http://www.youtube.com/watch?v=bZUS5Q5atFo

Мне казалось когда-то что встречу не скоро
И такой необъятной лежала земля
От печали до радости реки и горы
От печали до радости леса и поля

Стать хотелось когда-то похожим на эхо
Мчаться сквозь листопада беззвучную медь
От печали до радости ехать и ехать
От печали до радости лететь и лететь

Но не стало преграды и нет расстоянья
Наша встреча награда ты рядом опять
От печали до радости всего лишь дыханье
От печали до радости рукою подать

Вести из далёкого Ханты-Мансийска
 

Общественно-политический еженедельник ИТАР-ТАСС
Молодое кино сослали в Сибирь
Наталья Баринова
ХАНТЫ-МАНСИЙСК -- МОСКВА
"Хорошо, что не на Колыме", -- подшучивали над романтиком Соловьевым коллеги. А оптимисты, вспоминая Ломоносова, храбрились: "Будем прирастать Сибирью". Но самым любопытным оказался тот факт, что географический выбор был подсказан ... Робертом де Ниро. Видимо, знаменитый американец смотрел "Сибирского цирюльника".
Правда, сам де Ниро в Ханты-Мансийск не поехал. Зато среди гостей фестиваля оказались не менее звездные имена -- Мишель Мерсье, Пьер Ришар, классик мирового кино поляк Кшиштоф Занусси. Внушительно выглядела и российская команда, в составе которой, кроме упомянутого Сергея Соловьева, президента "Духа огня", были Александр Абдулов, Ирина Алферова, Алла Сурикова, Станислав Говорухин, список можно продолжить...
Похоже, Сибирь представляет собой "белое пятно" не только для иностранцев, но и для россиян, проживающих в средней полосе. Чтобы убедиться в этом, достаточно было беглого взгляда на нашу делегацию в аэропорту. Судя по всему, сборами в каждой семье руководил некий эксперт, отягощённый энциклопедическими познаниями, который напутствовал отъезжающих примерно так: "Имей в виду, там температура минус сорок в тени, разъяренные медведи, сосны с пятиэтажный дом -- это же тайга! Поселят тебя в юрте, будешь пить растопленный снег и есть сырую рыбу...".Инструктаж не прошел бесследно. В Ханты-Мансийск гости прибыли одетыми по последней чукотской моде (как на Северный полюс) -- замотанные по макушку в различные шерстяные изделия с небольшими отверстиями в мехах -- для обзора. В глазах, которые оттуда мерцали, -- слабая надежда на то, что дикие звери не загрызут прямо у трапа самолета, а снегом, если и завалит, то, дай Бог, где-нибудь поближе к цивилизации. Конечно, если таковая здесь присутствует (в чем были уверены далеко не все).Слегка стесняясь собственного великолепия, вновь прибывшие готовились принять в свои объятия изголодавшихся туземцев, угостить их чем-то вроде "огненной воды" и поведать о том, как живут люди на Большой земле. Однако, ступив на Югорскую землю, все испытали ощущение, близкое к шоку. Ханты-Мансийск оказался городом будущего. Коттеджи покруче, чем в подмосковной Жуковке. Собачьих упряжек не видать: большинство горожан предпочитают джипы, иметь "Жигули" последней модели, по здешним представлениям, несколько не комильфо. Пешком же вообще никто не ходит, потому на тех, кто передвигается на своих двоих, собаки лают безудержно: раз пешком -- точно вор. Вот что такое -- нефть! Кинофестиваль, да еще международный, -- удовольствие не из дешевых. Однако "Дух огня" оказался вполне по карману местным жителям, средняя зарплата которых порядка 1 тысячи долларов США. На фестивальные нужды ханты-мансийцы легко выделили полтора миллиона долларов. Для сравнения замечу, что бюджет Московского Международного кинофестиваля -- два миллиона долларов, а сочинского "Кинотавра" -- один. Сильное впечатление произвел Центр искусств для одаренных детей Севера, на неделю приютивший одаренную молодежь из 25 стран и не менее одаренных взрослых. Никто не ожидал увидеть в этих широтах зимний сад, эффектные прозрачные лестницы, огромные фонтаны и оборудованные по последнему слову техники кинозалы. И все же главным потрясением стала картинная галерея. Под полотнами обнаружились имена Айвазовского и Васнецова, Шишкина и Кустодиева, Коровина и Саврасова, Куинджи и Левитана, Рокотова и Петрова-Водкина. Наш восторг: "Какие отличные копии!" хозяев обидел -- "Зачем репродукции? Подлинники. Что-то куплено у частных коллекционеров, что-то на аукционах. Сотбис, Кристи, слыхали? "Была и парадная лестница, без которой, как известно, фестиваль не фестиваль. Чуть скромнее, чем в Канне, но c броским ханты-мансийским колоритом -- ледовыми изваяниями Чарли Чаплина, лысого американского дядюшки Оскара и логотипа киностудии "Мосфильм". А эмблемой киносмотра стала свеча, бережно прикрытая ладонями от ветра, -- образ фильма Андрея Тарковского "Ностальгия". Фестиваль был посвящен 70-летию великого режиссера, ретроспектива картин которого ("Иваново детство", "Зеркало", "Жертвоприношение") прошла с аншлагом. Здесь, как мы уже знаем, ценят подлинники. Первые призы -- "За вклад в мировой кинематограф" -- были вручены еще на старте фестиваля Олегу Янковскому и Пьеру Ришару. Высокий блондин в черном ботинке оказался не таким уж высоким, совсем не блондином и к тому же в валенках. Экипировку завершала лихая ушанка. Забегая вперед замечу, что даже при столь мощном утеплении артист вполне в духе своего невезучего героя ухитрялся мерзнуть (и это при том, что столбик термометра не опускался ниже 12 градусов!). "У меня совсем окоченели ноги", -- жаловался он, но тут же спохватывался и политкорректно уверял, что на сердце у него тепло, поскольку улыбки зрителей лучше любого колорифера. Ну а на открытии фестиваля француз, невероятно популярный в России, с гордостью сообщил, что научился произносить без запинки название города, которым его так пугали на родине. Ришар даже вызвался сняться в каком-нибудь российском фильме. "Для меня важна достоверность, поэтому сыграть сибирского мужика я бы не смог, -- честно предупредил он. -- А вот исполнить роль француза, который желает поближе познакомиться с жизнью в России, очень бы хотелось. Это могло бы продолжить цикл о высоком блондине, но уже в меховом сапоге". Очаровательная Мишель Мерсье -- легендарная Анжелика, которую российские зрители привыкли видеть в прозрачных пеньюарах, -- в Ханты-Мансийске щеголяла в лисьей шапке и малице, женской национальной одежде коренных жителей, -- чем-то средним между шубой и утепленным халатом. Самих же ханты и манси попросили на несколько дней переместить свои юрты к входу в Центр искусств. Там они настойчиво потчевали гостей ухой, пели национальные песни и рассказывали сказки. Рядом пристроилась идиллическая упряжка оленей с грустными глазами. На фоне степенных аборигенов гости выглядели неким диковатым племенем. Раскрасневшиеся на морозе, ошалевшие от чистого воздуха, киношники с детской бесшабашностью бросались в сугробы. Оттуда их приходилось извлекать с помощью спасателей -- здесь сугробы -- с трехэтажный дом. Находилось время и для шопинга. Мешками скупались кедровые орехи, сушеные грибы, мороженая клюква и удивительная рыба под названием "муксун", которая, впрочем, протухла еще в гостинице. У священных костров пришельцы затевали невероятные пляски, которые казались им народными, фамильярно трепали за ухом оленей, а заходя в юрты, старались присесть поближе к печке. Для некоторых это закончилось плачевно -- синтетические куртки неожиданно начинали плавиться. Однако за бурными забавами не было забыто главное -- кино. Конкурсные показы, специальные сеансы, спектакли и джазовые концерты -- таков далеко не полный перечень культурной программы "Духа огня". Самым пронзительным моментом на фестивале стала демонстрация фильма "Медвежий поцелуй" -- последней картины с участием Сергея Бодрова. Эту работу представлял режиссер ленты и отец артиста Сергей Бодров-старший. Он рассказал, что Сережа сам очень хотел приехать в Ханты-Мансийск. Он и приехал и жил на экране так, что в его смерть невозможно было поверить. И на вечере никто не говорил об актере в прошедшем времени. Когда фильм закончился, зрители стоя аплодировали любимому артисту. Всего за фестивальную неделю прошло более семидесяти киносеансов, собравших около 25 тысяч зрителей. И почти всюду наблюдались аншлаги. Зрители не только досиживали до завершающих титров, но и выходили из зала с просветленными лицами. А это дороже любой рецензии. Единственным человеком, который побледнел и осунулся за время фестиваля, был Кшиштоф Занусси. Великий польский режиссер, возглавивший жюри конкурса, отнесся к своей миссии с ответственностью, которую редко кто проявляет. Он не корчил из себя мэтра, а действительно смотрел кино. Накануне подведения итогов Занусси появился на публике всего на несколько минут и, пробормотав: "Все фильмы посмотрел, иду спать", удалился. В конкурсной программе состязались 12 картин дебютантов из Великобритании и Германии, США и Нидерландов, Италии и России. Нашу страну представляли фильмы "В движении" Филиппа Янковского и "Гололед" Михаила Брашинского. Большинство лент были крайне серьезными, претендующими на философские обобщения и, как минимум, на многозначительность. А вот комедий -- веселых и легких -- практически не было. Видимо, это печать времени. Согласно вердикту судейской коллегии, Гран-при -- "Золотая тайга" -- достался музыкальной кинопритче "Год Дьявола" режиссера из Чехии Петра Зеленки. "Серебряную тайгу" получила картина "Марта может все" (совместное производство Германии, Австрии, Италии, Швейцарии). А российский "Гололед" отмечен бронзовым призом. Как нередко случается на фестивалях, лауреат Гран-при на церемонии награждения не присутствовал. Что послужило поводом для шуток меркантильного толка -- денежное выражение премии предлагалось разделить на всех. Но идея не прошла. Солидное вознаграждение -- 150 тысяч долларов -- было выделено ханты-мансийскими спонсорами (все та же нефть, понимаешь!) с расчетом на то, чтобы это помогло победителю затеять съемки нового фильма. Словом, фестиваль удался. Потому вполне логичным стало решение сделать его традиционным. Так что до встречи в Ханты-Мансийске в следующем феврале.
Фото Галины Кмит