Вальс мироздания
Глава 1. Aqua.
Все они собрались в Смоленске, городе небольшом, но древнем, словно сама земля. И здесь, на берегу Днепра, пока еще небольшой речушки, тихо несущей свои воды далеко на юг, вершились судьбы мироздания. Настал час определить все и расставить все точки над ключевыми моментами этого мира.
Судьба жестока и неумолима. Можно было смеяться над ней, презирать ее – она равнодушна к тому, какое кто имеет к ней отношение. Люди слишком мелки для нее, и она, будто не задумываясь, направляет их жизни по тому или иному пути. Но были среди них и те четверо, кто мог поспорить с ней.
Людьми они, в общем-то, оставались лишь телесно, перейдя в глубине души на более высокую стадию развития. Но так уж устроено человеческое мышление, что общество их все равно считало такими же.
Они олицетворяли четыре стихии, четыре естества мира. В какой-то мере их можно было назвать духами… Все наименования условны.
Ундина, дух воды. Изящная, низкого роста девушка, с пышными светлыми волосами. В глазах ее застыли печаль тихого осеннего дождя, задорность лесного ручья и буйство штормящего океана. Прекрасная, задумчивая, немного грустная… И в то же время хитрая и коварная…
Рарог, дух огня. Крепкий парень лет двадцати на вид, выражающий собой всю дерзость, вспыльчивость и все разрушение этого мира. Разрушение, так необходимое для того, чтобы можно было созидать. Взгляд его обжигал, но далеко не каждого, а лишь того, кто вел себя настолько неосторожно, чтобы обжечься…
Сильфа, дух воздуха. Дама средних лет. Человеку, глядящему на нее, она показалась бы практически невесомой. Волосы ее всегда развевались по воздуху, даже когда вокруг царил полнейший штиль. На вид беззаботная, она могла развеять все, что встречалось ей на пути, или же задать чему угодно новый поток, новое направление.
И последний… Торнес, дух земли. Мужчина в годах, но с искрой жизни в глазах. Взгляд его олицетворял постоянство. Казалось, он всегда был таким, и навсегда таким же останется.
***
В тот день мне не нужно было в институт, и я решил пройтись по родному городу, постоять у древней стены и почувствовать дыхание веков. Смоленск всегда завораживал меня, а по-другому он и не может. Казалось бы, сегодня – очень важный день в моей жизни, хотя ничего особенного я не планировал.
А сентябрь показывал себя во всей красе. Солнце, пока еще по-летнему теплое, бросало свои лучи на панельные многоэтажки, древние храмы и деревья, еще покрытые желтеющей листвой. Отчего-то мне подумалось, что вся наша жизнь – некое развлечение для мироздания, ведь каждый из нас живет лишь определенный срок, отведенный судьбой. А все, что мы творим – вечно. Так что же – мы лишь инструменты в руках мироздания? Кто-то один – инструмент для создания чего-то прекрасного, а другой – гвоздик, который нужно вбить в определенное место. А потом судьба посмотрит на результат своей игры, повесит в рамочку на стенку, а может, и уберет с помощью атомной войны или эпидемии…
Возможно, такие мысли возникали под впечатлениями от того, что я видел вокруг себя. Вот старая хрущевка, которая через двести лет, если, конечно, ей повезет простоять столько, станет памятником архитектуры наряду с древним Успенским собором, возведенном еще по приказу Владимира Мономаха. Способов перемещения во времени, люди, конечно, еще не придумали, но каждый из нас может видеть результат этих прошедших веков.
Притаившись во дворике, сокрытым от людских глаз, я закурил. Почему-то никогда не любил делать это прилюдно, возникало ощущение какой-то неправильности, что ли. Будто бы сама природа осуждает меня. Хотя, при чем тут природа? Если ей вообще был создан табак, то создан он был для чего-то.
- Ой, молодой человек… А у вас случайно зажигалочки не будет? – услышал я задорный женский голос.
Подняв взгляд, я увидел симпатичную девушку в милицейской форме с довольно печальными глазами. Впрочем, в манере поведения эта печаль не очень просматривалась.
- Как раз совершенно случайно она у меня есть, - ответил я в той же манере. Да, это заразительно… - А тяжело в милиции работать?
- Хммм… Ну вообще-то я не совсем милиционер. Но, выражаясь лирически, я служу народу и властвую над ним. Так что почти то же самое. – Улыбка ее, как и все остальное в ней, была не лишена обаяния.
Вопросов задавать я больше не решился, и мы просто сидели в безмолвии, глядя на то, как солнце заходит за тучу и чувствуя первые капли дождя… После которого, наверное, моя жизнь станет иной. Странно… Казалось, моя новая знакомая сливается с этим дождем…
***
Тем временем у Смоленской стены развязалась дискуссия между Рарогом, Сильфой и Торнесом. Безусловно, каждому из них было интересно, как и кого выберет Ундина. Но она, будучи таинственной, словно сама вода, никого не посвятила в свои планы и тихо ушла на поиски.
- А вот я не завидую предмету ее выбора, - упрямился Торнес, - ведь ему, простому человеку, придется играть с судьбой, поворачивать течение жизни.
- Ну это вы, уважаемый, громко сказали, «поворачивать течение», - откликнулась Сильфа, поправляя свои упрямые волосы, - жизнь у каждого своя, а от такого подарка вряд ли кто из смертных отказался бы…
Началась неловкая пауза. Торнес и Сильфа посмотрели на Рарога, ожидая его веского слова. Но он лишь лукаво улыбнулся и ничего не сказал. Впрочем, спустя несколько минут он все-таки прояснил положение.
- Давайте разберемся. Юноша или девушка, не знаю уж, кого выберет глубокоуважаемая мною Ундина… В общем, этот человек должен быть немного запутанным в себе и ставить перед собой цель – разобраться, что надо ему самому. Мы ему в этом поможем. А он поможет нам. Конечно, он от этого не станет каким-то высшим существом этого мира, напротив, он останется самым обыкновенным человеком. Просто он может мыслить теми мерками, которыми мы не мыслили уже достаточно давно. А насчет судьбы… Насчет течения жизни… Что могу сказать, мы дадим ему просто потанцевать с судьбой. Станцевать вальс. И именно его танец станет вальсом мироздания…
<продолжение следует…>