросе почему-то был откровенен с графом И. А. Каподистрия, будущим первым президентом независимой Греции. Этот человек вместе с К. В. Нессельроде возглавлял Коллегию иностранных дел, к которой по окончании Лицея был причислен Пушкин. Каподиострия писал после смерти Пушкина: «...исполненный горестей в продолжение всего своего детства, П. оставил родительский дом, не испытывая сожаления. Если поэт и склонен был позднее вспоминать золотые дни своего детства, то это объяснимо и его незлопамятливостью, и тем, что, благодаря равнодушию родителей, он создал свой, особый мир, в котором был по-своему счастлив».
"На ложе роз крылатые мечты,
Волшебники, волшебницы слетали,
Обманами мой сон обворожали,
Терялся я в порыве сладких дум
В глуши лесной, средь Муромских пустыней,
Встречал лихих Полканов и Добрыней
И в вымыслах носился юный ум... "
Свой особый мир, полный волшебства и поэзии, Пушкин, конечно же, в детстве создал, но равнодушие к родителям... Оно чревато для человека постепенным вымораживанием души.
Мать не любила Александра Сергеевича на протяжении всей жизни. Успехи сына на литературном поприще огорчали и раздражали её. Баронесса Е.Н. Вревская вспоминала: «...она предпочитала ему второго своего сына (Льва), и притом до такой степени, что каждый успех старшего делал ее к нему равнодушнее и вызывал с ее стороны сожаление, что успех этот не достался ее любимцу». Но во время последней болезни Надежды Осиповны, когда она, будучи прикованной к постели, осталась в одиночестве в своей деревне, из всех детей только Александр Сергеевич приехал к ней. Несколько месяцев он, по свидетельству Е.Н. Вревской, «ухаживал за нею с такой нежностью и уделял ей от малого своего состояния с такой охотой, что она поняла свою несправедливость и просила у него прощения, сознаваясь, что не умела его ценить. Он сам привез ее тело в Святогорский монастырь, где она похоронена. После похорон он был чрезвычайно расстроен и жаловался на судьбу, что она и тут его не пощадила, дав ему такое короткое время пользоваться нежностью материнскою, которой до того времени он не знал...». Пушкин всех простил. Простил и своего безалаберного отца, и ещё более непутёвого, многократно его подводившего брата Лёвушку, и, конечно, простил мать, которую, надо полагать, всегда любил горькой любовью. Только однажды в письме к брату1820-ого года прорывается его горечь: «... жизнь в кругу милого семейства; жизнь, которую я так люблю и которой никогда не наслаждался».
И потому, что Александр Сергеевич всех простил и принял в своё сердце, он сумел стать для нас нашим всем. Поэзия — это любовь.
Эрде Анна. Захарово. Когда был Пушкин маленький, с кудрявой головой.
СЕМЬЯ ВЕЛИКОГО ПОЭТА
вверх^
к полной версии
понравилось!
в evernote
Дореволюционные энциклопедисты Ф. Брокгауз и И. Ефрон утверждают, что говорить по-русски маленький Саша Пушкин мог только с тремя домочадцами: бабушкой, законоучителем Беликовым (очень образованным человеком) и няней Ариной. С остальными, включая братьев и сестер, принято было общаться по-французски.
— и тихо предо мной
Встают два призрака младые,
Две тени милые,— два данные судьбой
Мне ангела во дни былые;
Но оба с крыльями и с пламенным мечом.
И стерегут...
(Окончание стихотворения «ВОСПОМИНАНИЕ» в рукописи)
Когда был Пушкин маленький, с кудрявой головой.
Спустя год после рождения внука Александра бабушка вместе с любезной Ариной Родионовной перебралась на жительство в семью дочери. Мария Алексеевна, хоть и не пребывала там на правах приживалки, но власти в доме первые годы не имела. Её заботы и ласковости няни к Саше, самому несчастному ребёнку в семье, не хватало для того, чтобы перебить ту гремучую смесь ужаса и отвращения, которую испытывала к старшему сыну мать. Пушкина не любили родители. В той семье вообще были равнодушны к детям. Надежда Осиповна однажды целый год не разговаривала с Пушкиным-ребенком; «для него специально изобретала особые наказания, недовольная его рассеянностью, неуклюжестью и неизящною внешностью». И на фривольную обстановку в доме Пушкиных, где отец читал детям французские стихи, полные эстетизированного эротизма, бабушка повлиять не имела возможности.
Не Мария Алексеевна в первые годы выбирала для внуков гувернёров и гувернанток, беспрерывно сменявших друг друга, но остававшихся такими же легкомысленными, а порой и жестокими. «Нестерпимое состояние» — такую скупую, но выразительную запись сделал Пушкин в «Отрывках лицейских записок», вспоминая раннее детство...
Воспитание, полученное Пушкиным в родном доме, чрезвычайно характерное для полуфранцузских нравов русского дворянского общества начала 19 в., «мало заключало в себе русского». Но, к счастью,..
"...были две женщины в доме Пушкиных, которые дали Александру так не достававшие ему материнскую любовь и ласку. Няня Арина Родионовна, крепостная крестьянка, отпущенная на волю, но не пожелавшая уйти от господ, вынянчившая их детей, а потом и внуков, и бабушка, Мария Александровна Ганнибал, которая, по свидетельству сестры поэта, Ольги Сергеевны, "была ума светлого и по своему времени образованного; говорила и писала прекрасным русским языком...". Это они спешили утешить и приласкать мальчика, они рассказывали ему сказки, познакомили его с Бовой-королевичем и Кощеем, добрыми волшебниками и злыми колдунами - с прекрасным миром поэтического народного вымысла."
Ах! умолчу ль о мамушке моей,
О прелести таинственных ночей,
Когда в чепце, в старинном одеянье,
Она, духов молитвой уклоня,
С усердием перекрестит меня
И шопотом рассказывать мне станет
О мертвецах, о подвигах Бовы...
От ужаса не шелохнусь бывало,
Едва дыша, прижмусь под одеяло,
Не чувствуя ни ног, ни головы.
Кудрявый мальчик со смуглым лицом и живыми глазами рос и развивался для всех незаметно. Семи лет он впервые попал в деревню, в подмосковное имение Захарово. Здесь характер его резко изменился. Он стал до крайности резвым. Родители теперь были уже в отчаянии от его шалостей, сменявшихся капризной угрюмостью. Даже добрая бабушка, Мария Алексеевна Ганнибал, говаривала про своего любимца: «Не знаю, что выйдет из моего старшего внука. Мальчик умен и охотник до книжек, а учится плохо, редко когда урок свой порядком сдаст, то его не расшевелишь, не прогонишь играть с детьми, то вдруг так развернется и расходится, что ничем его не уймешь, нет у него середины».
И всё же радикальные перемены произошли с Пушкиным в Захарове, где Мария Алексеевна, почувствовав себя, наконец, полноценной хозяйкой, завела свои порядки. А.А.Дельвиг писал о бабушке Пушкина: «Она-то, без сомнения, была первою воспитательницею будущего поэта... Она выучила его русскому чтению и письму».
Бабушка запретила говорить у себя в доме по-французски, разогнала иноземных гувернёров, доверив внука только Арине Родионовне и «дядьке» Никите Козлову... тягостное участие родителей в жизни Пушкина-ребёнка в Захарове сводилось к минимуму. В обществе бабушки, няни и дядьки мальчик ощущал себя счастливым. А «счастие, — напишет Пушкин, — есть лучший университет. Оно довершает воспитание души, способной к доброму и прекрасному».
[показать]Бабушка, много испытавшая на своем веку, но сохранившая душевную бодрость и мягкость, внесла в детскую Пушкиных тот уют, которого дети не могли видеть в светской гостиной. У бабушки поэт учился читать и писать по-русски. Нужно заметить, что она отлично писала по-русски, бабушка была и хранительницей семейных преданий. Внучек залезал в рабочую корзину и жадно слушал ее рассказы и старине. От нее, как волшебную сказку, он узнал повесть и жизни своего прадеда, арапа Ибрагима. От бабушки Пушкин еще в детстве мог слышать рассказы и о прошлом немецкой слободы, связанной с реформами Петра, от нее мог узнать предания о Годунове и Дмитрии Самозванце. В двух верстах от Захарова находится село Вяземы, где был похоронен брат поэта Николай. Село Вяземы принадлежало Борису Годунову, которым были построены каменная двухярусная церковь и каменная звонница. Память о Годунове жила в рассказах и преданиях местных жителей.
Таким образом, когда впоследствии Пушкин встретил название Годуновского села в рассказе Карамзина о подмосковных воинских потехах самозванца и о приближении Марины Мнишек к Москве, то мог дополнить картину повествования из собственных воспоминаний о Вяземах.
[показать]Я слушать толки о родне,
Об отдаленной старине,
Могучих предков правнук бедный,
Люблю встречать их имена
В двух-трех строках Карамзина ..."
Страстный пушкинист скульптор из Воронежа Александр Козинин создал к двойному празднику памятник Марии Александровне Ганнибал: для этого ему потребовалось заложить собственное жилище (ни государство, ни область, ни район не выделили на создание, установку и открытие памятника ни рубля).
Открыли памятник в 2005 г. в яблоневом саду усадьбы "Захарово".
Захарово было богатой деревней, в ней раздавались русские песни, устраивались праздники, хороводы, и Пушкин имел возможность принять впечатления народа. В мир народной поэзии, к тому зеленому дубу у лукоморья, вокруг которого ходит кот ученый, уводили ребенка сказки и песни Арины Родионовны.
[показать]И откуда что брала.
А куды разумны шутки,
Приговорки, прибаутки,
Небылицы, былины
Православной старины!"
(1833)
Пушкин не забыл свою добрую подружку. Всякий раз, наезжая в Михайловское, с грустью чувствовал он – нет здесь больше Арины Родионовны…
Не слышу я шагов ее тяжелых,
Ни кропотливого ее дозора.
...Не буду вечером под шумом бури
Внимать ее рассказам, затверженным
С издетства мной — но всё приятным сердцу,
Как песни давние или страницы
Любимой старой книги, в коих знаем,
Какое слово где стоит.
Бывало,
Ее простые речи и советы
И полные любови укоризны
Усталое мне сердце ободряли
Отрадой тихой..."
(ВНОВЬ Я ПОСЕТИЛ
Отрывок из черновой редакции)
Образы бабушки и няни сливались в его стихах с образом музы, которая посетила его на слабом утре дней златых, она склонялась над колыбелью поэта веселой старушкой. В шушуне и в больших очках.
Няня и бабушка - предания старины и мир народной поэзии – были для поэта связующим звеном с историческим прошлым и с живой жизнью народа. Им поэт обязан своим трезвым реализмом и глубоким пониманием родного языка.
Друг вымыслов игривых и печальных,
Тебя я знал во дни моей весны,
Во дни утех и снов первоначальных;
Я ждал тебя. В вечерней тишине
Являлась ты веселою старушкой
И надо мной сидела в шушуне
В больших очках и с резвою гремушкой.
Ты, детскую качая колыбель,
Мой юный слух напевами пленила
И меж пелен оставила свирель,
Которую сама заворожила."
Стихотворение, о котором много написано, традиционно относят к 1822 году (Кишинев). Долгое время его также считали посвященным Арине Родионовне -- "веселой старушке", сидевшей перед поэтом в шушуне. Однако конец стихотворения подчас опускался при цитировании:
Чуть осенял твой стан полувоздушный;
Вся в локонах, обвитая венком,
Прелестницы глава благоухала;
Грудь белая под желтым жемчугом
Румянилась и тихо трепетала..."
Полувоздушный стан, локоны, благоухание (то есть дорогие французские духи или лосьоны -- не французских тогда не было), декольте (мальчик запомнил на годы, как смотрел на полуоткрытую грудь), наконец, очки и жемчуг, грудь украшающий, -- могла ли то быть крепостная служанка? Это Мария Алексеевна Ганнибал, аристократка-бабушка, сыгравшая в воспитании и образовании маленького внука Александра огромную роль.
Когда Пушкин подрос, он перешел на попеченье крепостного дядьки Никиты Тимофеича Козлова. Никита среди дворни Пушкиных был человек выдающийся: он любил читать и даже сочинял стихи. С Никитой Козловым Пушкин совершал далекие прогулки по Москве и ее окрестностям, взбирался на колокольню Ивана Великого, посещал монастыри, народные гуляния, жадно впитывал впечатления уличной жизни, прислушивался к живому и образному говору московской толпы. Разговорный язык простого народа (не читающего иностранных книг, не выражающего, как мы, своих мыслей на французском языке) достоин также глубочайшего изучения»- писал Пушкин в 1830 г., замечая, что писателям следует «иногда прислушиваться к московским просвирням. Они говорят удивительно чистым и правильным языком».
У Пушкина нет стихов, посвящённых матери или отцу, в его произведениях нет описания материнской любви, близости ребенка с матерью, детства в семейном кругу. Из этого исследователи делают вывод, что Пушкин был равнодушен к родителям. Да, он любил бабушку, Арину Родионовну, сестру Ольгу, нежно относился к Дядьке Никите Козлову, а вот родителей не любил. Есть этому выводу и некоторые документальные подтверждения. Александр Сергеевич, «поэт гармонии, согласия и счастья», никогда даже с самыми близкими друзьями не говоривший о бедах своего детства, в этом вопросе почему-то был откровенен с графом И. А. Каподистрия, будущим первым президентом независимой Греции. Этот человек вместе с К. В. Нессельроде возглавлял Коллегию иностранных дел, к которой по окончании Лицея был причислен Пушкин. Каподиострия писал после смерти Пушкина: «...исполненный горестей в продолжение всего своего детства, П. оставил родительский дом, не испытывая сожаления. Если поэт и склонен был позднее вспоминать золотые дни своего детства, то это объяснимо и его незлопамятливостью, и тем, что, благодаря равнодушию родителей, он создал свой, особый мир, в котором был по-своему счастлив».
Волшебники, волшебницы слетали,
Обманами мой сон обворожали,
Терялся я в порыве сладких дум
В глуши лесной, средь Муромских пустыней,
Встречал лихих Полканов и Добрыней
И в вымыслах носился юный ум... "
Свой особый мир, полный волшебства и поэзии, Пушкин, конечно же, в детстве создал, но равнодушие к родителям... Оно чревато для человека постепенным вымораживанием души.
Мать не любила Александра Сергеевича на протяжении всей жизни. Успехи сына на литературном поприще огорчали и раздражали её. Баронесса Е.Н. Вревская вспоминала: «...она предпочитала ему второго своего сына (Льва), и притом до такой степени, что каждый успех старшего делал ее к нему равнодушнее и вызывал с ее стороны сожаление, что успех этот не достался ее любимцу». Но во время последней болезни Надежды Осиповны, когда она, будучи прикованной к постели, осталась в одиночестве в своей деревне, из всех детей только Александр Сергеевич приехал к ней. Несколько месяцев он, по свидетельству Е.Н. Вревской, «ухаживал за нею с такой нежностью и уделял ей от малого своего состояния с такой охотой, что она поняла свою несправедливость и просила у него прощения, сознаваясь, что не умела его ценить. Он сам привез ее тело в Святогорский монастырь, где она похоронена. После похорон он был чрезвычайно расстроен и жаловался на судьбу, что она и тут его не пощадила, дав ему такое короткое время пользоваться нежностью материнскою, которой до того времени он не знал...». Пушкин всех простил. Простил и своего безалаберного отца, и ещё более непутёвого, многократно его подводившего брата Лёвушку, и, конечно, простил мать, которую, надо полагать, всегда любил горькой любовью. Только однажды в письме к брату1820-ого года прорывается его горечь: «... жизнь в кругу милого семейства; жизнь, которую я так люблю и которой никогда не наслаждался».
И потому, что Александр Сергеевич всех простил и принял в своё сердце, он сумел стать для нас нашим всем. Поэзия — это любовь.
Эрде Анна. Захарово. Когда был Пушкин маленький, с кудрявой головой.
СЕМЬЯ ВЕЛИКОГО ПОЭТА
Комментарии (1):
Комментарии (1):
вверх^
Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.
Дневник Когда был Пушкин маленький, с кудрявой головой... | Марина_Копьева - Миром правит Любовь! |
Лента друзей Марина_Копьева
/ Полная версия
Добавить в друзья
Страницы:
раньше»