продолжение. Начало здесь
ГЕОРГИЙ СУХНО, ПОЛЬША.
ОНИ БЫЛИ ПЕРВЫМИ
"Был у Лещенко Петра какой-то ключик золотой,
открывающий неведомые дверцы..."
/Юрий Ряшенцев/
С чего начать? Хотелось бы мне рассказать о некоторых замечальных людях, поклонниках таланта великого русского певца Петра Лещенко, которые стремились всеми доступными способами вернуть стране имя артиста и его песни, сохранившиеся на старых граммофонных пластинках. Время неумолимо. Сейчас уже почти не осталось среди живых тех участников ВОВ, кто имел счастье видеть Петра Лещенко и слышать его песни на концертах в первые послевоенные годы в Румынии. Если бы произвести социологический опрос среди тех, чья юность пришлась на первые послевоенные годы, то на вопрос: "Как Вы познакомились с песнями Лещенко?", ответ у многих был бы похож. Многие сказали бы, что впервые услышали песни певца с патефонов в переписи на кружках из рентгеновской плёнки. Некоторые слушали оригинальные трофейные пластинки, привезенные возвращающимися с войны воинами из Германии, Румынии, Польши или Австрии. В семьях партийных номенклатурных работников сохранялись довоенные пластинки западных фирм с песнями Лещенко, приобретенные во время заграничных поездок. В морских портах контрабандой запрещённых пластинок занимались моряки. И запретные песни опального певца в послевоенные годы звучали со старых патефонов и первых электропроигрывателей по всей стране от Камчатки до Прибалтики.
Многие из почитателей таланта певца даже не пытались спрашивать, почему эти прекрасные песни запрещены, ибо знали универсальный ответ: "Значит, так надо!". Что можно слушать, а что нельзя - решали власть имущие. А слушать можно было всё, что способствовало коммунистическому воспитанию. "Производство душ важнее производства танков!" Так утверждал "великий Друг и Учитель всего прогрессивного человечества". Партийные идеологи полагали, что песни Петра Лещенко отвлекают народ от строительства коммунизма. Сами-то вожди песни Лещенко охотно слушали, они в воспитании не нуждались. Даже ставшая почти гимном Страны Советов "Песня о Родине" Дунаевского в исполнении опального певца была чем-то опасна.
Изредка находились смелые Дон-Кихоты, которые пытались противостоять идиотизму, навязанному тоталитарной Системой всему народу. Вот характерное письмо бывшего парторга Руслана Николаевича Гришина из гор. Шихан Саратовской области, прозвучавшее в эфире радио России в одной из передач Виктора Татарского "Встреча с песней":
"Я занимаюсь пропагандой мировой культуры и песни в том числе, за что имею важную партийную "награду" - инфаркт на посту секретаря парткома. Ну, в 35 лет, это давно. А тут не так давно пришёл в музыкальную школу к двум старым знакомым поделиться мыслями о влиянии музыки на здоровье. А они собрали аудиторию человек 30 молодых преподавателей. Вот я и разволновался. Выступить то я выступил, но получил второй инфаркт.
Рассказывал я им вот о чём. В начале 50-х годов мы, идейные комсомольцы (...) боролись за мировую культуру и за песни. Конечно, боролись против запрета буржуазных танцев: танго, фокстротов, доказывали, что нельзя объявлять выговор комсомольцу Вите (...) за слушание танго "Брызги шампанского". Боролись за отмену запрета на песни Петра Лещенко. Мы с самых высоких трибун доказывали, что "Журавли " Петра Лещенко не могут считаться антисоветской песней, так как это стихи Жемчужникова и написаны они, когда советов ещё не было. Ну, и так далее..."
Ну, вот снова выскочили пресловутые "лещенковские журавли", трудно от них избавиться. Но благодаря таким людям,как Руслан Николаевич, в бетонной глыбе бессмысленного тотального запрета появлялись невидимые простым глазом трещинки. Трудным и тернистым был путь от полного лжи и клеветы пасквиля с подписью О.Савича в "Комсомолке" в декабре 41-го года до закладки именной звезды Петра Лещенко в Москве на площади Звёзд 12 мая 1998 года и до присвоения имени Петра Лещенко улице и переулку в Кишинёве в следующем году.
До этих радостных для нас событий было ещё очень далеко, когда в эфире свердловского радио прозвучала первая в стране передача, посвящённая Петру Лещенко. О подробностях этой передачи сообщил мне известный екатеринбургский филофонист Сергей Пестов. Он пишет:
"Пробить первую брешь в цензурных барьерах удалось автору и редактору радиопередачи "Старый граммофон" Сергею Мироновичу Маргулису. На свой страх и риск в июле 1977 г. выпустил он в эфир эту передачу, после которой едва не вылетел с работы. Передача о жизни и творчестве Петра Лещенко была составлена по материалам коллекционера из Ростова на Дону Михаила Ивановича Мангушева."
Неожиданным, но очень важным для всех почитателей таланта певца событием было появление в центральной печати небольшой заметки. явившейся ответом на вопрос читателя из г. Жданова Бориса Леонидовича Котлярчука. Я приведу текст этой статьи полностью:
Аргументы и факты
№ 10, март 1988 г.
В начале 50-х годов очень популярны были песни
Петра Лещенко, записанные на самодельные пластинки.
Кто он - наш враг, эмигрант или заблудившийся человек?
Б. Котлярчук, Жданов.
На вопрос отвечают исскусствовед А. Шнеер и филофонист М. Мангушев.
О ПЕТРЕ КОНСТАНТИНОВИЧЕ ЛЕЩЕНКО (3.6.1898 - 16.7.1954) ходит столько легенд, что их хватило бы на десяток жизней. И, как всегда, легенды эти сопровождаются неточностями, ошибками. Не избежала их и русская служба Би-би-Си, недавно посятившая передачу Петру Лещенко.
Родился он в поселке Исаево Одесской области (а не в Кишиневе, как утверждала Би-би-си) в малообеспеченной семье. Но вся его жизнь прошла в Румынии. куда в поисках заработка отец перевёз семью.
В 17 лет Петр Лещенко стал профессиональным певцом, хотя ни музыкального, ни общего образования не получил. О таких говорят - "самородок". Он прекрасно играл на гитаре, великолепно танцевал. Но самое главное - задушевно пел.
Многие песни ("Татьяна", "Туманно на душе", "Катя", "Моя Марусечка" и другие) сочинил он сам.* Для него писал известный в то время композитор Оскар Строк. В его репертуаре большое место занимали песни советских композиторов, в частности И. О. Дунаевского. И мы можем с полным правом говорить о том, что Пётр Лещенко был пропагандистом советской песни за рубежом (об этом промолчала Би-Би-Си.)
К тому же следует отметить, что пел он только на русском и украинском языках (и об этом забыла сказать Би-Би-Си.) Пел песни на общечеловеческие темы - о любви, о счастьи, о душевной неустроенности, о тоске по Родине.
И в то же время Пётр Лещенко исполнял немало "шлягеров", песенок-однодневок, рассчитанных на дешевую популярность, на потребность той публики, которая пришла развлечься.
Было бы несправедливо обвинять в этом только самого певца, Буржуазная Румыния не баловала Петра Лещенко. С 1920 г. он вынужден выступать в кафе и ресторанах Бухареста вместе со своими младшими сестрами - Екатериной и Марией.** В 1930 г. к ним присоединилась жена Петра Лещенко, которая закончила парижское хореографическое училище и выступала на сцене.
Ради заработка певец вынужден был разъезжать с гастролями по Турции, Ирану, по буржуазной Латвии, Германии, Венгрии. Лишь в 1936 г. Петр Лещенко обретает постоянное местожительство в Бухаресте.
Би-Би-Си утверждает, что певец официально не признан в СССР и что причина этому - его гастроли в оккупированной Одессе летом 1942 г. Конечно, гастроли, организованные оккупантами, не красят артиста. Но вот что характерно: Петр Лещенко никогда не занимал антисоветскую позицию. Что же касается Одессы, то пребывание там певца послужило материалом для создания оперетты "Четверо с улицы Жанны" (Либретто Г. Плоткина, музыка О. Сандлера). В ней показано, что квартира и ресторан, где он выступал, были местом встречи одесских подпольщиков.
После окончания Великой Отечественной войны певец часто выступал перед воинами Советской Армии, находившимися в Румынии. И его всегда тепло принимали.
Однако дорога на родину оказалась для него неопредолимой. В 1948 г. болезнь прервала его артистическую деятельность. И 16 июля 1954 г. Петра Лещенко не стало.
Советские музыковеды в последние годы ликвидируют так называемые "белые пятна" в истории эстрадной песни. В их работах находит отражение деятельность и тех певцов, которые по разным причинам оказались за рубежом. За пределами гласности не остаётся и имя Петра Константиновича Лещенко.
ПРИМЕЧАНИЕ (от ГС):
* Ошибся Мангушев, в перечисленных песнях только текст фокстрота "Моя Марусечка" принадлежит Петру Лещенко.
** Должно быть не Мария, а Валентина.
По содержанию этой небольшой статьи мы можем видеть, каким узким было в те годы игольное ухо цензуры. Без "языка Эзопа" нельзя было обойтись. Можно понять, почему за начало выдуманной "болезни" певца взят 1948 год. В этом году кольцо вокруг артистической деятельности Петра и Веры Лещенко окончательно замкнулось, все запланированные концерты для советских военнослужащих были отменены.
По сведениям, полученным от Сергея Пестова, две 60-минутные передачи о Петре Лещенко на радио Би-Би-Си подготовил и провел английский балалаечник и исследователь жизни и творчества певца Бибс Эккель в конце декабря 1987 года. Представляю, как жадно вслушивался в каждое слово передачи Михаил Мангушев. Повезло, радио Би-Би-Си перестали глушить с 21 января 1987 г. Поблагодарить бы автора за передачу. Но нельзя! Вражьи голоса. "Там за океаном волки воют на родном, на русском языке..." И мы узнаём из статьи, только то, о чём должен был сказать, но не сказал Бибс Эккель.
Эта статья с положительной характеристикой творчества Петра Лещенко не была первой в советской печати. Несколько раньше подобный материал о певце Михаилу Мангушеву уже удалось протолкнуть в газете "Магаданская Правда." В столице Колымского Края было легче, ибо там зубы у цензуры не были столь острые, как у московских церберов. Поэтому в белокаменной Мангушеву нужен был соавтор, который своим авторитетом мог бы рассеять страх главного редактора перед публикацией и противопоставить произволу цензуры своё влияние. Им стал 96-летний Александр Шнеер, который согласился помочь филофонисту - энтузиасту из провинции и это ему удалось. Авторитет и влияние в высших эшелонах власти он-то имел.
ШНЕЕР Александр Яковлевич (1892 - 1994) - знаменитый исследователь истории советского цирка и эстрады, театровед и театральный критик. Автор первой советской азбуки "Долой безграмотность. Букварь для взрослых", изданной в 1919 году. Это ему приписывают крылатую фразу: "Мы - не рабы. Рабы - не мы." ( Фактически в букваре Шнеера был более разнообразный набор слов: "Мы не рабы. Мы не бары. Не рабы мы. Не бары мы. Рабы-бары-раба-баба. Баба не раба.")
В 1913 году Шнеер окончил филологический факультет Бернского университета в Швейцарии. После октябрского переворота несколько лет был театральным инструктором в разных политуправлениях Красной Армии. В 1924-37 годах работал в ЦК Рабис, Главискусстве, Комитетете по делам искуств Автор книг и статей в газетах и журналах. Печатался с 1918 года.
МАНГУШЕВ Михаил Иванович (1917 - 1993), ростовчанин, несколько десятилетий своей жизни посвятил созданию богатейшей коллекции грампластинок первой половины ХХ века. Но главной целью его жизни было стремление способствовать реабилитации выдающихся певцов российской эмиграции Юрия Морфесси, Константина Сокольского и в первую очередь Петра Константиновича Лещенко. Он собрал на пластинках всё песенное наследие певца, накопил богатый биографический материал, установил контакт с сыном Петра Константиновича Игорем и его второй женой Джоржеттой. Часто связывался по телефону и регулярно переписывался с живущей в Москве Верой Белоусовой-Лещенко, помогал ей в приобретении пластинок с песнями мужа. Незадолго перед кончиной помог записями песен певца из своей коллекции во время съёмок в Одессе режиссером Валерием Рукиным совместно с творческим объединением "Звёздный дождь" документального фильма о Петре Лещенко. Называли его добрейшим и бескорыстным человеком.
БИБС ЭККЕЛЬ (Bibs Ekkel), наст. имя - Вивьен Джон Эккель (Vyvyan John Ekkel) родился в 1946 году в английском городе Брайтон в семье еврейских эмигрантов из Польши. Композитор, певец, виртуоз- балалаечник, специалист по русской музыке, стал одним из первых серьёзных исследователей жизни и творчества Петра Лещенко за рубежом.
КОТЛЯРЧУК Борис Леонидович (1936 -1998), Мариуполь.
Мне хотелось узнать, кем был читатель, осмелившийся беспокоить редакцию вопросом о судьбе Петра Лещенко. Оказалось, что Борис Котлярчук - знаток эстрады 30-х годов и любитель песен Петра Лещенко сам мог бы без труда провести цикл лекций о певце для редакции популярных "Аргументов и фактов". Цель его обращения в редакцию была понятна. Хоть что-нибудь хорошего о Лещенко, но на всю страну. И не один раз атаковал он просьбами редакции газет и журналов. Не отвечали. Боялись!
С юных лет Борис Леонидович бережно создавал своё собрание материалов о жизни и творчестве Петра Лещенко: воспоминания, тексты песен, фотографии, пластинки. После передач на Би-Би-Си отважился написать письмо в Лондон и получил ответ от Бибса Эккеля. Установил контакт с родственниками Петра Лещенко в Бухаресте. Профессионально не был связан с музыкой и историей эстрады, но его глубоким знаниям мог бы позавидовать не один музыковед. Создал богатую коллекцию старых пластинок, в последние годы жизни окончил книгу "Старые песни. История и судьба". К сожалению, книга эта до сих пор не была издана. Газета "Вечерний Мариуполь" опубликовала и продолжает публиковать на своих страницах отдельные очерки из этой книги. Эти материалы доступны в Сети на сайте газеты.
После перестройки и последующего за ней развала тоталитарной Системы песенное наследие Петра Лещенко стало всеобщим достоянием на всём пространстве распавшейся советской империи. Фирма "Мелодия" издала серию долгоиграющих пластинок с песнями певца, вышли из печати первые книги и многочисленные статьи о судьбе Петра Лещенко и о его творчестве., выпускались документальные фильмы, телевизионные программы и радиопередачи. Но это уже другая история. Мне же хотелось рассказать хотя бы коротко о людях доброй воли, которые не побоялись первыми выступить в защиту имени Петра Лещенко и его таланта. Они заслужили добрую память.
ГЕОРГИЙ СУХНО,
ПОЛЬША.