Это цитата сообщения Ёж_обыкновенный Оригинальное сообщение

Твое тело



Название: Твое тело
Автор: Ёж_обыкновенный
Бета: Оно же ^^
Фендом: Naruto
Дисклеймер: Kishimoto
Пейринг: Orochimaru/Kabuto
Рейтинг: NC-17
Жанр: PWP
Размер: мини
Состояние: завершен
Размещение: ухахах)) да кто ж на такое позарится?
От автора: Автору захотелось чего-то сверх отвратительного, поэтому вот такой вот пейринг ^^ В конце концов, старичку Орычу тоже нужен секс XD слабонервным просьба не читать, а если уж прочитали – не жаловаться. Самой мерзко)))



Неровное пламя усталых свечей пьяными грязно-оранжевыми бликами скользило по каменным стенам, выхватывая из темноты хищную полуулыбку, теряясь мутными искрами в глубине змеиных зрачков. Орочимару сидел, глядя прямо перед собой, нетерпеливо выстукивая какой-то неровный ритм на деревянных ручках кресла.
- Осталось немного… - он обвел длинным языком тонкие губы, будто рисуя на них восковую улыбку-оскал – и Саске - кун будет моим… - глаза блеснули ядовито-золотым, улыбка стала чуть жестоко-виноватой – мне будет немного жаль его убивать.
Стоящий перед ним Кабуто отвел взгляд, поправляя очки, и свечи тут же услужливо вырисовали на тонких стеклах косые полоски бликов, которые мелькнули и спрятались в черных глазах.
- Орочимару - сама, вы можете взять мое тело… - он поднял глаза, покорно и внимательно вглядываясь в жесткие черты бледного лица. Орочимару прищурился.
- Подойди.
Кабуто сделал два уверенных шага, слегка наклонился, приготовившись слушать, и скривился от неожиданной щипающей боли, когда Орочимару рывком стянул резинку с его волос, вырвав небольшой пучок. Освобожденные, волосы рассыпались по плечам серебристым дождем из мягких ниток. Холодная ладонь отвела в сторону пепельные пряди, открывая шею, по которой тут же прошелся скользкий язык, срывая беззвучный вздох с приоткрывшихся губ.
- Твое тело…– насмешливый шепот, защекотавший солоноватую кожу. Кабуто вздрогнул и прикрыл глаза:
- Орочимару - сама… - в ответ лишь короткий смешок и обжигающее дыхание:
- Твое тело мне нужно для других целей.
Острые клыки с хищной нежностью прошлись по мягкой коже, рисуя тонкие пунктиры из кровавых бисерин. Кабуто зажмурился, чуть прикусив нижнюю губу. Шея горела, разливая по венам обжигающее тепло, разбрасывая по коже тысячи мурашек. От прикосновений Орочимару всегда бросало в дрожь – липкую, горячую, нестерпимую. Такую, что хотелось бежать, кричать, до крови царапать лицо и руки, лишь бы от нее избавиться…но Кабуто ловил себя на мысли, что такая дрожь приносит ему сумасшедшее, неконтролируемое удовольствие. Он дотронулся кончиками пальцев до черных тяжелых волос, не решаясь на большее. От рваных отблесков пламени, маячивших перед глазами, становилось ещё жарче, пульс бился где-то в висках, гулко, часто. Орочимару потянул Кабуто за волосы, заставляя откинуть голову назад, медленно слизывая кровь с его шеи. Тихий стон ударился о каменные стены, и вернулся обратно, гулким эхом растаяв на раскрытых губах.
- Ты дрожишь – удовлетворенно отметил Орочимару. В ответ только частое неглубокое дыхание, запах горячей кожи и солоновато-металлический привкус теплой крови на языке. Он резко усадил Кабуто к себе на колени, до синяков сжимая его бедра, и заглянул в черные глаза, затянутые мутной пленкой удовольствия.
- Поцелуй меня.
Кабуто тряхнул головой, его взгляд мгновенно стал ясным, на дне обсидиановых зрачков промелькнула тень плохо скрытого удивления. Поцеловать? До этого Орочимару запрещал к себе даже прикасаться. Но сейчас ядовито-змеиные глаза смотрели без тени усмешки, серьезно и требовательно:
- Ну же.
Кабуто коснулся его губ, будто неживых, холодных. Обвел приоткрытым ртом их контур, согревая горячим дыханием. Орочимару прищурился и резко прикусил его нижнюю губу, не давая продолжить. По подбородку Кабуто потекла кровь, будто ржавая в оранжевом свете свечей, а веки блаженно прикрылись от тягучего тепла, накрывшего губы. Закончив поцелуй, Орочимару провел пальцем по его подбородку снизу вверх, собирая кровавую дорожку в большую мутную каплю, и размазал ее по его губам, медленно, выходя за пределы их контура, рисуя рваные кровавые штрихи на бледных губах и белой коже. Кабуто осторожно лизнул его пальцы, пробуя свою кровь на вкус, и резко вдохнул, втягивая горячий воздух, ощутив под одеждой холодную, как замерзшее железо, ладонь. Кожа Орочимару всегда была холодной, будто бескровной, и сейчас, царапая горячую грудь, его пальцы оставляли на ней белые следы, тут же наливающиеся бледно-красным. Они нестерпимо жгли звериным холодом, заставляя Кабуто стискивать зубы и жмурить глаза…
А дыхание Орочимару всегда было горячим, обжигающим. Оно пощекотало шею и опалило левое ухо властным шепотом:
- Встань.
Кабуто встал, упершись ладонью в деревянный стол, восстанавливая сбитый ритм дыхания, поправляя растрепавшиеся волосы. Вставший следом Орочимару резко развернул его спиной к себе, прижавшись сзади, провел ладонями по его груди снизу вверх и, задержавшись на воротнике майки, рванул в стороны, удовлетворенно слушая, как с хрустом расходится тонкая ткань. Кабуто только вздрогнул, снова ощутив ледяные прикосновения к своей голой коже, и нетерпеливо прогнул спину, когда язык Орочимару прошелся по его позвоночнику.
- Орочимару…сама…
С брюками Кабуто было покончено таким же зверским способом, и сильные руки сжали белые ягодицы, до боли впиваясь ногтями в кожу, оставляя синяки и яркие царапины. Кабуто невольно развел ноги в стороны, и выгнулся сильнее навстречу пульсирующей, приторно-сладкой боли.
Орочимару вошел в него без всякой подготовки, с сильным рывком и тихим шипением. Кабуто задержал дыхание, опершись локтями о стол, и подался назад, помогая себе принять его до конца, прикусив окровавленные припухшие губы от дерзко-мучительного, безумно желанного удовольствия. Каждый толчок, грубый, сильный, отдавался звонким эхом в каждой клетке его тела, пульсировал в висках, мелькал перед глазами черными размытыми фигурами, во много раз усиливал витающий в воздухе запах секса, крови и расплавленного воска. Кабуто закрыл глаза, двигаясь навстречу бешеному темпу, рывками слизывая засохшую кровь с пересохших губ…ритм участился во сто раз и замедлился, влажными толчками растекаясь внутри него.
Орочимару не утруждал себя раздеванием в таких случаях, и спокойно сидел в кресле, наблюдая, как Кабуто неровными, будто пьяными движениями, пытается собрать то, что осталось от его одежды. Его волосы лежали безупречно, черными змеями ложась на плечи, ровными прядями падая на бледное лицо, в вертикальных зрачках поблескивали грязно-оранжевые блики…
- Вот зачем мне нужно твое тело… - он усмехнулся, хищно облизнув губы. Кабуто остановился, чувствуя, как по его бедрам стекает теплая тягучая сперма.
- Вы можете брать его, когда захотите…Орочимару - сама.
Неровное пламя усталых свечей блеснуло в стеклах его очков, спрятав мутно-хитрый обсидиановый взгляд.