[249x207]В середине 50-х годов в простой советской семье в Самаре, тогдашнем Куйбышеве, случилось чудо, рассказы о котором быстро разлетелись по российским городам, временно носящим не менее странные названия, чем Куйбышев. Это было время, когда начинались новые гонения на Церковь, и Господь показал этим чудом хулителям икон, хулителям Церкви, что за это неминуемо будет расплата.
Эта история случилась зимой накануне нового 1956 года в одном из небольших деревянных домов на Чкаловской улице, где жила молоденькая работница трубочного завода Зоя Карнаухова со своей матерью. Вечером 31 декабря девушка пригласила своих подруг и друзей на новогоднюю вечеринку. Шел Рождественский пост, и верующая мать просила Зою не устраивать вечеринки, но дочь настояла на своем. Мать же в тот вечер ушла в церковь.
Все собрались, а Зоин жених Николай где-то задержался. Его не стали ждать. Молодежь веселилась, пила вино. Играла музыка, танцевали, разбившись по парам; только у Зои не было пары – девушка грустно сидела в уголке. Обиженная на жениха, она вдруг сняла с божницы образ святого Николая Чудотворца и с досадой воскликнула: «Мой Николай не пришел, буду с этим танцевать». «Не делай, Зоя, греха», - бросилась отговаривать ее подруга, но та со словами «Если Бог есть, пусть меня накажет!» пустилась в круговую, держа перед собой икону как кавалера.

Зоя прошла два круга. Внезапно в комнате раздался гром, пронесся вихрь, молнией сверкнул ослепительный свет, так что общее веселье обратилось в ужас, и все в страхе выбежали вон. Зоя осталась стоять одна посреди комнаты с прижатой к груди иконой святителя, окаменевшая и холодная, как статуя из серого известняка. На крики молодежи прибежали мужчины из дома напротив. Но и им жутко было смотреть на бледное лицо застывшей девушки.
Никакие усилия прибывших врачей не могли ни привести ее в себя, ни сдвинуть с места; ноги ее как будто срослись с полом. При отсутствии внешних признаков жизни Зоя была жива: сердце ее билось. Врач «скорой помощи» пыталась сделать ей укол, но иглы гнулись и ломались от каменной жесткости кожи, не входя в тело. Пол в комнате искромсали топором, безуспешно пытаясь вырубить половицы вокруг стоящей девушки.
Вернувшаяся мать, увидев происшедшее, потеряла сознание и была увезена в больницу, откуда возвратилась через несколько дней: придя в себя и веруя в милосердие Божие, она слезно молилась о помиловании своей дочери. Пришедшие по ее приглашению священники после чтения молитв попытались взять икону из окаменевших рук Зои, чтобы вернуть образ святителя Николая в красный угол, но не смогли этого сделать.
Весть о чуде быстро разнеслась по городу, и сотни жителей со всей Самары и соседних деревень стали приходить к дому на улице Чкалова: верующие, любопытные, медики, священники. К вечеру толпа доходила до тысячи человек. Вскоре по распоряжению властей помещение было закрыто для посетителей. По вечерам отключали освещение. В доме дежурили посменно два милиционера, подходы к нему охранял наряд конной милиции.
Безмолвное стояние Зои прерывалось в полночь ее страшными криками, приводящими всех в ужас. Около нее неотступно молилась скорбящая мать. «Мама, молись! - кричала девушка. - Молись, в грехах погибаем! Молись!» Молодой милиционер, находившийся в доме, поседел в одну ночь. На настойчивые расспросы шедшей за ним следом женщины, он снял с головы фуражку и произнес только: «Видишь?! А мне только двадцать восемь лет!»
Обо всем случившемся известили Патриарха Алексия и просили его помолиться о помиловании Зои. Патриарх ответил: «Кто наказал, Тот и помилует». В праздник Рождества Христова священник из Петропавловского храма отец Димитрий Тяпочкин отслужил водосвятный молебен и освятил комнату, после чего взял из рук Зои икону и возвратил ее на прежнее место, сказав: «Теперь надо ждать знамения в Великий день (на Пасху)».
Перед праздником Благовещения приходил некий благообразный старец и просил дежурных допустить его к Зое, но те отказали ему. Другая смена тоже не пропустила старичка, и только в третий раз, в самый день Благовещения, охрана его не задержала. Слышали, как он сказал при входе: «Ну что, устала стоять?» Прошло время, и когда стража вошла, чтобы выпустить старца, в комнате не было никого, кроме мрачной фигуры стоящей Зои. И пока милиционеры искали старичка, девушка вдруг указала рукой на образ святителя Николая.
Четыре месяца простояла Зоя, не принимая ни воды, ни пищи. На Страстную неделю перед Пасхой в Самаре не было слышно песен, замолчали гармошки. В кинотеатры никто не ходил, а храмы были переполнены. Власти говорили о «поповском обмане», отца Димитрия жестоко оклеветали и упрятали в тюрьму. Только за первый квартал 1956 года в заводских и сельских клубах города и области было прочитано две тысячи атеистических лекций.
В ночь на Светлое Христово Воскресение Зоя стала выкликать свою постоянную мольбу особенно громко и жутко: «Молитесь! Страшно, земля горит! Молитесь! Весь мир в грехах гибнет!» С этого времени она стала оживать, в мускулах появилась мягкость, жизненность. Девушку уложили в постель, но Зоя продолжала взывать к людям с просьбой о молитвах. «Как ты жила, - спрашивали ее. - Кто тебя кормил?» «Голуби, - был ответ, - голуби…»
Произошедшее чудо настолько поразило самарских жителей, что множество народа обратилось к вере. Люди спешили в храм с покаянием. Некрещеные крестились, не носившие креста стали его носить. Обращение было так велико, что в церквах недоставало крестов для просящих. На третий день Пасхи Зоя отошла к Господу, пройдя тяжелый путь - 128 дней стояния пред лицем Господним во искупление своего прегрешения.

На фото: на Чкаловской улице в Самаре